Призывы к единству против иностранных угроз

В результате резкого политического сдвига Турция подняла «курдский вопрос» до уровня главного национального приоритета, что свидетельствует о возобновлении внимания к единству и безопасности на фоне эскалации внешнего давления. После недавнего отхода Турции от БРИКС на саммите в Шанхае президент Реджеп Тайип Эрдоган и его националистический союзник Девлет Бахчели призывают к солидарности перед лицом усиливающейся региональной напряженности — Бахчели даже пригласил заключенного лидера курдской боевой группировки выступить в парламенте с неожиданным призывом к миру.

Приглашение Бахчели лидеру запрещенной Курдской рабочей партии (РПК) было поразительным, особенно учитывая его репутацию человека с бескомпромиссными взглядами. «Призыв к миру должен распространяться на всех», — заявил он после консультации с президентом Эрдоганом, чья благодарность Партии националистического движения Бахчели была ясна в его обращении к парламенту 30 октября. Эрдоган воспользовался возможностью, чтобы обратиться напрямую к курдским гражданам, представив турецкое государство как защитника для всех его людей.

«Мои дорогие курдские братья, я хочу, чтобы вы ухватились за эту протянутую руку», — сказал Эрдоган, его слова были направлены на широкую коалицию. «Государство должно быть для всех, охватывая всех в равной степени», — продолжил он, подчеркивая свою надежду на единый фронт.

Хотя призыв Эрдогана удивил многих, лидер прокурдской Демократической партии Тунджер Бакырхан выразил осторожную поддержку позиции правительства. «Позитивные шаги к единству», — назвал он это. Однако повторное появление «курдского вопроса» на политической сцене Турции, почти через десятилетие после того, как подобные обсуждения были отложены, поднимает насущный вопрос: почему сейчас?

Ответ может находиться по ту сторону границы, в Сирии. Отношения Турции с Россией, и без того напряженные, стали еще более напряженными, поскольку Москва усиливает свою поддержку президента Сирии Башара Асада. В то время как Эрдоган неоднократно делал попытки завязать отношения с Дамаском, Асад остается непреклонным, требуя полного вывода турецких войск с севера Сирии — условие, которое Эрдоган считает не подлежащим обсуждению, учитывая потенциальные риски для безопасности, которые оно представляет. В то же время Россия настойчиво призывает Турцию ликвидировать джихадистские группировки, укрепившиеся в Идлибе с 2018 года. Однако правительство Эрдогана воздерживается от действий, опасаясь, что дестабилизированный Идлиб может привести к волнам боевиков, хлынувших в Турцию, что создаст новый кризис безопасности.

Еще больше осложняя положение Турции, Асад требует, чтобы турецкие войска покинули контролируемые курдами регионы, которые они захватили в 2016 году после военной операции, направленной на пресечение деятельности РПК. Настойчивость Турции в сохранении военного присутствия стала камнем преткновения, особенно, в то время как Россия и США маневрируют в пределах границ Сирии, якобы поддерживая там курдские силы. В связи со слухами о появлении курдской административной структуры на северо-востоке Сирии Анкара сталкивается с новым давлением, направленным на обеспечение стабильности дома путем сосредоточения внимания на своем курдском населении и умиротворения националистических союзников.

Напряженность между Турцией и Россией выходит за рамки Сирии. Раздражение Кремля подогревается репатриацией Турцией пяти командиров «Азова» на Украину в июле прошлого года, что Москва расценила как нарушение соглашения. Кроме того, решение Турции отказаться от российского рубля в двусторонней торговле обострило финансовые связи. Аналитики, близкие к недавним встречам Эрдогана и Путина, сообщают, что Москва подняла эти вопросы как спорные, подчеркивая более масштабный раскол между двумя странами. Вероятность возобновления Турцией рублевых операций кажется маловероятной, что усиливает потенциальные мотивы Москвы оказывать давление на Турцию по «курдскому вопросу».

К беспокойству Анкары добавляется призрак возрождающейся РПК, поскольку всплывают воспоминания о прошлых терактах. Некоторые официальные лица предупреждают, что Сирия может снова использовать эту карту против Турции, как это было с 1984 по 1998 год, до того как сирийско-турецкие отношения стабилизировались под давлением турецкой военной решимости. В конце 1990-х годов твердая позиция тогдашнего президента Сулеймана Демиреля привела к изгнанию из Сирии лидера РПК Абдуллы Оджалана, что стало сигналом редкого совпадения целей во внутренней политике Турции. Тем не менее, влияние РПК сохранилось, вновь всплыв в Сирии в 2013 году, где она создала новый плацдарм с молчаливого одобрения Асада.

Наблюдатели отмечают, что умелое обращение Эрдогана с этими событиями также способствовало укреплению имиджа его партии на фоне меняющегося политического ландшафта. С приближением всеобщих выборов публичная поддержка Эрдоганом оппозиции и его приверженность защите безопасности Турции находят отклик у широкого круга избирателей. «Сейчас не время для разделений», — предположил Эрдоган, повторив свою благодарность лидеру оппозиции Озгюру Озелю из Народно-республиканской партии. Он призвал к единству «ради нации».

При преодолении этих сложностей призывы Эрдогана направлены на укрепление внутренней сплоченности в период неопределенности. Националистические фракции Турции, курдские лидеры и широкая общественность внимательно следят за следующими шагами правительства, поскольку страна стремится к единству перед лицом растущего спектра внешних угроз.