Бумеранг «процентной настойчивости»: кто выгадал?

После пережитой экономикой Турции трагедии «Берат Албайрак» новый глава Центрального банка принял решение о повышении процентных ставок на 4,75% (с 10,25% до 15%).

Стало быть, решение «снижать процентные ставки, чтобы усилить экономику» было надуманным и не только совершенно негативно сказалось на денежно-кредитной политике, но и привело Центробанк к поражению в борьбе с инфляцией.

Впрочем, хотя мгновенное повышение процентных ставок почти на 5% вызвало резкое снижение цен на валютном рынке, довольно скоро станет ясно, что этот рост не совсем отвечает общему спросу на рынке. Очевидно, что обменный курс не будет «вести себя смирно» и, таким макаром, будет вынуждать ЦБ снова  и снова повышать ставку.

По всему поэтому вряд ли принятое ради успокоения общественности заявление Центрального банка о том, что «инфляция –  временная»,  следует принимать всерьез.  Ибо за те 28 лет, что наблюдаю за жизнью страны,  я еще не видел, чтобы на турецком рынке, согласно внутренней динамике, цены,  выросшие за 2-3 месяца на 30-35%, снизились хотя бы  даже на 5%.

Всем ясно, что Центробанк, куда после лета 2016 года назначен уже третий президент, не может позволить себе роскошь не выполнять указания политического руководства страны; в этой области Турция, отказавшись от своих традиций, стала следовать по пути России.  Например, как там Эльвира Набиуллина сначала была министром экономики, а потом стала главой ЦБ, призванной определять денежно-кредитную политику страны, так и в Турции экс-министр финансов возглавил ЦБ.

Как в условиях автократии меры, единовластно принятые Набиуллиной, не могут обуздать ни  девальвацию, и ни  инфляцию, так и частному сектору, остерегающемуся диктатуры, было очень трудно решиться брать кредиты при «правилах Набиуллиной».

А в 1996 - 2016 годах главы Центробанка Турции выходили из его же  «шинели». Но назначение третьего за последние 4,5 года президента ЦБ, к тому же бывшего министра в правительстве политической партии,  порушило эту традицию.

Конечно же, рынок фиксирует и это, и будьте уверены, определяя позицию по денежно-кредитной и инфляционной политике, государство  учитывает все эти факторы.

Поэтому на решение экс-министра финансов, нынешнего  главы Центробанка Наджи Агбала о повышении процентных ставок, принятое  согласно политическому фактору или собственной  воле, рынок отреагировал позитивно, а обменный курс, постоянно повышающийся с уменьшением ставок, понизился, примерно, на 13%.

И в условиях продолжения денежной политики ЦБ (сколь самостоятельной  она ни была бы) не стоит  ожидать дальнейшего падения курса. Ибо речь идет о полном истощении валютных запасов (Берат Албайрак безбожно совершал валютную интервенцию в рынок), и будет большим успехом, если в последующих процессах удастся добиться  стабилизации национальной валюты через малые девальвации, а  не приспосабливаясь к нынешнему обменному курсу.

Все это порождает вопрос о процессах, циркулирующих в  последние 2,5 года, в контексте мер, которые Центробанк может принять в ответ на ожидания рынка и граждан.  А именно: если после того как $1 США стал стоить 8,5 турецкой лиры (TL),  ЦБ, повысив ставки, смог снизить курс на 1 TL, то, кто и почему вел эту игру на валютном рынке? Этот вопрос я задаю с января 1994 года. Ибо тогда  я видел первый валютный кризис:  обменные пункты, не выдержав  спрос, закрывались, Йалым Эрез, приближенный премьер-министра Тансу Чиллер, заявил, что «Имеются несколько вероломных банкиров», и после глубокого кризиса февраля 2001 года Турция, проведя  радикальные реформы в банковской системе, смогла на время избавиться от девальвации.

И что же такого случилось сейчас, когда благодаря повышению  Центробанком процентной ставки обменный курс упал на 1TL? Можно ли представить объем дохода крупных игроков, менявших $1 на  8,5 TL, при повышении процентных ставок ЦБ на 4,75%?

Мы много раз писали, что денежно-кредитная политика Центрального банка Азербайджана, осуществляемая им сегодня,  куда более логична. Правда, с условием, что крах, вызванный объявлением им очень резкой девальвации в феврале и декабре 2015 года, не предается забвению...

Маис Ализаде