Либерализм как основа движущей силы общества

Одним из самых ярких феноменов истории  можно назвать то, как маленькому островному государству – Великобритании, находящейся на периферии Европы, удалось стать самой великой империей мира. К тому времени, когда она начала складываться как империя (становление  «Первой Британской империи» пришлось на 1583 –1783 гг.,  а  «Второй Британской империи» – на  1783 – 1815 гг.), уже существовали  большие державы: Португалия, Испания, Франция и Османская империя. Несмотря на  жесткую конкуренцию и борьбу, ей удалось добиться контроля  над  25% земной поверхности, где проживало  треть населения мира. Но данный феномен не ограничивается этим. В отличие от других держав, после деколонизации и распада «Второй империи» (1945—1997)  сама Великобритания и ее   бывшие колонии – США, Канада, Австралия, Новая Зеландия, Гонконг и др. – стали одними из самых сильных  и экономически развитых стран мира. Причем  Британия, США, Канада входят  в Большую семерку (англ. Group of Seven — «Группа семи», G7), которая согласовывает  основные подходы в решении политических и экономических  вопросов, затрагивающих интересы всего мира.  Однако при этом Великобритании удалось сохранить очень гармоничные отношения со своими бывшими колониями, чего нельзя сказать о других  названных империях: у них у всех очень натянутые и иногда даже враждебные отношения со своими бывшими доминионами.

Указанный феномен изучался как  российскими, так и западными исследователями. Из них хотелось бы выделить    В. В. Высокова, К. А. Созинова,  Е. Ю. Чемякина, О.О. Лисенкова   и  Ниала Фергюсона (Niall Campbell Douglas Ferguson), чьи взгляды рассмотрим в контексте сегодняшних реалий нашего региона. Их исследования  содержат очень много интересных и значимых положений, которые могут быть полезными нашему молодому  государству  при принятии важных решений по  развитию  различных сфер страны.

Развитию  Королевства Англии способствовала глубокая социальная трансформация, произошедшая в Англии в XVI веке. Тогда вымершую аристократию стали выбирать   из мелких  джентри (мелкопоместное дворянство, занимающее промежуточное положение между пэрами и йоменами), и из более  низких сословий. Критерием для выбора служило  не происхождение, как раньше, а талант, образование, способности принести пользу стране. Насколько это было инновационным решением, можем судить по тому, что даже сегодня в большинстве стран бывшего СССР  при назначении на высшие государственные должности и при избрании членов парламента не придерживаются данных критериев.

В тот же период Английская церковь  отделяется от Римской и становится самостоятельной, в  Англии начинает распространяться  протестантизм, отличительной чертой которого является отсутствие церковной иерархии и отказ от апостольского посредничества в отношениях между Богом и человеком. Протестантизм считал, что  источником веры может быть исключительно Библия, и человек сам может правильно понимать ее  без руководства церкви. Индивидуум получает свободу в трактовке религии, и это естественным образом переносится и в другие области общественной жизни. Английский ученый Джеймс Фроуд  считал что, церковная реформация стала величайшим в истории Англии событием, мощной силой, распространившей англосаксов по всей планете и оставившей след английского гения и характера в жизни человечества.

Многие историки отмечают, что  в  Британии национальное самосознание определилось еще в XVI веке, раньше, чем во многих странах Европы. По утверждению американского социолога Лии Гринфельд,  "Англичане оставались единственной нацией в мире на протяжении почти двухсот лет. В Англии развивался индивидуалистический гражданский национализм" (3. Гринфельд Л. Национализм. Пять путей к современности / [пер.: Т. И. Грингольц, М. Р. Вирозуб] М.: ПЕР СЭ, 2008. 528 с., стр. 18).

В XVI веке в Англии  впервые в Европе происходит  переход от традиционной к капиталистической экономике. До  Английской буржуазной  революции  середины XVII века произошла  аграрная революция.  Земля в результате реформ  стала предметом свободной купли-продажи, что обеспечило образование капиталистического уклада в аграрном секторе экономики страны. Образование  мелких собственников земли способствует проявлению среднего класса,  который становится катализатором как политического, так и  экономического  развития Англии. Чтобы понять важность данной реформы, проведем сравнение между южноамериканскими странами и США. Страны,  ставшие независимы  в результате революций  в южноамериканских владениях Испании,   не пошли на такие изменения, и земля осталась в собственности старых латифундистов. Но рядом, в США, ставших независимыми, приблизительно, в то же время, эти реформы были проведены. В результате, появившееся сословие  собственников земли обрело  избирательные права, что способствовало ускоренному развитию страны.

Отмеченные выше изменения   сделали англичан свободными и мотивированными.  По утверждению американского социолога Лии Гринфельд, британцы уже в XVI веке первыми в Европе стали  «сообществом свободных и равных личностей» (Там же, стр. 32). Поэтому  мотивация и инструментарии завоевания мира у британцев отличаются от  тех,  что были у классических империй. Испанская империя образовалась  вследствие географических открытий, Германии не хватало жизненного  пространства, Россия из-за амбиций была  склонна все время ширять свои границы, французы жаждали мирового господства.

В  Англии либеральные  реформы способствовали  бурному экономическому  развитию Королевства, что в последующем легло в основу формирования Британской империи. Англичане начали  производить больше, чем могли потреблять, а излишки стали  экспортировать, сначала в европейские страны, в дальнейшем – в Африку, Азию, Америку и  на Ближний Восток. На обратном пути они  привозили с собой товары местных производителей, но не только для удовлетворения потребностей самой Британии, но и для реэкспорта в другие страны Европы. Реэкспорт восточных и других товаров  стал приносить больше дохода, чем собственно экспорт британской продукции. Глобальная международная торговля требовала организации транспортировки вывозимых промышленных товаров, импортируемых пищевых и сырьевых продуктов. Они должны были перевозиться от порта к порту, складироваться по всему миру. Трансконтинентальная торговля должна была поддерживаться и защищаться. То есть первоначальную причину британской экспансии составляли не увеличение территорий,  порабощение народов  и их эксплуатация, а  защита своих экономических интересов. Отсюда и совсем иная форма  экспансии и управление колониями. Инициаторами новых завоеваний становились не государство, а  частные  торговые компании, получавшие от этого большие доходы. В этом деле личные устремления конкретных людей играли огромную роль. По мнению британского экономиста и историка Н.Фергюсона, в Британском варианте империя, в иных вариантах ассоциирующаяся  жестокими войнами, эксплуатацией природных ресурсов, угнетением народов, расизмом и шовинизмом, теряет смысл и  предстает перед нами  с либеральным «лицом». Он так и классифицирует эту державу – либеральная империя (Фергюсон, Ниал. Империя: чем современный мир   обязан Британии. Перевод К. Бандуровского, -Москва: Астрель: CORPUS, 2013.-560 стр.).   Чтобы читателям  лучше понять сказанное, на конкретном примере посмотрим, как это происходило при колонизации Индии, которая являлась жемчужиной Британской короны.  Англичане первую факторию (торговый поселок европейских купцов в колониальных странах) в Индии организовали в 1611 году. Увидев сказочное богатство, они не стали оккупировать данную территорию, хотя имели преимущество в вооружении. Британцы прекрасно понимали, что оккупация такой большой страны с населением 165 млн. человек,  со своей особой древней цивилизацией будет долгим изнурительным и кровавым. С другой стороны, они мыслили очень рационально: зачем вкладываться в завоевание, которое отнимет много сил и средств,    если основной доход приносит торговля. Властвующие на  суше индийские правители не контролировали морские пути. Поэтому, используя свой мощнейший флот,  англичане сделали упор на  торговлю,  контроль морских путей   и  на  развитие факторий.  Особенностью этих  поселений  было их расположение за пределами владений князей субконтинента – таким образом, англичане показывали местным властям, что не заинтересованы в ущемлении их суверенитета и будут ограничиваться только торговлей. Этот процесс продолжался  в течение ста лет. За это время торговая компания перестала быть чисто торговой корпорацией и зарекомендовала себя как внушительная военно-морская сила. Но ее  военный  статус использовался исключительно для решения коммерческих задач. К началу 20-х годов XVIII века Могольская империя полностью распалась, на ее территории образовался ряд государств, формально признавших верховную власть шаха, но в действительности полностью независимых. Именно в этот период, в 1717 году, компания получила исключительно благоприятные торговые привилегии от шаха. Однако они не имели значения для независимых правителей индийских княжеств, что стимулировало военное усиление компании на суше. Изредка она вмешивалась в вооруженные конфликты между княжествами, но в целом предпочитала придерживаться политики лавирования между основными силами субконтинента.   Однако со стороны индийских государств возрос интерес к сформированным европейцами отрядам. Было положено начало заключению субсидиарных соглашений. По субсидиарному договору, компания направляла в индийские княжество для его защиты от соседей свои войска, за содержание которых правитель выплачивал компании субсидию. В свою очередь, княжество обязывалось предоставлять в распоряжение компании свои вооруженные силы. После заключения договора княжества утрачивали право на ведение самостоятельной внешней политики и самооборону. Это ставило князей в фактическую зависимость от компании.

Как видим, завоевание  Индии  происходило исключительно, исходя из естественного  хода событий истории, без всякого силового давление со стороны англичан. Только некоторые территории Бенгалия, Майсур и Джайпур были присоединены посредством войн.

Британская империя смогла держать в подчинении огромные и разнородные территории   с помощью косвенного управления, которое представляла собой очень гибкую систему. Основным принципом такого управления является сохранение традиционных политических институтов на конкретной территории. Британские колонизаторы сотрудничали с местными вождями и князьями, которые продолжали управлять населением, но под надзором колониального администратора. Вожди собирали налоги и передавали их британским чиновникам, но были относительно свободны в сфере решения локальных проблем и обеспечивали порядок на соответствующей территории. Империя сохраняла местные традиции, включая суды и структуру хозяйства.  Сохранение традиционных властных институтов рассматривалось британскими агентами компаний и администраторами как необходимое условие эффективного управления, поскольку это обеспечивало естественный ход жизни для местного населения, а значит, сохраняло лояльность как элиты (раджей, вождей, эмиров и т.д.), так и простых людей. 

Чтобы понять преимущества британского метода управления, посмотрим, как это происходило в других империях. В них  применялась ассимиляционная политика посредством прямого управления. К примеру, во Франции колонии официально входили в состав империи в качестве департаментов и  фактически управлялись так же, как и остальные территории – назначаемой французской администрацией. Полномочия традиционных правителей передавались французским колониальным чиновникам.  Менялось и административное деление колоний: территория колонии делилась на округа, возглавляемые префектами, округа дробились на менее крупные коммуны и кантоны. В колониях действовали французские законы и суды. Административные работники из местной элиты рассматривались как официальные сотрудники империи. 

Схожая управленческая система применялась  в Османской и Российской империях. Нетерпимость и  пренебрежение к другим культурам, заложенные в ассимиляционной теории, имели катастрофические, необратимые последствия для колоний и приводили к противоречию с метрополией. Поэтому распад Британской империи произошел бескровно и между членами Содружества существуют дружеские отношения. Последние перевороты в Африке, в бывших французских колониях  и отношение РФ  с бывшими советскими республиками показывают, насколько антагонистично относятся эти страны друг другу из-за  ошибок, допущенных в управленческом сегменте. Именно это стало причиной того, что при распаде СССР республики не захотели принять предложенный центром новый конфедеративный вариант союза.

Либеральное управление  позволяло британцам иметь наименьший военный бюджет – всего 3% от ВВП страны, что 2 раза меньше расходов на армию, например, в Российской империи. Сравнение военных бюджетов хорошо иллюстрирует, что англичане, в отличие от русских,  не опирались на армию для обеспечения стабильности империи, а отдавали преимущество гибкой политике и современной инфраструктуре. 

В общественной мысли Англии, в отличие того, что имело место  в других империях,  величие страны  определялось не территориальным расширением. Наоборот,  там содержание колоний считали бременем  и предпочитали получать выгоду посредством экономического превосходства.  В последней трети XVIII века Адам Смит и левые либералы, представители манчестерской школы определились с формирующейся  доктриной либерализма. Они считали, что колонии избыточны и свободная торговля должна заменить старую  торговую политику протекционизма. Политический контроль не является необходимым условием для экономического успеха империи. Политическая самостоятельность колоний не нанесет серьезного ущерба Великобритании. Напротив, она избавится от расходов на их содержание, но все равно сохранит их в сфере своего влияния благодаря своему экономическому и политическому могуществу и тому, что порвать веками складывавшиеся связи было бы невыгодно для обеих сторон. В результате, в конце  50-х годов XIX века Уильям Гладстон, премьер-министр страны, сформулировал доктрину добровольных имперских уз, основанную не на принуждении, а на добровольном сотрудничестве, на фундаменте общности и происхождения языка, родстве культурных традиций и политических институтов, близости экономических интересов и преданности английской короне. Эта концепция стала воплощением либеральных принципов индивидуальной свободы и невмешательства и основой колониальной политики либералов 1860-1870 годы. Предоставление Канаде статуса доминиона – государства с ограниченной ответственностью в 1867 году стало кульминацией в проведении в жизнь данной доктрины. В дальнейшем такие статусы предоставляются и другим колониям

В тот период и в дальнейшем в  общественной мысли других империй не встречаем идентичные  концепции о самостоятельности колоний.

Следующее отличие Британии от других империй состоит в том, что они больше всех инвестировали в колонии. К примеру, до первой мировой войны 45% внешних инвестиций вкладывалось внутри империи. Эти  инвестиции  играли ключевую роль в развитии имперских «окраин», благоприятствовали созданию гармоничных отношений, выполняли модернизационную миссию, нивелировали противоречия, сдерживали национально-освободительное движение. В таких случаях колониальным элитам хотелось иметь более ответственного правительства. Капитал вкладывался, в основном,  в транспортную инфраструктуру, в частности, в железнодорожное строительство,  порты, корабли, в другие торгово-транспортные предприятия. Во Франции этот показатель в тот период  был равен 10%. Значимая роль инвестиций, влияющих на отношения метрополий с колониями, хорошо видна на примере Испанской империи. Испанцы блокировали промышленное развитие своих американских владений и ограничивали их торговлю. В результате происходили  частые бунты, на подавление которых уходила львиная доля казны. Поэтому Испанская империя развалилась очень быстро. 

Обобщая  вышесказанное, можно прийти к следующим выводам. Величие Британии обусловлено претворением в жизнь либеральных идей в политике, экономике, в управлении и в духовной жизни. Смогла бы она стать великой, если  не провела бы эти реформы?  Однозначно – нет. Чтобы обогнать и быть первым всегда следует применять  инновации. Англичане не боялись этого. Они не мыслили,  как многие в нашем регионе, мол, «еще не время, это не подходит нашему менталитету, не можем из-за врагов…» и т.п. Они были смелы, не испугались  бросить вызов могучей Испании.

Другой вывод: англосаксы (сейчас доктрину либеральной империи претворяет в жизнь США) не представляют опасности  окружающим странам,   как это хотят представить многие в нашем регионе. Они уважают культуру других, не требует насильственного применения языка, не носятся с бредовой идеей расширения границ,  не хотят порабощать слабых. Они дорожат своей свободой и уважают чужую. После победы над Германией и Японией американцы приложили усилия по восстановлению этих стран от  послевоенной разрухи. Это нонсенс в мировой истории. Обычно победители требуют контрибуцию.  В отличие от ГДР, находящейся в советском блоке   и имеющей ограниченный суверенитет, Западная Германия, доставшаяся англосаксам, стала полностью независимой и суверенной. Им есть что предложить миру и есть потребность в  вашем товаре. Прибыль  от этой деятельности вполне удовлетворяет их.

Поэтому не следует их опасаться и лучше партнерствовать с ними, тем более что у нас есть отличный пример взаимного  сотрудничества: нефтяные контракты, которые помогли нашей стране стать сильной и суверенной по сравнению с другими странами Южного Кавказа.

Агабалаев Шахмар, кандидат экономических наук