Что ждет Иран в следующем году?

На погоду в Баку заметно влияет два фактора: то холодный ветер из России подует, и температура понижается на 7-10 градусов, а то ветер из Ирана – и становится на 7-10 градусов жарче. А ветер с Запад сюда не доходит.

Последний рост напряженности, вызванный ветрами из Ирана, произошел в апреле 2020 года, когда в газеты просочилась информация о неизвестном общественности беспрецедентном договоре между Ираном и Азербайджаном о строительстве на реке Араз плотины и Гидроэлектростанции (ГЭС), подписанном еще в 2016 году. Согласно договору, Ирану разрешалось это строительство - между Ираном и оккупированными Арменией районами Азербайджана. Эксплуатация этого комплекса по договору должна осуществляться совместно сторонами договора, однако не ясно, как азербайджанские специалисты будут контролировать плотину и ГЭС если они не имеют свободного доступа ни в Иран, ни на оккупированные армянами территории. Еще большее возмущение общественности вызвали опубликованный в СМИ факт о том, что Иран уже завершил строительство этого объекта еще в 2010 году безо всякого согласия азербайджанской стороны!..

Далее стало известно, что договор об этом проекте был подписан еще между СССР и Ираном в 1988 году, но из-за развала СССР и последующих событий в регионе проект был приостановлен. В 1993 г. президент Азербайджана Абульфаз Эльчибей отказался продолжить проект, а через 5 лет президент Гейдар Алиев также не дал согласия на его продолжение. Однако Тегеран вновь возвращается к этому вопросу, и в начале 2000 годов безо всякого разрешения с азербайджанской стороны продолжает строительство плотины, которое завершается в 2010 году.

Новый раунд переговоров по проекту начался в 2016 году. И, как видно, правительство Азербайджана решило, что артачиться тут не имеет смысла, ведь проект уже давно пущен в эксплуатацию. А может быть Азербайджан получил от Ирана какие-то обещания поддержки в Карабахском вопросе?..

Так или иначе, но договор без особой огласки был подписан и ратифицирован в парламенте 14 июня 2016 года. Сведения об этом договоре вызвали в 2020 году возмущение общественности Азербайджана. Но такова уж судьба малых стран, часто с тобой не считаются, тебя не замечают и приходится терпеть.

Сейчас плотина расположена в 85-90 км западнее от линии соприкосновения азербайджанской и армянской армий, на юго-западе Джабраильского района. Сообщается, что принадлежащая по проекту азербайджанской стороне часть комплекса окружена Ираном 10-и километровой зоной безопасности, армянские части выведены из этой зоны, а их место заняли силы Корпуса стражей исламской революции (КСИР).

Спорная плотина на реке Араз – не первое и не главное противоречие между Ираном и Азербайджаном. Иран опасается азербайджанского национализма, способного разжечь движение иранских азербайджанцев за независимость. Азербайджанская республика же опасается распространения идей исламской революции в стране. Еще одним серьезным противоречием тут является экономическая поддержка Ираном Армении – страны, оккупировавшей азербайджанские земли. 

Правда, в последние годы президент Ирана, “реформатор” Хасан Рухани стремился нормализовать отношения с Баку - осуществлялись взаимные визиты официальных лиц, заключались различные экономические соглашения. В то же время в Иране увеличилось число критических статей против азербайджанских властей в близкой к консервативному крылу страны медиа. В этом и проявляется традиционное различие в отношении Азербайджанской республики между “реформаторским” и “консервативным” крылом. Хасан Рухани в отношении Азербайджана проявляет традиционный “реформаторский” подход. То есть стремится приобрести больше друзей, смягчить отношения с соседними странами, поддерживать дипотношения на высоком уровне. На фоне усиливающихся американских санкций холодные отношения с соседями не отвечают интересам страны, считает президент Х.Рухани.

Новый этап американо-иранского противостояния

Главной же внешнеполитической проблемой для Ирана является политика президента США Д.Трампа. В мае 2018 г. США, обвинив Иран в продолжении работ по созданию ядерного оружия, вышли из ядерного соглашения, заключенного в 2015 г. между Ираном и “шестеркой” стран (США, Франция, Великобритания, Россия, Китай и Германия). Вслед за этим Вашингтон ввел против Ирана экономические санкции, вызванные как ядерной программой Ирана, так и «агрессивной политикой Ирана в странах региона».

Со временем санкции стали ужесточаться, большинство подписанных Тегераном торговых соглашений с западными странами были приостановлены, продажа нефти снижена до минимума. Конечно же, эти шаги были “обоюдными”. Напряжение между странами стало выливаться в ограниченные военные инциденты. Тегеран использовал все доступные ему средства против США. В июне 2019 г. иранцы сбили принадлежавший США беспилотник.  Далее, Вашингтон обвинил Иран в нападении на несколько иностранных танкеров в Оманском заливе. Иран в свою очередь в мае 2019 г. объявил о поэтапном выходе из ядерной сделки и возобновлении «Мирной ядерной деятельности». При этом Тегеран обратился к европейским странам – Германии, Франции и Британии с призывом защитить соглашение и выполнить вытекающие из него обязательства.  

Ситуация стала обостряться. В апреле 2019 г. США объявили «Корпус стражей исламской революции» террористической организацией, а через некоторое время Иран объявил террористической организацией всю американскую армию. Таким образом, стороны получили право наносить взаимные военные удары.

В октябре в Багдаде начались протесты против проиранского правительства Ирака и влияния Ирана в этой стране, в результате чего иракское правительство ушло в отставку. Параллельно и сторонники Ирана тоже провели акции протеста, было организовано нападение на американское посольство в Багдаде. Сразу после этого - 3 января в результате спецоперации американской армии в Багдадском аэропорту был убит руководитель ближневосточных операций Ирана командир бригады “Гудс” генерал Гасим Сулеймани вместе с командиром операций сил “Хашд-Шаби”[1] Мехти аль-Мухандисом.

В ответ, 8 января две американские военные базы в Ираке были подвергнуты ракетному обстрелу. По официальной информации, более 100 военных получили черепные травмы, но потерь удалось избежать. В целом же после покушения на Г. Сулеймани против американской армии в Ираке было осуществлено более 20-ти нападений. Во время нападения только на военную базу “Тачи” 11 марта было убито три военнослужащих западной коалиции и двенадцать было ранено. После этого американские силы разбомбили базы иракской группировки “Катаиб Хизбулла”, ответственных за это нападение.

15 апреля 2020 года иранские катера в течение часа проводили “опасные маневры” вблизи американских военных кораблей в Персидском заливе. После этого президент Д.Трамп заявил, что дал указание подбивать иранские корабли, которые будут оказывать давление на военные силы США. В ответ Иран также объявил, что будет держать под прицелом американские военные силы вблизи своих военных кораблей.  

Эти события, а также отправка Венесуэле 5 иранских танкеров с 1,05 млн баррелями бензина могут пока считаться пиком в процессе противостояния двух государств.

Однако эти инциденты наряду с экономическим эмбарго и постепенным использованием военно-политического давления по вытеснению Ирана не принесли серьезного результата. Паузу в этом противостоянии обусловила пандемия нового Коронавируса, распространившаяся по всему миру с начала 2020 года. Пандемия сосредоточила внимание правительств всех стран мира на решении внутренних проблем, а также сделала актуальным вопрос мирного сотрудничества.

В то же время, Иран во внешней политике стремился максимально динамичными действиями заполнить место Г.Сулеймани. Усиление политических маневров в Сирии в ответ на попытку вытеснения Тегерана из этой страны, поддержка проиранских сил в Йемене, Ираке и Палестине стали показателями попыток Тегерана сохранить свое влияние в регионе, укрепить создаваемый Ираном «шиитский пояс» вокруг страны. Решение администрации Трампа, после указанного нападения на военные базы США, покинуть некоторые базы и сконцентрировать военные силы в более крупных и охраняемых базах, расценивается некоторыми наблюдателями как успех Ирана.

В настоящее время внимание американского правительства сконцентрировано на борьбе с пандемией. Из-за экономической ситуации и предвыборной гонки в США для Тегерана в противостоянии с США образовалась передышка сроком в один год. За это время Тегеран надеется укрепить свое влияние в регионе, а также убедить страны Европы не присоединяться к американским санкциям и наладить торговое сотрудничество, угрожая им полным выходом из ядерного соглашения.

В результате американских санкций, по заявлению президента Рухани, «бюджет Ирана ежегодно недополучает 50 миллиардов долларов, то есть где-то два бюджета прошлого года». Несмотря на это, Ирану пока удается сдержать социальные протесты внутри страны. Надолго ли? Ведь Трамп отступать не собирается.

Напомним, что 15 ноября 2019 г. протесты в Иране из-за подорожания топлива превратились в призывы к смене режима. По сведениям международных организаций, в течение 6 дней ожесточенных протестов в десятках городах Ирана погибло свыше 106 человек.

Однако эти, поддержанные Западом, протесты были подавлены правительственными силами, и в очередной раз версии о возможной “смене режима изнутри” не оправдались.

***

Предстоящий год станет для Ирана серьезным испытанием, как в экономической (санкции), так и в политической сфере.  21 февраля 2020 года в Иране были проведены парламентские выборы, которые завершились ощутимой победой консерваторов – из 290 мест в парламенте 223 мандата было завоевано консерваторами, 16 – реформаторами, а 36 мандатов досталось независимым депутатам. Сменился и председатель парламента, им стал бывший мэр Тегерана Мухаммед Багер Галибаф, бывший военный и лицо, близкое к духовному лидеру страны. Парламентские выборы прошли в разгар пандемии и запомнились как выборы, в которых участвовало самое низкое число избирателей в истории Ирана – 42.57 %.

В следующем году в стране должны пройти президентские выборы. Завершающий второй срок пребывания на посту президента Хасан Рухани не может участвовать в выборах. Одним из основных претендентов реформаторов в выборах называют имя министра связи Азери Чехромина, но решение по его кандидатуре примет Совет Защиты Конституции (Шураи Негахбан).

То, что Хасан Рухани не сумел реализовать свои предвыборные обещания, а также нарушение ядерной сделки с Западом серьезно повлияли не только на его авторитет, но, в целом, на авторитет реформаторского крыла. Нагнетание напряженности, в особенности углубление конфликтов на Ближнем Востоке, как правило, усиливает позиции консерваторов. Но, если в ноябре в США на выборах победят демократы, то это может стать надеждой для реформаторского крыла Ирана. По меньшей мере снова может быть возобновлено ядерное соглашение, вновь актуализируется вероятность смягчения санкций.

В существующей политической системе Ирана наивысшую должность в стране занимает 81-летний верховный духовный лидер Али Хаменеи. В этом смысле особое место в анализе и прогнозах о будущем страны занимает вопрос о его здоровье и его приемнике. Будут ли это отличающиеся своей лояльностью Западу Хасан Рухани или Мухаммед Хатами, или им станет махровый революционер-консерватор, побывавший в окопах в зоне сирийского конфликта Ибрагим Раиси.

Сейчас среди потенциальных преемников духовного лидера из консервативного крыла называются имена Ибрагима Раиси, Муджтаба Хаменеи (сын нынешнего духовного лидера) и Али Хомейни (внук лидера иранской революции Аятоллы Р.Хомейни).

Как поведут себя азербайджанские тюрки Ирана

Вопреки ожиданиям в Баку сторонников объединения Азербайджанской республики и Южного (Иранского Азербайджана), 30 миллионов азербайджанских тюрков Ирана в последние два десятилетия особой активности по отделению от Ирана не проявляют. Хотя периодически протесты против персидской ассимиляционной политики, социальных проблем и нарушения гражданских прав охватывают и азербайджанские вилайеты Ирана, в том числе такие города, как Тебриз, Ардебиль, Зинджан, однако в массовое организованное движение за независимость они не превращаются.  

На наш взгляд, такая пассивность иранских азербайджанцев, которые на протяжении ХХ века всегда бы в авангарде революционных событий в Иране, связана со следующими факторами.

Во-первых, нынешний духовный глава Ирана Али Хаменеи является этническим азербайджанцем, а в иранском политическом руководстве, в силовых структурах и бизнесе имеется немалое количество азербайджанских тюрок, то есть тут играет фактор местничества и отсутствие этнической дискриминации. Многие азербайджанские тюрки считают Иран «своим» или «общим» государством.

Что касается антиклерикальных настроений – недовольства режимом мулл - то и тут, оказывается, что в религиозной сфере азербайджанские тюрки представлены в достаточном количестве. В общем определенную часть иранских азербайджанцев нынешнее устройство государства вполне удовлетворяет.

Но есть в Иране и серьезные группы азербайджанских националистов, их устремления наталкивается на тот фактор, что главная оппозиционная сила страны – монархисты, поддерживаемые Западом, выступают за единый унитарный Иран и ни о какой азербайджанкой автономии и, тем паче, независимости слышать не желают.

В протестных акциях последних лет ведущая роль принадлежит другим этническим группам – персам, курдам, арабам и белуджам, все подобные движения протеста ничего позитивного азербайджанцам не обещают. Иными словами, лидеры азербайджанского национального движения учитывают, что могут столкнуться с более худшей властью. И это при том, что среди азербайджанцев Ирана есть серьезное недовольство нынешними властями в социальном и политическом плане.

С другой стороны, если арабы и белуджи географически проживают вдалеке от Азербайджана, то курдский фактор, в особенности массовое переселение курдов в район Урмии и районы вблизи Тебриза, не может не беспокоить азербайджанцев. Поэтому сепаратистская деятельность курдов, их территориальные притязания способствовали равнодушному отношению азербайджанцев к их антиправительственным протестам. Порой они даже выступали заодно с властями.

И, конечно, этническая принадлежность следующего духовного лидера Ирана или президента страны (и их окружения) может серьезно повлиять на отношение азербайджанцев к властям. Одним из кандидатов в президенты на сегодня рассматривается этнический азербайджанец Азери Чахроми. Думается, что его этническое происхождение будет заметно влиять на процессы консолидации или дезинтеграции страны.

***

Итак, ряд международных и региональных событий и факторов будут иметь серьезное значение для Исламской республики в следующем году. Среди них наиболее значимые – президентские выборы в США в ноябре 2020 года, и в мае 2021 г. в самом Иране. Их итоги помимо оказания серьезного влияния на двусторонние отношения, повлияют и на региональную ситуацию. С другой стороны, возможная неудача политики Трампа по жесткому прессингу и изоляции Ирана, усиление палестино-израильского противостояния (план Трампа по аннексии Израилем долины Иордан - “план века”) могут создать дополнительные возможности для выхода Ирана из внешнеполитического кризиса. На этом этапе основной картой Вашингтона станет внутренний социальный протест, вызванный ужесточающимися экономическими санкциями против Ирана.  

Но у Ирана могут появиться и другие проблемы. Так, после договоренностей США с движением Талибан возможная опасность на восточных рубежах Ирана побудила, по сообщениям прессы, руководство страны перебазировать в Афганистан из Сирии состоящую из афганцев некоторые группы бригады “Фатимиюн”[2]. Таким образом, очередное американо-иранское противостояние может произойти в Афганистане.

[1] Силы народной мобилизации — коалиция, состоящая из шиитских, езидских и христианских милиций, сражающихся на стороне иракского правительства против Исламского государства.

[2] https://www.aa.com.tr/tr/analiz/fatimiyyun-tugayi-nin-yeni-savas-alani-afganistan-mi-olacak/1836589