Что повлияет на скорость реализации новых энергопроектов на Черном и Средиземном морях?

Турция, зависящая от поставок энергоресурсов и пытающаяся переломить эту ситуацию на протяжении многих лет через самостоятельный поиск углеводородов в окружающих ее морях, летом 2020 года нашла газ в Черном море и, окрыленная этим открытием, с удвоенной энергией взялась за исследования Восточного Средиземноморья.

Однако если Черноморские страны не имеют претензий к юрисдикции Турции в отношении открытого в августе 2020 года в ее прибрежных водах месторождения Сакарья (первая оценка запасов — 320 млрд кубометров), то в Восточном Средиземноморье имеет место территориальный спор с Грецией, чуть было не переросший текущим летом в вооруженное противостояние между Турцией и Грецией — партнерами по НАТО. 

На Средиземном море в 2009 году было подтверждено наличие значительных запасов газа (свыше 3-4 трлн куб м) и прилегающие страны постепенно начали «раздел пирога».

При этом ситуация обострилась в 2019 года, после создания газового форума Восточного Средиземноморья с участием Греции, Кипра, Италии, Египта, Иордании, Израиля и Палестины и ответного шага Турции — подписания с признанным ООН правительством Ливии в ноябре прошлого года соглашения о разграничении морских зон в Средиземноморье.

По этому документу Турция получила права на ряд территорий, но, по подписанному в январе 2020 года соглашению между Грецией, Кипром и Израилем о строительстве газопровода East Med, эта будущая труба должна частично пройти через участок у берегов Турции, чему эта республика противится, так как считает данную зону своей.

Речь идет о территории вокруг острова Меис (греки называют его «Кастелоризо») в 7 км от турецкого порта Каш и в 580 км от материковой Греции.

С 1947 года Греция осуществляет юрисдикцию над этим островом, тогда как Турция признает законным контроль греков только над 6 морскими милями территориальным вод вокруг острова.

Именно поэтому Турция в августе 2020 года, вдохновившим своим черноморским  газовым открытием, активизировала геологоразведочные работы в регионе Восточного Средиземноморья (судно Oruç Reis), но спустя месяц 10 сентября вернула это судно в место приписки (порт Анталия), демонстрируя готовность к переговорам с Грецией.

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган в телефонном разговоре 17 сентября с главой Евросовета Шарлем Мишелем повторил свой призыв к выработке объективной и последовательной позиции по всем региональным вопросам, особенно в Восточном Средиземноморье.

Отметим, что 24-25 сентября в Брюсселе пройдет саммит Евросовета, и ситуация в Восточном Средиземноморье — в числе основных его тем. 

Посредники в переговорах 

По мнению ведущего аналитика российского Агентства политических и экономических коммуникаций Михаила Нейжмакова, высказанных ASTNA, «среди внешних сил, влияющих на перспективы переговоров между Афинами и Анкарой, стоит выделить ЕС и НАТО».

«Проведенные сентябрьские переговоры военных делегаций Турции и Греции в штаб-квартире Североатлантического альянса, а также решения предстоящего на следующей недели саммита Европейского Совета могут повлиять на тактику сторон конфликта (на фоне возможного введения антитурецких санкций). В этой ситуации предложения о посредничестве со стороны других игроков смотрелись бы не очень выигрышно, т.к. создавалось бы впечатление, что эти посреднические усилия все равно вынуждены отставать на шаг от решений на уровне НАТО и ЕС», — считает эксперт.

Однако Нейжмаков не исключил, что саммит Евросовета может изменить расклад посреднических сил.

«Например, такое возможно, если реальные шаги ЕС по данной ситуации вызовут разочарование греческой стороны, не усилив принципиально ее переговорные позиции. Поэтому, например, Россия подходит к перспективам посредничества в этом конфликте весьма осторожно – в ближайшее время ей выгоднее наблюдать за ситуацией со стороны», — отметил эксперт.

При этом, глава МИД РФ Сергей Лавров 8 сентября посетил Кипр (формальный повод — 60-летие установления дипотношений) и после переговоров глава МИД Кипра Никос Христодулидис назвал Лаврова «глубочайшим знатоком проблемы Восточного Средиземноморья».

«Нас очень тревожит, что далеко расположенная держава — США — пытается стравливать находящиеся здесь страны друг с другом и в целом продвигать линию «кто не с нами, тот против нас» и заставлять этой линии следовать всех остальных»,— сказал Сергей Лавров в ходе встречи с президентом Республики Кипр Никосом Анастасиадисом.

В начале сентября Госдепартамент США сообщил о снятии на год эмбарго на поставки компонентов нелетального оружия Кипру, назвав республику ключевым партнером в восточном Средиземноморье. Эмбарго было введено в 1987 году с целью поддержания процесса объединения греческой и турецкой частей острова. В прошлом году комитет Сената Конгресса США определил два условия для снятия эмбарго: сотрудничество Никосии с Вашингтоном в борьбе с отмыванием денег, а также закрытие кипрских портов для захода российских военных кораблей.

По словам американских дипломатов, эти условия остаются в силе. Более того, комментируя новость о снятии эмбарго, посол США на Кипре Джудит Гарбер охарактеризовала роль России в регионе как дестабилизирующую.

«Нас беспокоит ситуация в Средиземном море, и, что касается отношений с Турцией, мы готовы содействовать налаживанию диалога, прагматичного, опирающегося на взаимные интересы и на поиск решений, которые будут справедливыми и опираться на международные права...Однако посредничать в решении всех острых вопросов Москва готова при условии, что ее попросят региональные игроки. А единственной гарантией безопасности Кипра может быть возобновление прерванных в 2017 году переговоров между греческой и турецкой общинами острова, а также строгое следование резолюциям ООН»,  — заявил 8 сентября глава МИД РФ.

Глава Госдепа США Майк Помпео провел переговоры на Кипре 13 сентября и заявил, что напряженность в регионе не принесет решения проблем в восточном Средиземноморье.

Он напомнил о телефонном разговоре президента США с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом и премьер-министром Греции Кириакосом Мицотакисом о растущей напряженности в регионе.

«Региональные страны должны решить вопросы, связанные с безопасностью, энергетическими источниками и морскими границами, дипломатическим путем», - отметил американский дипломат.

Европейцы по-разному хотят воздействовать на стороны: Германия просит больше времени для переговоров с Турцией, тогда как Франция, Кипр и сама Греция требуют наказать Турцию, вплоть до закрытия для нее дороги в ЕС и полного блокирования работ в Восточном Средиземноморье.

Сама же Турция, в случае подобного негативного расклада, грозится возобновить исследования в Восточном Средиземноморье.

Канцлер ФРГ Ангела Меркель (Германия до января 2021 года председательствует в ЕС) прекрасно осознает, что напряженность в Восточном Средиземноморье чревата серьезным вооруженным конфликтом, что усугубит кризис, который Европа да и весь мир переживают в 2020 году из-за пандемии COVID-19.

Кроме того, роль Турции в приеме беженцев из разрушенного войнами севера Африки очень важна. 

Греция, которая 27 августа ратифицировала соглашение с Египтом о демаркации морских границ, фактически свела «на нет» прежние переговоры Германии и Турции о замораживании работ у острова Меис.

Таким образом, между самыми влиятельными странами ЕС — Германией и Францией — также нет единства мнений по решению проблемы Восточного Средиземноморья, а при такой ситуации посреднические усилия ЕС могут потерпеть фиаско.

Азербайджан полностью поддерживает братскую Турцию в отношении исследовательской деятельности на окружающих ее морях, о чем президент Ильхам Алиев 2 сентября заявил в Баку и новому послу Греции. Руководитель Азербайджана припомнил Греции и факт срыва подписания соглашения с SOCAR по приватизации греческой газораспределительной компании DESFA.

За подобной откровенностью Баку стоит уверенность — Греция будет вынуждена считаться с позицией Азербайджана, хотя бы исходя из того, что скоро получит первый газ из Азербайджана по новому Южному газовому коридору (ЮГК) в рамках политики ЕС по диверсификации источников энергопоставок.

Зависимость Греции от Азербайджана, Турции и России

Греция покупает сжиженный природный газ у Катара, Алжира, Нигерии и США, но трубопроводный газ к ней поступает из РФ (газопровод «Турецкий поток»), а с 2007 года — и из Азербайджана на основании договора с турецкой компанией Botas о реэкспорте части газа с первого этапа освоения каспийского «Шах-Дениз» в Грецию.

На этой недели Botas напомнила, что это соглашение о реэкспорте (0,75 млрд куб м в год) заканчивается в конце 2021 года, у турецкой стороны нет желания его продлевать и Греции придется сесть за стол переговоров с Госнефтекомпанией Азербайджана (SOCAR).

Примечательно, что Греция также «завязана» на 25-летнем контракте о поставках газа со второго этапа освоения «Шах-Дениз», поставки которого в Европу официально стартуют в конце 2020 года по Транс-Адриатическому газопроводу (пристыкован к Транс-Анатолийскому трубопроводу на территории Турции, части ЮГК).

Греция транзитом через Грузию и Турцию должна будет получать 1 млрд куб м газа в год с «Шах-Дениз-2».

Таким образом, у Азербайджана есть определенное влияние на Турцию и Грецию и не исключено, что власти Азербайджана обдумывают, как использовать выпадающий по Черному и Средиземному морям шанс для лоббирования SOCAR.

То же касается и РФ.

«В вопросе привлечения иностранных партнеров к разработке нового газового месторождения на Черном море Турции выгоднее держать интригу, и вряд ли этот вопрос будет окончательно решен в 2020 году», — считает эксперт Михаил Нейжмаков.

Тем не менее он обращает внимание на неоднократные намеки со стороны Анкары о возможности привлечения российских компаний к проекту на Черном море.

«Возможно, Турция попытается использовать упоминание данной перспективы как бонус для переговоров с Россией по другим вопросам, например, по ситуации в Сирии. Но думаю, что такие предложения Анкара будет скорее всего озвучивать тогда, когда ее отношения с Москвой будут находиться на восходящем тренде», — отметил в беседе с ASTNA российский эксперт.

Однако ряд экспертов в Баку предполагает, что такие возможные консультации уже начались.

Опосредованно на это может указывать, например, посещение 7 сентября в Бодруме президентом Азербайджана шестиэтажной суперяхты Eclipse российского миллиардера Романа Абрамовича, и неофициальная встреча на ней и с такими авторитетными российскими бизнесменами, как Вагит Алекперов и Фархад Ахмедов.

Зачастую за такого рода неформальным общением стоят вопросы заключения предстоящих сделок.

Можно ли считать бодрумскую встречу 7 сентября простым совпадением на фоне новых энергетических проектов в регионе Черного и Средиземного морей, маловероятно.

Но будут ли эти проекты развиваться быстро или медленно, зависит от разумной позиции всех вовлеченных в решение вопросов сторон.