ЛГБТ-сообщество заставило полицию признать законные права секс-меньшинства

В марте Европейский Суд по Правам Человека вынес  дюжину решений и постановлений против Азербайджана по самым разным делам — от уже примелькавшихся нарушений во время выборов до имущественных споров. Среди них было и достаточно экзотическое для европейской юриспруденции в нашей стране дело: «А и другие против Азербайджана» (no. 17184/18), касающееся целого букета нарушений против 24 трансгендеров, т. е. мужчин, идентифицирующих себя как женщин. Это дело примечательно в первую очередь тем, что правительство впервые признало наличие такой проблемы.

Глава Правозащитного центра Азербайджана Эльдар Зейналов прокомментировал Turan решение ЕСПЧ в связи со скандальной историей, произошедшей во второй половине сентября 2017 года в Баку, когда на протяжении нескольких дней велась «охота» на трансгендеров. Позднее полиция объявила, что речь шла о борьбе с гомосексуальной проституцией и попытках выявить ВИЧ-инфицированных. Хотя трансгендеров «вычисляли» и задерживали, ориентируясь в первую очередь, на их внешний вид, поводом для задержания были заявлены самые разные административные правонарушения, начиная от нарушения общественного порядка, отсутствие при себе удостоверения личности, неповиновения полиции и кончая сквернословием в общественных местах.

Эльдар Зейналов считает, что причина задержаний очевидна: хотя проституция любого пола у нас в стране является административным правонарушением, она по умолчанию считается женским занятием, а переодевание в одежду другого пола вообще не запрещено и преследование лишь на одном этом основании по закону считается дискриминацией.

По данным правозащитной организации Amnesty International, тогда в ходе облав в полицией были задержаны, по меньшей мере, 150 гомосексуалистов. Большинство из них сразу же освободили, но 60 человек были арестованы в административном порядке на срок от 10 до 30 дней. Из них в суды обратилась и дошла до ЕСПЧ лишь шестая часть, скрывшая свои имена под буквами латинского алфавита от А до Х. Один из заявителей умер в возрасте 21 года, через 2 года после подачи жалобы в Страсбург, но его родственники не представили ЕСПЧ свидетельства о его смерти. Жалоба этого человека, как и четырех  других заявителей, избегавших по какой-то причине после подачи жалобы контактов со своими адвокатами (двое из них продолжали сидеть в тюрьме, но уже по каким-то уголовным обвинениям, вероятно, не связанным с инцидентом), были исключены из рассмотрения Евросудом.

Заявители выдвинули обвинения в жестоком обращении со стороны полиции при задержании и во время нахождения в заключении (статья 3 Европейской Конвенции по Правам Человека), незаконном и произвольном лишении свободы (ст.5), несправедливом суде (ст.6), вмешательстве в частную жизнь, в частности, принудительном медицинском обследовании без решения суда (ст.8) и дискриминации (ст.14). Интерес к этому делу проявили и вмешались в него в качестве «третьей стороны» такие известные организации, как Civil Rights Defenders, ILGA-Europe и Redress Trust.

По информации Э.Зейналова,  заявления жертв насилия в ЕСПЧ  побудило правительство после коммуникации жалоб летом 2019 года предложить жертвам мировое соглашение, от которого заявители отказались. Тогда азербайджанские власти  предложили ЕСПЧ одностороннюю декларацию, в которой признали факт нарушения гарантированных конвенцией прав заявителей (без уточнений, каких именно). Что касается компенсации, то правительство предложило признать эти нарушения и выплатить заявителям в качестве компенсации за моральный ущерб 125 тысяч евро. На оплату расходов на 5 зарубежных и 11 местных адвокатов было предложено в общей сложности 3000 евро.

В октябре 2019 года заявители выразили несогласие с предложенными условиями. В частности, их не устраивало то, что власти не указали конкретно нарушенные статьи ЕКПЧ и не обязались провести расследование заявлений о применении пыток и жестоком обращении и выразили опасение, что Комитет Министров СЕ не сможет проследить исполнение декларации.

ЕСПЧ согласился с тем, что «было бы предпочтительно, чтобы декларация была более конкретной в отношении признания нарушения Конвенции», однако отметил при этом, что «в декларации признаются нарушения статей Конвенции, о которых заявители заявили в своих жалобах». С учетом того, что предложенные правительством суммы компенсаций были соизмеримы с выплаченными в похожих случаях, ЕСПЧ счел возможным применить статью 37§1(с) Конвенции и снять дело с рассмотрения.

Э.Зейналов уверен, что несмотря на масштаб этого дела, объединившего 24 жалобы, и его нетривиальность для Азербайджана, тем не менее, прецедент, содержащий анализ практики отношения государства к людям с «нетрадиционной» сексуальной ориентацией создан не был. С этой точки зрения, можно согласиться с заявителями, что решение, вынесенное Евросудом, не создало формальной основы для проведения со стороны КМСЕ мониторинга положения ЛГБТ-сообщества в Азербайджане, где после описанных в деле событий произошло несколько инцидентов с убийствами и самоубийствами. Однако нельзя не признать, что после подачи жалоб трансгендеров в ЕСПЧ, массовые облавы на них, зондирование общественного мнения на предмет создания «полиции нравов» и другие проявления нетерпимости прекратились.