1915 год: геноцид армян в Османской империи или трагическая страница в истории двух народов?

В издательстве "Российская политическая энциклопедия" – РОССПЭН вышла книга известного американского политолога, заслуженного профессора Массачусетского Университета в Амхерсте Гюнтера Леви "Армянский вопрос в Османской империи: мифы и реальность". Данное издание является переводом книги автора, которая была издана в США The University of Utah Press в 2005 году под названием "The Armenian Massacres in Ottoman Turkey A Disputed Genocide" ("Армянские погромы в Оттоманской Турции: спорный геноцид"). Вышедшая в Америке книга вызывала огромный резонанс как в академической, так и в общественной армянской и турецкой среде.

На тему армянского вопроса в Оттоманской империи написано и пишется множество книг, выпускаются сборники документов из различных архивов мира – Великобритании, США, Германии, Франции, России, и конечно, Турции. Однако дискуссия среди ученых, спустя более 100 лет после событий 1915 года не только не утихает, а наоборот набирает обороты. Это обусловлено в первую очередь политизированностью вопроса ─ вынесением его на рассмотрение парламентов ряда стран и квалификацией ими событий 1915 года в качестве геноцида.

Армянский вопрос является одним из политических инструментов давления на Турцию и турецкое правительство по ряду важных вопросов.  Последним актом в этом направлении была резолюция Бундестага ФРГ от 2 июня 2016 года, согласно которой массовые погромы армянского населения в Османской империи в 1915─1916 годах квалифицируются как геноцид. Примечательно, что Бундестаг собрался для рассмотрения этого вопроса на фоне обострения отношений между Турцией и Евросоюзом, в частности ФРГ, по вопросу мигрантов из стран Ближнего Востока через территорию Турции в Европу.

Ныне в мировой научной среде по армянскому вопросу в Оттоманской империи четко сформировались два противоположных и даже враждебно настроенных друг против друга лагеря. Первый – армянский лагерь историков, считающий события 1915 года установленным фактом геноцида, а потому закрытой темой для обсуждения. Второй - турецкий лагерь историков, рассматривающий переселение армян из прифронтовой зоны вглубь территории империи как вызванное восстаниями и массовыми выступлениями армянского населения против центральной власти, поддержкой армянскими вооруженными формированиями наступления российской армии на Кавказском фронте в начале Первой мировой войны.

Историки обоих лагерей порой упрощают сложную историческую действительность, отходят от принципа историзма, который требует изучения и анализа событий с учетом конкретных исторических условий в совокупности.  Как правильно заметил Гюнтер Леви, "обе стороны сформировали свои версии,  сведя к ним сложную историческую реальность и проигнорировав важнейшие сведения, которые бы помогли представить более детальную картину. Профессиональные историки обеих сторон копируют информацию из предыдущих работ, не подвергая ее критике, хотя требуется повторное исследование источников. Оба лагеря используют грубую тактику для продвижения своих версий и не желают принимать участие в полномасштабном обсуждении проблемы".[1]

Однако изучение историографии данного вопроса, а также исследование самого автора дают нам основание сделать вывод о том, что именно армянские историки склонны к искажению исторических фактов и стремятся выдавать желаемое за действительность.

Признанный в мировой научной среде специалист по вопросам геноцида Гюнтер Леви не принадлежит ни к одному из вышеупомянутых лагерей исследователей. Для максимально беспристрастного исследования рассматриваемого вопроса автор провел огромную работу в архивах стран, которые были вовлечены в Первую мировую войну – в архиве Министерства иностранных дел Германии в Берлине, в Государственном архиве в Лондоне и Национальном архиве в Вашингтоне. По признанию самого Леви, эти источники позволили ему обнаружить не только новые факты, но и, что еще важнее, раскрыть картину, радикально отличающуюся от версий, складывающихся из заключений обеих противоборствующих сторон. Скрупулезное изучение и выверка огромного массива первоисточников привели автора к выводу о том, что представители обоих лагерей историков использовали эти материалы выборочно, цитируя только те моменты, которые подходили под их интерпретацию событий. "В отличие от большинства тех, кто писал об армянских погромах и кто является сторонниками той или иной версии, - подчеркивает в предисловии своего исследования автор, - я не имел какой-то особой точки отсчета.  У меня нет цели в очередной раз распространять одностороннюю версию о депортациях и массовых убийствах… Моя задача  – подойти к этому эмоционально окрашенному вопросу без политических предрассудков и осуществить критический анализ двух историографий".[2]

Книга Гюнтера Леви состоит из четырех частей. Свое исследование автор начинает с изложения исторической ситуации. После распада последнего армянского государства – Киликийского царства армяне оказались под властью османов. В многонациональной Оттоманской империи существовала система "миллет" (millet), по которой каждая религиозная община подчинялась своему главному духовному пастырю: мусульмане – Халифу, православные – Константинопольскому Патриарху, иудеи – Хахам-башы (Hahambaşı) Главному Раввину, а армянское население – Католикосу. Система "миллет", введенная Мехметом II (Mehmet Fatih) сразу после покорения им Константинополя в мае 1453 года, представляла собой институт самоуправления для общин религиозных меньшинств в империи. В этой системе армяне выделялись особой лояльностью и верностью к центральной власти империи. Власти благосклонно относились к армянам, называя их "верноподданными" ("millet-i sadıka" или "tebe-i sadıka"). Однако, как правильно заметил автор, после российско-турецкой войны 1877–1878 годов все изменилось. Сан-Стефанский мирный договор от 3 марта 1878 года, а также Берлинский трактат от 13 июля 1878 года обязывали Блистательную Порту "осуществить, без дальнейшего замедления, улучшения и реформы, вызываемые местными потребностями в областях, населенных армянами, и обеспечить их безопасность от  черкесов и курдов".[3]

По условиям Берлинского трактата, Османское правительство брало на себя обязательство периодически информировать западные державы о принятых для этой цели мерах. Россия и западные государства, в первую очередь Англия, оказывая армянам покровительство и поддерживая их борьбу против Высокой Порты, хотели усугубить болезнь "больного человека Европы", и тем самым приблизить его конец.

Леви пишет, что лидеры армян не были удовлетворены условиями Берлинского трактата – наравне с народами Балкан они хотели получить право на создание своего государства. В этом контексте весьма примечательно высказывание архиепископа Мкртыча Хримяна, приехавшего в Берлин с петицией о требованиях армянского населения Османской империи. По возвращении с Берлинского конгресса в Стамбул, во время проповеди в армянском соборе он сказал, что прибыл в Берлин с листом бумаги, в то время как другие небольшие народы Балкан – болгары, сербы и черногорцы – приехали с железными ложками. И когда европейские державы подали на стол конференции "блюдо свободы", в отличие от армян они смогли зачерпнуть порцию для себя. По сути, эта знаменитая проповедь архиепископа Хримяна была ничем иным, как призывом взяться за оружие. Созданная в 1887 году в Женеве группой армянских студентов социал-демократическая партия Гнчакян, а также объединение всех революционных сил в новую организацию в июне 1890 года в Тифлисе, в результате чего была образована новая партия, получившая название "Армянская революционная федерация" ("Дашнакцутюн"), стали проводниками этой идеи. Наряду с общенациональным восстанием, они рассматривали  политический террор как один из важнейших инструментов на пути достижения своих целей. С середины 1890-х начались первые волнения среди армянского населения империи, которые в скором времени привели к трагическим событиям.

Будучи неангажированным исследователем Гюнтер Леви во второй части книги подвергает критическому анализу обе соперничающие – армянскую и турецкую – историографии по рассматриваемому вопросу. Это, пожалуй, самая интересная, самая важная часть исследования, в которой автор скрупулезно анализирует все основные постулаты доказательной базы работ армянских историков по геноциду армян. Автор подчеркивает, что наиболее распространенное мнение среди армянских исследователей заключается в том, что решение Оттоманского правительства, управляемого Комитетом "Единение и Прогресс" (İttihat ve Terakki), о переселении армянского населения из с прифронтовых районов вглубь страны является хорошо организованным государственным планом по уничтожению армянского населения империи, при том, что война рассматривалось им как прикрытие для осуществления давно запланированного геноцида.

Основными элементами доказательной базы исследователей армянской версии являются идеология туранизма как турецкого национализма, роль поэта и педагога Зии Гёкалпа, "десять заповедей" Комитета "Единение и Прогресс" (КЕП), секретное собрание КЕП, якобы состоявшееся в феврале 1915 года, "Мемуары Наим-бея" Арама Антоняна, решения военных трибуналов 1919–1920 годов в оккупированным англичанами Стамбуле.  Каждый постулат доказательной базы армянских исследователей Гюнтер Леви скрупулезно и детально исследует, показывает их несостоятельность в силу отсутствия оригинальных документов, сомнительности и ненадежности.

Для всех без исключения армянских историков и ряда  западных исследователей, придерживающихся армянской  версии, одним из важных элементов доказательной базы осуществления политики геноцида официальными властями Оттоманской империи являются "Мемуары Наим-бея", опубликованные в 1920 году в Лондоне и Париже, а в 1921 году на армянском языке в Бостоне бывшим военным цензором времени мобилизации в Стамбуле Арамом Антоняном. Данное издание включает в себя текст телеграмм и писем, подписанных якобы министром внутренних дел Османского правительства Талаат-пашой. В издание вошли лишь фотокопии нескольких телеграмм, а текст всех остальных телеграмм передается со слов некоего Наим-бея, якобы работавшего секретарем в комитете по переселению армян в 1915–1916 годах в Алеппо, и самого Арама Антоняна. Гюнтер Леви замечает наличие серьезных расхождений между всеми этими изданиями, а самое главное недоумевает по поводу исчезновения оригиналов документов, переданных Наим-беем Араму Антоняну, подтверждающих якобы причастность высшего руководства Блистательной Порты к армянским погромам.

Еще в начале 1980-х годов два турецких исследователя Шинаси Орел и Сюреййа Юджа подвергли детальному текстологическому, лексикологическому и стилистическому анализу изданные Арамом Антоняном документы и обнаружили, что так называемые "телеграммы Талаат-паши" являются грубой подделкой. Исчезновение этих важнейших документов из библиотеки Нубара в Париже (библиотека Армянского Всеобщего Благотворительно Союза) они объясняют тем, что армяне сами намеренно уничтожили оригиналы этих документов, чтобы избежать возможности обнаружения подделки.[4]

По итогам комплексного анализа "телеграмм" Талаат-паши турецким исследователям удалось  доказать не только их подделку, они также выяснили, что ни в одной государственной структуре Османского правительства не упоминается человек по имени Наим-бей, который мог иметь доступ к такой категории секретности документов, каковыми были телеграммы министра внутренних дел Талаат-паши. По сути, "Мемуары Наим-бея" Арама Антоняна являются ничем иным как версией "Протоколов сионских мудрецов". Глубокое изучение и анализ "Мемуаров Наим-бея" Арама Антоняна приводит Гюнтера Леви к выводам о том, что эта книга является не историческим трудом, а, скорее, пропагандистским.

Другой важной доказательной базой для армянской версии геноцида стали материалы военных трибуналов 1919–1920 годов, которые были учреждены после поражения Турции в Первой мировой войне и высадки английских войск в Стамбул по условиям Мудросского перемирия, подписанного 30 октября 1918 года. Однако по целому ряду причин автор предлагает не преувеличивать значение материалов этих судов, ставя под сомнение их объективность и беспристрастность судей, вынесших решения. Во-первых, военные трибуналы были учреждены под давлением Антанты после высадки английских войск в Стамбуле и работали под их пристальным контролем. Во-вторых, процессуальное законодательство, регулирующее деятельность военных судов, имело существенные недостатки. Османская судебная система не предусматривала опрос свидетелей, не давала право представителям защиты на процессах доступа к досудебным следственным материалам, а между тем роль судьи была более важной, чем в англосаксонской судебной системе. В этом контексте автор утверждает, что в судьи вели себя скорее как прокуроры, нежели как беспристрастные вершители правосудия. К тому же ни одно письменное заявление, показание свидетелей или вообще какие бы то ни было документы, представленные государственным обвинением на судебных трибуналах 1919–1920 годов, не были подвергнуты проверке стороной защиты, что не позволяет считать их убедительной уликой. Именно по этим причинам сами английские власти относились к решениям этих трибуналов с недоверием и не стали использовать их в отношении военнопленных, отправленных на остров Мальта. Для иллюстрации отношения британских властей к судебным процессам в Стамбуле Гюнтер Леви ссылается на послание Верховного комиссара  адмирала Калторпа от 1 августа 1919 года в Лондон, в котором он называет судебные процессы фарсом, наносившим урон как репутации самой Британии, так и репутации турецкого правительства.[5]

По мнению Гюнтера Леви, наиболее весомым аргументом, наносившим урон доказательной силе военных трибуналов 1919–1920 годов, стала утеря материалов судебных процессов. "Заключения Нюрнбергского трибунала, который судил нацистских военных преступников после Второй мировой войны, – пишет автор, – стали бесценными историческими источниками, потому что они были основаны на тысячах оригинальных нацистских документов, с которыми любой может ознакомиться в архивах Германии. В отличие от данной ситуации, ни один оригинальный документ турецкого правительства, использованный турецкими трибуналами, не дошел до нас".[6]

Турецкая версия событий 1915–1916 годов гласит, что никакого плана уничтожения армянского населения Оттоманской империи у правительства не было. Закон о перемещении (Sevk ve İskân Kanunu) армян стал следствием предательства и сотрудничества армянского населения страны с русскими войсками, воюющими с Османской империей на Кавказском фронте, полномасштабных восстаний, организованных армянскими дашнаками на востоке империи перед лицом российской угрозы и сопровождаемых погромами мусульманского населения.

Начало Первой мировой войны и вступление в нее Османской империи армянские политические партии сочли самым подходящим фактором для осуществления своей давней идеи о создании армянского государства на территории восточных вилайетов империи. Это даже было закреплено в статье 6 программы гнчакистов, которая предусматривала  вовлечение Османской империи в войну, организацию общего восстания с целью незамедлительного осуществления поставленных перед партией целей. В свою очередь, армянский фактор был мощным оружием в руках стран Антанты против Оттоманской империи. Для успешного исхода войны на Кавказском фронте против Турции Россия возлагала особые надежды на роль армян. Царь Николай II в рамках своего визита в Тифлис в ноябре 1914 года встречался с католикосом Геворгом V и обещал ему, что "армянский вопрос будет разрешен согласно ожиданиям армян по окончании войны, во время переговоров о мире".[7]

Это было важным сигналом армянскому населению не только России, но и Турции к действию.  В начале войны правительство России даже выделило на первичные расходы по вооружению турецких армян и организацию их восстаний в тылу турецкой армии242 900 рублей. [8]

Важным фактором, подталкивающим Османское правительство к принятию решения о переселении  армян, стало восстание в приграничном с Россией городе Ване, в котором армяне составляли меньше половины населения. Еще в конце 1914 года местные власти установили факт подпольного поступления русского оружия армянскому населению города. В марте 1915 года начались первые волнения, а 20 апреля армяне под предводительством дашнакского лидера Арама Манукяна перешли в наступление, атаковали жандармские посты, обрезали телеграфные линии, сожгли мусульманскую часть города. Был устроен настоящий погром мусульманского населения Вана. В ответ османское правительство 24 апреля 1915 года объявило приказ о немедленном закрытии в Стамбуле и других больших городах центров армянских политических партий и об аресте их руководителей. По данным Леви, Ванское восстание было ударом в спину Османской империи, так как 25 апреля 1915 года британцы и АНЗАКи начали высадку на полуостров Галлиополи, и развернулась наземная фаза Дарданелльской операции, от исхода которой зависла судьба Оттоманской империи. Небольшой  турецкий гарнизон, который был стянут на Ван для подавления восстания, не смог устоять перед натиском  сил наступающей русской армии и армянских добровольческих отрядов. 17 мая турецкий гарнизон вынужден был отступить, а 20 мая город полностью перешел под контроль восставших армян и вступивших в город русских войск под командованием генерала А.М.Николаева. Ликующие армяне восторженно встретили русские войска и выдали генералу ключи от города. Российские военные власти в ответ назначили главу армянского комитета обороны Арама Манукяна губернатором региона. Американский исследователь Джастин Маккарти пишет, что "Армянское восстание в провинции Ван стало ключевой составляющей войны на Османском Востоке".[9]

Дочь великого русского писателя Льва Толстого Александра Львовна, служившая сестрой милосердия на Кавказским фронте и вошедшая в Ван с русскими войсками, оказалась очевидцем и непосредственной свидетельницей зверств, учиненных армянами над мусульманами в городе. "Вражда между турками и армянами длилась веками. Жестокости были с обеих сторон, но здесь, в Ване, нам пришлось наблюдать нечеловеческую  жестокость армян. Говорили, что армяне отрезали груди женщинам, выворачивали, ломали им ноги, руки, и жертв этой бесчеловечной жестокости я видела лично", [10] - вспоминала она в своих мемуарах.

Ванское восстание переполнило чашу терпения Османского правительства по отношению к армянскому населению империи. Именно этот факт подтолкнул  его на крайнее решение – принятие  27 мая 1915 года закона о переселении армян. В этом контексте Гюнтер Леви пишет: "Для турок, однако, тот факт, что армянское восстание удалось благодаря помощи наступавших русских, послужил окончательным доказательством того, что армяне заодно с врагами Турции; они были предателями, для которых оправданно любое наказание".[11]

В третьей части автор рассматривает и по отдельности анализирует важнейшие источники по исследуемой теме – архивы Турции, Германии, США, британские документы, отчеты дипломатических служб и миссионеров, свидетельства выживших армян -  подвергает все источники критике, дает им исчерпывающую характеристику и на их основе реконструирует историю трагических событий 1915 года. Для понимания полной картины событий автор сначала восстанавливает предысторию переселения армян, которая охватывает период с 24 апреля по 27 мая 1915 года, когда парламентом был принят закон о перемещении. Леви подробно останавливается на законе о перемещении, для наглядности приводит его полный текст, разбирает 15 правил правительства от 30 мая о выполнении закона о перемещении, которые фактически возлагали на местные власти ответственность за организацию и осуществление перемещения армян, защиту их жизни и имущества, обеспечение переселяемых ночлегом и питанием.

10 июня правительство дополнительно приняло 34 положения, которые регулировали вопросы, связанные с землей и собственностью переселяемых армян. "Правила от 30 мая и 10 июня придали закону о депортации немного справедливости, – объективно констатирует автор, – но вряд ли хоть одно из них было исполнено, и реальный ход переселения мало напоминал процедуры, описанные в законе".[12]

Излагая ход переселения армян из Эрзурума, Харпута, Трапезунда и из других районов, автор воссоздает реальные картины драматических событий и указывает на то, что все известные массовые убийства были совершены в восточных и центральных районах Анатолии, населенных курдами, и в местах переселения, где проживали черкесы. Погромов и резни не было в Киликии, в Сирии к югу от Алеппо и Палестине. Поэтому автор констатирует, что "большинство упоминаний убийц в свидетельствах выживших указывают на курдов, черкесов, разбойников, солдат нерегулярной армии, а также конвоиров-жандармов… Ни один очевидец не упоминает специальную организацию, которую трибуналы 1919-1920 годов, Дадрян и некоторые другие авторы считали основным исполнителем поощрявшегося, по их мнению, государством процесса уничтожения".[13]

В последней – четвертой части книги Гюнтер Леви рассматривает самый важный аспект армянского вопроса: действительно ли младотурецкий режим планировал уничтожение армян, а также вопрос ответственности за людские потери. На основании перекрестной проверки первоисточников и критического анализа историографии автор констатирует, что не существует подлинных документальных свидетельств, подтверждающих виновность центрального правительства Турции в массовых убийствах 1915-1916 годов и в отсутствие таковых армянская сторона опирается на материалы весьма сомнительной подлинности, такие как "Воспоминания Наим-бея" Антоняна или копии предполагаемых документов, использовавшихся турецкими военными трибуналами 1919-1920 годов. Подвергая глубокому анализу множество аспектов политики переселения армян Османского правительства, автор ставит под сомнение достоверность армянской версии о том, что это акция в действительности представляла собой преднамеренный план истребления армян. Военные действия на двух фронтах – на Восточном против России и на Западном против британцев и анзаков, отсутствие механизмов реализации закона о переселении, примитивная транспортная система, нехватка продовольствия и ужасные санитарные условия способствовали многочисленным жертвам среди переселяемых армян. "Нельзя забывать о страданиях, которые вынесли армяне, но важно рассматривать эти трагические события в верном историческом контексте.  Приказ о депортации армянской общины был дан в период крайней нестабильности (если не сказать — паники), когда трезвый расчет всех вероятных последствий был невозможен"[14], - резюмирует автор.

Работа Гюнтера Леви безо всякого преувеличения является фундаментальным и уникальным исследованием по армянскому вопросу в Османской империи. Отсутствие возможности у автора изучать документы из российских и турецких архивов ни в коем случае не принижает значения данной монографии, и этот факт никак не отразился на объективных выводах автора. Выпуск этой книги влиятельным издательством "Российская Политическая Энциклопедия – РОССПЭН" предоставил возможность исследователям и широкому кругу читателей не только России, но русскоязычной аудитории стран Балтии и СНГ, взглянуть на крайне политизированный армянский вопрос в Османской империи в другой – беспристрастной перспективе.

[1] Гюнтер Леви. Армянский вопрос в Османской империи: мифы и реальность. М.: РОССПЭН, 2016, с. 6.

[2] Гюнтер Леви. Указ. Соч., с. 6.

[3] Сборник договоров России  с  другими государствами. 1856-1917. М.,1952, с. 169, 205.

[4] См.: Şinasi  Orel,  Süreyya Yuca. The Talat Pasha "telegrams": Historical fact or Armenian fiction? Nicosia, 1986. P.23.

[5]  См.: Гюнтер Леви. Указ. Соч., с. 84.

[6] Гюнтер Леви. Указ. Соч., с. 74.

[7] Международные отношения в эпоху империализма: документы из архивов царского и Временного правительств 1878-1917 гг. Серия 3: 1914-1917. М. ; Л. : Гос. соц.- экон. изд-во, 1935, с. 456

[8] Джамиль Гасанлы. Армянские добровольцы на Кавказском фронте (1914-1916) // Кавказ и глобализация. Том 8, Вып. 3-4, 2014, с. 208.

[9] Justin McCarthy. The Armenian Rebellion at Van. Utah University Press, 2006, P.2016

[10] Александра Толстая. Дочь. М., 2001, с. 54

[11] Гюнтер Леви. Указ. Соч., 99

[12] Гюнтер Леви. Указ. Соч., 155

[13] Гюнтер Леви. Указ. Соч., 217.