Может, это самое трудное время в последние 75 лет…

Поддержат ли международные акторы, преследующие свои интересы в регионе, предложение Турции по урегулированию 75-летнего  палестино-израильского конфликта? То есть,  согласятся ли Соединенные Штаты и Великобритания с механизмом, который может гарантировать  безопасность Израилю и усилить  права Палестинской автономии  положениями  текущих международных соглашений?

Несмотря на то, что Совет Безопасности ООН не принял проекта резолюции с призывом прекратить огонь в зоне палестино-израильского конфликта, предложенный  постоянным представителем России при ООН Василием Небензей на третий день после  вторжения  ХАМАС («Исламское движение сопротивления») в Израиль (7 октября),  Москва настойчиво продолжает  свои попытки.  А после 18 октября, когда вышли сроки примененного  в отношении Ирана СБ ООН в 2015 г. эмбарго на поставки оружия, Москва приступила к расширению военного сотрудничества с ИРИ.

Станет ли наземная операция, которую  намерен провести в регионе Израиль, «красной линией» для Тегерана, бывшего некогда на ножах с ХАМАС, а ныне нормализующего отношения с этим  исламистским палестинским движением и замешанного в производстве накопленного в анклаве Газа оружия – от кустарно изготовленных  ракет до современных дронов? Если да, то каковы будут контрмеры Ирана? Иссякнет ли, говоря словами одного из российских международников, "неоднозначное стратегическое терпение" и будет ли задействована ливанская "Хезболла", занявшая позиции вблизи границы с Израилем? Будет ли поспешивший в Тегеран после окончания эмбарго на поставки оружия глава МИД РФ Лавров «вдохновлять» Иран, с которым Россия тесно сотрудничает в Сирии, пойти войной против нерушимой коалиции США, Британии и Израиля  на Ближнем Востоке? Или более целесообразным будет сочтено наращивание как торговли оружием,так и проведения совместных военных учений?

Впрочем, какие совместные планы могут строить считающие США «врагом» Тегеран и Москва относительно  Ближнего Востока, если ясно, что выступить против военной силы США, отправивших два корабля- авианосца («Джеральд Форд» и «Дуайт Эйзенхауэр») к средиземноморским берегам  Израиля, некому? И хотя российские военные эксперты и считают, что «в случае если США, войдя из северных районов Израиля, оккупируют Сирию, Россия задействует свои находящиеся там силы», судя по процессам, связанным с подготовкой наземной операции Израилем против Газы, говорить об «оккупации» еще слишком рано.

Если дряблость Организации освобождения Палестины, зажатой  в  Рамалле в период лидерства  90-летнего Махмуда Аббаса (как тут не вспомнить о не сумевшем придать динамизм Организации Освобождения Карабаха, а теперь взявшимся за создание  партии Акифе Наги, который не упустил случая заскочить в автобус) полностью устраивала  Израиль, то  самый большой удар по последнему, нанесенный ХАМАС после Второй интифады, все больше превращает данную организацию в единого представителя палестинского народа.

Видя это, президент Реджеп Тайип Эрдоган вступает по телефону в обмен идеями с главой политбюро ХАМАС Исмаилом Ханией. Но идею «интеграции ХАМАС в политическую систему» инициировал еще Ахмет Давутоглу в бытность главным советником премьер-министра и министра иностранных дел в 2005-2006 годах, однако строптивость лидеров этого палестинского движения свела на нет 3-4-летнюю работу.

А что сейчас? Как Анкара надеется выстроить отношения с  пришедшей  к власти после выборов и набравшейся опыта за 17 лет правления  Газой организацией, которая за несколько минут выпустила по Израилю 5500 ракет? Согласятся  международные силы  в одно и то же  время на защиту безопасности Израиля и на представление ХАМАС вытекающих из международных договоров прав Палестины? Насколько эффективно Турция способна повлиять на предоставление этих прав? В какой степени мировоззренческое сходство с ХАМАС может позволить Анкаре воскресить и развить с ней отношения? Хватит ли у президента государства Эрдогана мощи для расширения рамок этой работы в двусторонних и международных отношениях?

В раздающихся из Иерусалима и Тель-Авива заявлениях заметно предпочтение, отдаваемое Египту и Иордании, тогда как Ливан и Сирия упоминаются в связи с информацией о «бомбардировках их аэропортов». Если правительство военного времени из трех членов, включая самого Нетаньяху, согласится с предложением о «прекращении огня» (вероятность этого в канун наземной операции равна нулю с минусом), то с какой организацией и при чьем лидерстве будет подписано соответствующее соглашение? Еле живого  Махмуда Аббаса или с Исмаила  Хании, лидера одного из двух активных форвардов войны?

Боюсь, что даже в Анкаре  этого не знают...