Признаки китайской деловой жизни возвращаются в Афганистан через 2 года после захвата власти талибами

scmp: Дуань И, китайский торговец драгоценными камнями, переехавший в Афганистан около 18 месяцев назад, заметил явные изменения на улицах Кабула в последние месяцы.

Иностранные туристы — в основном из Европы и США, а теперь все больше и больше китайцев — возвращаются в когда-то заброшенную столицу.

Ли Сицзин заметил ту же тенденцию.

Как директор китайского квартала в Кабуле, Ли приветствовал десятки китайских бизнесменов, возвращающихся в город. Журналисты от Британии до Японии также стучались в его дверь с весны.

«[Китайский квартал] становится переполненным», — сказал он.

С тех пор как талибы взяли под свой контроль раздираемую войной страну в 2021 году, экономика и безопасность Афганистана не рухнули, как некоторые ожидали. Вместо этого центральноазиатская страна начала медленно собирать по кусочкам.

Но китайские бизнесмены, решившие вернуться и остаться, знают, что к хорошим новостям следует относиться с недоверием и проявлять терпение. Несмотря на то, что режим Талибана с момента прихода к власти обеспечил безопасность, теракты не прекратились.

Более того, международное сообщество, в том числе Китай, еще не признало режим, в котором права человека, особенно когда в отношении женщин и девочек введены жесткие ограничения, вызывают озабоченность.

В апреле тогдашний министр иностранных дел Китая Цинь Ган заявил, что Пекин надеется, что афганские талибы прислушаются к опасениям международного сообщества и решат проблемы, связанные с правами женщин.

Однако он сказал, что, хотя вопрос о правах и интересах женщин очень важен, «это не весь афганский вопрос и не основная или коренная причина афганского вопроса», согласно заявлению министерства.

В то время как большинство уличных предприятий вернулись к нормальной жизни, как и обещали талибы, экономика страны по-прежнему страдает от иностранных санкций.

«Афганистан не так страшен, как его изображали в СМИ, но вы всегда на взводе», — сказал Дуан.

Ли, руководитель китайского квартала Кабула, сказал, что его растущие контакты с бизнесменами в последние недели были признаком выздоровления.

Китайский квартал, расположенный в центре Кабула, является первой остановкой для большинства китайцев, впервые приехавших в страну.

Но когда два года назад талибы взяли под свой контроль Афганистан, только около дюжины китайцев решили остаться. Ли сказал, что во всем Афганистане осталось менее 20 китайцев.

«В последние два года, когда речь заходит об Афганистане, китайцы всегда думают, что там были войны и террористические акты, но сейчас их становится все больше», — сказал он.

Когда китайцы снова начали искать возможность вести бизнес и инвестировать в страну, Ли сказал, что им «необходимо выбрать правильный путь или метод».

«В отсутствие нормальных дипломатических отношений между странами бизнес с осторожностью относится к инвестициям», — сказал он.

Китай, возможно, официально не признал режим Талибана, но высокопоставленные китайские чиновники считаливстречи на высоком уровнесо своими афганскими коллегами.

Продовольственная помощь из Китая хранится на складе в Кабуле, Афганистан. Фото: Синьхуа alt=Продовольственная помощь из Китая хранится на складе в Кабуле, Афганистан. Фото: Синьхуа>

Дженнифер Брик Муртазашвили, директор-основатель Центра управления и рынков Университета Питтсбурга, сказала, что Китай не решается установить официальные отношения с режимом из-за опасений по поводу его стабильности.

«Соседи [Афганистана] лучше всего знакомы с историей Афганистана и динамикой управления, и они признают, что без более инклюзивного правительства Афганистан будет нестабильным в ближайшие годы».

Чжу Юнбяо, профессор школы политики и международных отношений Университета Ланьчжоу, сказал, что безопасность остается самой большой проблемой Китая.

«На данном этапе основная проблема [для Китая] состоит в том, чтобы убедить Афганистан покончить с терроризмом», — сказал он.

В апреле Китай опубликовал наиболее полный позиционный документ по Афганистану с тех пор, как талибы пришли к власти, перечислив 11 пунктов о режиме.

«Позиция Китая по афганскому вопросу» призвала правительство талибов «принять умеренную и осмотрительную внутреннюю и внешнюю политику», а три из 11 пунктов документа напрямую касались контртеррористической деятельности талибов.

В документе упоминается Исламское движение Восточного Туркестана (ETIM), уйгурская сепаратистская группа, которую Пекин частично обвиняет в этнической напряженности в своем дальнем западном регионе Синьцзян.

Муртазашвили сказал, что уйгурские сепаратистские группы остаются главной проблемой Китая в его антитеррористических амбициях.

«Китай хочет, чтобы Афганистан мог уничтожить террористические группы, особенно небольшие уйгурские группы, которые остались в стране. Эти группы представляют собой самую большую угрозу для Китая со стратегической точки зрения», — сказала она.

Помимо сепаратистских групп, вызывающих обеспокоенность Пекина, китайцы в Афганистане также чувствовали угрозу со стороны ИГИЛ-К , известное как  Исламское государство Хорасан, филиал ИГИЛ в Афганистане.

ять китайских граждан были серьезно ранены в результате атаки ИГИЛ-К на Кабул'С Лонган Отель в декабре.

Сообщается, что в январе боевики атаковали членов китайской делегации во время еще одного теракта у здания министерства иностранных дел в Кабуле, в результате которого, по официальным данным, погибло не менее пяти человек.

Известно также, что ИГИЛ несет ответственность за другие нападения на российские и пакистанские миссии в столице в прошлом году.

Сунь Фей, 37-летний торговец, живущий в Кандагаре, сказал, что китайцы по-прежнему живут в тени атак, несмотря на общее улучшение безопасности.

«Безопасность стала лучше, но [террористы] стали больше приставать к китайцам и русским», — сказал он.

По словам Суна, за месяц до теракта в отеле «Лонган» ходили слухи о террористических атаках из Кабула в южный город Кандагар.

«Дискриминация [направленная на китайцев] настолько очевидна», — сказал он.

Нишанк Мотвани, научный сотрудник программы Эдварда С. Мэйсона Гарвардской школы Кеннеди, сказал, что, осуществляя теракты, боевики хотели подорвать легитимность талибов и посеять сомнения в безопасности среди иностранных инвесторов, дипломатов и правительств.

«Исламское государство, вероятно, будет проводить больше атак против уязвимых целей, включая граждан Китая, потому что оно усиливает их пропаганду, унижает Талибан и подрывает среду безопасности, которая помогает им расти».

Однако Муртазашвили сказала, что, по ее мнению, нападения на китайцев будут продолжаться, даже если безопасность в Афганистане улучшится.

«После двух лет правления талибов в Афганистане не так много широкомасштабных боевых действий… Основная причина этого в том, что талибы теперь контролируют правительство», — сказала она. «Талибан сам был источником большей части насилия со стороны повстанцев, которое мы видели в стране».

В январе, после смертоносного нападения, представитель талибов Сухаил Шахин пообещал, что китайские граждане будут в безопасности.

«Нынешнее правительство подтверждает свое обязательство обеспечивать безопасность граждан Китая и всех других граждан, которые приезжают в Афганистан с целью инвестиций, бизнеса или туризма», — сказал он.

Китайский торговец драгоценными камнями Дуан, который также жил в Пакистане, с осторожным оптимизмом смотрит на безопасность в Кабуле.

Министр иностранных дел Китая Ван И стоит рядом с муллой Абдулом Гани Барадаром, исполняющим обязанности заместителя премьер-министра временного правительства афганских талибов, в Кабуле, Афганистан, в марте 2022 года. Фото: Синьхуа через AP alt=Министр иностранных дел Китая Ван И стоит рядом с муллой Абдулом Гани Барадар, исполняющий обязанности заместителя премьер-министра временного правительства афганских талибов, в Кабуле, Афганистан, в марте 2022 года. Фото: Синьхуа через AP>

«Честно говоря, теракты против китайцев были даже более опасны в Пакистане [чем в Афганистане], но это не значит, что мы не беспокоимся», — сказал он.

Сан сослался на более дешевые авиабилеты между Кандагаром и Кабулом и увеличение дорожного движения в прошлом году как на признаки того, что безопасность в стране улучшилась.

«Причина, по которой больше людей ездят, заключается в том, что сейчас нет взрывов бомб или террористических групп, бродящих по шоссе», — сказал он.

Но без международного признания и стабильной обстановки в плане безопасности восстановление экономики Афганистана останется трудным и займет годы, если не десятилетия.

Похоже, что экономика страны выиграла от открытия. По данным Всемирного банка, сбор государственных доходов Афганистана за первый квартал этого года увеличился на 8 процентов в годовом исчислении.

Но Чжу сказал, что, хотя данные показывают признаки стабильности или даже улучшения, это в значительной степени было достигнуто благодаря международной помощи.

«Во всем бюджете талибов, который частично поддерживается за счет иностранной помощи, все еще есть огромная дыра, а собственные экономические программы страны в значительной степени не разработаны», — сказал он.

«Из-за риска санкций и безопасности китайские компании по-прежнему неохотно инвестируют в Афганистан.

«Большинство компаний — после того, как они придут и посмотрят по-настоящему — станут менее заинтересованы в инвестировании. И это на самом деле нормально, если следовать правилам экономики».

Деловые переговоры между китайскими государственными компаниями и талибами продолжаются, но, по словам Чжу, почти все переговоры затягиваются.

В январе частная нефтяная компания Xinjiang Central Asia Petroleum and Gas Co (CAPEIC) подписала контракт на добычу нефти из бассейна Амударьи, первая крупная сделка по добыче, которую администрация Талибана подписала с иностранной компанией после возвращения к власти.

CAPEIC будет инвестировать 150 миллионов долларов США в год в Афганистане в соответствии с контрактом, увеличившись до 540 миллионов долларов США в течение трех лет в соответствии с 25-летним соглашением.

«Мы с оптимизмом смотрим в будущее Афганистана. В конце концов, это все еще страна после стольких лет войны», — сказал Ли.

Он вспомнил встречу с представителями талибов в Кабуле после того, как они вернулись к власти два года назад.

«Все иностранцы сбежали, но только вы, китайцы, — вы здесь уже 20 лет — все еще здесь», — процитировал он тогдашнее заявление представителя талибов.