«Азербайджан рано или поздно будет обвинен в этнической чистке»

После локальных военных операций, проведенных Азербайджаном в Карабахе, ежедневно оглашается статистика исхода проживающих в этом регионе армян. Если верить официальным армянским источникам, в Карабахе после 44-дневной войны проживало 120 тысяч армян. А азербайджанские официальные лица в разное время выступали с заявлениями о проживании в нагорной части Карабаха от 25 до 40 тысяч армян.

Сепаратисты призывают местных жителей не впадать в панику и не создавать заторов на дорогах.

Сообщается, что процесс выезда из Карабаха не будет ограничен по времени, и все желающие смогут покинуть Карабах.

Азербайджанская сторона предлагает реинтеграцию карабахских армян. А карабахские армяне массово мигрируют из Карабаха.

Но как должна быть решена эта проблема?

На вопросы ASTNA по этой теме  отвечает политический комментатор Арастун Оруджлу.

* * *

Вопрос: Азербайджанская сторона предлагает реинтеграцию карабахских армян. А карабахские армяне массово мигрируют из Карабаха. Естественно, их миграция не прибавит Азербайджану авторитета на международной арене, напротив, породив разговоры о депортации, ничего кроме головной боли не принесет. Как по-Вашему должен был решаться этот вопрос? Или как он должен быть решен?

Ответ: Естественно, идеальным решением конфликта была бы реинтеграция, проживающей в нагорной части Карабаха, армянской общины в Азербайджан. Однако этот продолжающийся длительное время и принявший характер этнической нетерпимости конфликт, требовал для осуществления реинтеграции условий для создания терпимости и доверия. А для возникновения доверия, в первую очередь необходима мирная фаза. То есть переход конфликта в мирную фазу. Но после 44-дневной войны не только не были созданы условия для этого, но и происходили перманентные войны. То есть частые столкновения, противостояния, потери еще более углубили эту этническую нетерпимость и ненависть. В таких условиях о каком-либо доверии не могло быть и речи. Надо сказать, что стороны и не пытались сделать это. Потому что условия с обеих сторон были направлены в очень жесткое русло. То есть армяне однозначно заявляли, что они ни в коем случае не согласны жить рядом с азербайджанцами и подчиняться Азербайджану. Азербайджан же не собирался предлагать иной выход. И это имеет естественные причины. Вся эта нынешняя миграция и проведенная до нее антитеррористическая операция привели к утрате возможных шансов. Уже без создания какого-либо доверия о реинтеграции не могло быть и речи. Конечно, возможно небольшая часть населения останется и согласится на реинтеграцию. Но, как мы видим, такой атмосферы пока нет. Люди массово мигрируют. Хотя мирное население в ходе последних боевых действий не пострадало. Но это сыграло негативную роль в другом контексте. Недоверие еще более углубилось.

Найти здесь выход уже довольно сложно. Если бы армянское население не мигрировало, было бы время для фазы формирования доверия, это можно было бы осуществить. С другой стороны, нужно ли было силам, заинтересованным в этом регионе, создание доверия? Хотят ли они, чтобы между азербайджанцами и армянами была такая динамика? По всей вероятности, нет. По крайней мере, мы не видели таких усилий со стороны России, которая могла непосредственно влиять на процесс. За эти 3 года Россия ни разу не пыталась распустить  так называемый режим, который осложняя ситуацию, продлевал свое политическое существование, или вывести оттуда незаконные вооруженные формирования. Этого не произошло. Напротив, мы видели, что в ходе антитеррористической операции было оказано очень серьезное сопротивление, и азербайджанская сторона понесла значительные потери. Отсюда можно прийти к выводу, что и у Азербайджана не было иного выхода. То есть  будут обвинять Азербайджан, или нет, это остается на совести обвинителей. Другого варианта тоже не было видно. Как я уже сказал, этому препятствовали в первую очередь обстоятельства, возникшие после 44-дневной войны.

Сегодня предпринимаются попытки для переговоров. Переговоры ведутся в различной форме.  Но трудно ожидать, что эти переговоры дадут положительный результат или предотвратят миграцию населения. По крайней мере, такой процесс не просматривается.  Похоже, так и будет продолжаться.Большинство армян покинет регион. Азербайджан рано или поздно будет обвинен в этнической чистке. С другой стороны, продолжение этого процесса в такой форме, к сожалению, еще более усилит взаимную неприязнь.

Вопрос: Азербайджан непрестанно говорит, что карабахские армяне граждане Азербайджана. Естественно, исходя из того, что многие соотечественники и граждане пережили судьбу беженцев и вынужденных переселенцев, можно сказать, что никто не пожелает своим гражданам другой национальности судьбу  беженца или вынужденного переселенца. Мы всегда видели, что в Карабахе, Армении азербайджанцы и армяне жили вместе. Разве сосуществование после этого невозможно?

Ответ: Трагедии, пережитые азербайджанцами на протяжении 30 лет и армянами за последние 3 года, со временем могли быть позабыты. Но пока раны настолько свежи, что было бы чересчур оптимистично ожидать, что все вскором времени позабудется и что люди снова смогут жить вместе. Глядя сквозь призму нынешних обстоятельств, я не вижу такой возможности. Пока мест мы видим эскалацию в любом смысле этого слова. В том числе во взаимоотношениях азербайджанцев и армян. Поэтому предполагать сегодня сосуществование будет в известной мере идеализацией. Откровенно говоря, я пессимист в этом вопросе.  По крайней мере, в нынешних обстоятельствах это невозможно. Может быть это будет озможно в будущем. Возможно, часть населения останется, а не уедет.

Происходят также манипуляции цифрами. Армянская сторона говорит, что в Карабахе проживает 120 тысяч армян, а азербайджанская сторона говорит, что их всего 40 тысяч. В любом случае речь идет о миграции тысяч людей. В таких условиях следует предотвратить первую волну миграции. Но сделать это силой невозможно. Это  была бы другая форма насилия. Но мирным путем сделать это невозможно, поскольку нет доверия. Из-за отсутствия взаимного доверия сосуществование на данном этапе также невозможно. Может быть через определенное время в результате переговоров армянское население постепенно вернется. Но опыт показывает, что население, однажды покинувшее место жительства, не возвращается до тех пор, пока эта территория не будет захвачена его вооруженными силами. А у карабахских армян нет шансов взять под свой вооруженный контроль эти горные территории. Определенную роль в этих условиях может сыграть Россия. Но и Россия никогда не играла в этом вопросе положительной роли. Конечно, Россия постарается удержать часть населения хотя бы в Ханкенди и ее окрестностях, чтобы сохранить там свое присутствие. Якобы как миротворец. При таких условиях это возможно. Но и это не будет означать разрешение конфликта, сосуществование. Чтобы обеспечить сосуществование нужно время. А его нет.

Вопрос: Между тем Армения считает важным размещение миротворцев ООН в Карабахе.  В своем выступлении в ООН Арарат Мирзоян отметил важность размещения миротворцев в Карабахе с мандатом ООН. Что этим хочет сказать Ереван? Что означает этот меседж?

Ответ: Призыв Арарата Мирзояна это обвинение  правительством Армении  России, поскольку российские миротворцы не выполнили свою миссию. Армянская сторона заявляет, что Россия там абсолютно ни при каких обстоятельствах не выполнит свою миссию. Ее необходимо заменить международными силами. Но дело в том, что этот вопрос не будет реализован призывом одной Армении. Для размещения международной миротворческой миссии необходимо согласие Азербайджана. Согласится ли на это Азербайджан? Не думаю. Поскольку практика показывает, что развертывание таких миссий не служит решению конфликта. Напротив, создает условия для усиления сепаратизма. Примером может служить Косово, где миротворческая миссия ни в коем случае не сыграла положительной роли. Миротворческая операция лишь тогда эффективна,  когда у сторон есть воля обеспечить мир, сосуществование. Сегодня это фактически невозможно.

Ереван в первую очередь хочет, чтобы Россия вышла из региона. Об этом открыто заявляли несколько раз. Сегодня есть два места, где Россия представлена вооруженными силами на Южном Кавказе. Одна-Армения, другая - нагорная часть Карабахского региона Азербайджана. Но Россия никогда не согласится на ее замену в этом регионе международной миссией. Россия обладает в ООН правом «вето». В случае принятия такого решения Россия может воспользоваться этим правом.

Вопрос: Какой будет реакция Азербайджана на вопрос о миротворцах ООН?

Ответ: Отношение Азербайджана к этому вопросу тоже будет негативным. Потому что это фактически означает замену существующих механизмов новыми. А это означае новый этап процесса. Азербайджану это невыгодно ни в коем случае.  Потому что в нынешних условиях Азербайджан уже имеет определенный план. Но в случае появления в регионе новой международной миротворческой миссии Азербайджан должен будет подготавливаться к новым геополитическим условиям. А это не в интересах Азербайджана. Так что не думаю, что это возможно.

Вопрос: Председатель Центра Анализа Международных Отношений Фарид Шафиев заявил в интервью  медиа, что в качестве гарантии нейтализации обвинения в геноциде город Ханкенди будет находиться под контролем российских миротворцев. Какие вообще изменения произошли в текущей ситуации после этих последних локальных военных действий? Сможем ли мы в ближайшее время увидеть азербайджанский флаг в Ханкенди?

Ответ: Россия не допустит, чтобы армяне полностью покинули территорию. Полный исход армян с территории, будет означать завершение миссии  России, именуемой миротворческой.  Поэтому Россия будет стараться обеспечить пребывание населения на определенной части территории Ходжалы и Ханкенди. Поэтому контроль Азербайджана над этими территориями, водружение  флага к Ханкенди будет затруднено. Если бы мы пошли по этому вопросу на какие-либо вредные сделки с Россией, то это было бы возможным. Например,  это было бы возможно, если бы мы согласились с желанием России разместить военную базу в Карабахе. Таким образом, сегодня пока не видно, что Ханкенди полностью перейдет под контроль Азербайджана. Есть определенная пропаганда в этом направлении, и работа идет. Это наше желание. Но с точки зрения реальной политики такая возможность пока не просматривается.