Исламизм vs Кемализм

(некоторые мысли о наследии Ататюрка в сегодняшней Турции)

10 ноября 2013 года исполнилось 75 лет со дня смерти основателя Турецкой республики Кемаля Ататюрка. Он вошел в историю не просто как лидер освободительного движения, спасшего турецкий народ от окончательного краха после  Первой мировой войны и развала Османской империи, но прежде всего как реформатор, начавший громадную работу по преобразованию  восточного патриархального общества в современное государство с европейским вектором развития. Заложенные им идеи лаицизма и светскости легли в основу так называемой теории «кемализма», ставшей на долгие годы официальной идеологией новой Турции.

Вместе с тем, идеология кемализма прошла сложный и противоречивый путь в условиях турецкого общества, отличающегося высокой степенью традиционности и маргинальности. Главным препятствием на пути преобразований была высокая набожность населения, всевозможные религиозные секты, огромная армия служителей культа.   Поэтому Ататюрк – Отец турок начал с процесса снижения роли религии в сознании людей и жизни общества. Необходимо было обеспечить переход от общества, регулируемого преимущественно религиозной традицией, к светской модели общественного устройства на основе рациональных (внерелигиозных) норм. 

В числе первоочередных секуляристских мер было объявлено о ликвидации султаната и упразднении халифата, как средоточие верховной и религиозной власти, отделении религии от государства. Этому способствовало отмена арабского алфавита и введение латиницы, очищение турецкого языка от арабских и персидских заимствований, запрет всех религиозных обителей и дервишских орденов, передача вакуфного религиозного имущества во введение государства. На укрепление светского гражданского общества были направлены реформа одежды и головных уборов (запрет хиджабов и фесок), введение светского обучения, отмена меджелле (свода законов, основывающихся на шариате), принятие нового уголовного и гражданского кодексов по европейскому образцу, предоставление избирательных прав женщинам, отмена титулов и феодальных форм обращения, введение фамилий. 

Для обеспечения эффективности вводимых мер и закрепления реформ, в политической области была учреждена однопартийная система в лице Народно-республиканской партии, председателем которой бессменно до самой смерти был Ататюрк.  Однопартийная система просуществовала вплоть до конца 40-х годов прошлого столетия. Она позволяла, несмотря на сопротивление отдельных религиозно настроенных и консервативных кругов Турции, с успехом претворять на практике идеологию кемализма, закрепленную в Конституции 1937 года в качестве ее основных составляющих: народность, республиканизм, национализм, светскость, этатизм, реформизм.  

С формированием многопартийной  системы в Турции в 50-ые годы и до наших дней обозначился неоднозначный период в теории и практике кемализма. Это выразилось, под влиянием внутренних и внешних факторов, в интерпретации его основных положений отдельными политическими силами, приходящими к власти в стране. Противоречивость ситуации заключалась в том, что, с одной стороны, под предлогом преодоления угрозы светским основам государства и обеспечения стабильности были осуществлены три военных переворота в 1960, 1971 и 1980 годах и предупреждение со стороны армии в 1997 году, с другой, наблюдалось заигрывание непоследовательных политиков и тех же военных с происламистскими кругами для ослабления левого движения в Турции. В результате создалась возможность официального образования политических партий на религиозной основе, хотя и с чередованием их закрытий и вновь функционирования под другими названиями. Такое развитие событий никак иначе, как отступление от секуляристских принципов кемализма назвать нельзя. 

Некоторые исследователи считают, что наиболее явные симптомы этого отступления наблюдались в Турции в конце 80-х - начале 90-х годов прошлого столетия, и они напрямую были связаны с именем Тургута Озала. В частности Тогрул Багиров ссылается на тот факт, что, будучи набожным человеком и адептом суфийского братства накшибандия (как и нынешний премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган), он стал первым действующим президентом Турции, совершившим хадж в Мекку. Утверждается, что именно при нем началась ревизия основных принципов кемализма и укрепление роли религии в турецком обществе во вред ее светским традициям, установленным Ататюрком. Характерно, что в приватных беседах Т.Озал использовал термин «Османская республика», сожалея о том, что Ататюрк назвал страну «Турецкой республикой». Только неожиданная смерть Тургута Озала приостановила этот процесс, - заключает Т.Багиров. 

Что же происходит в сегодняшней Турции? В начале ноября этого года группа женщин – депутаток от правящей происламистской Партии справедливости и развития (ПСР) пришла в хиджабах на заседание турецкого парламента, что вызвало неоднозначную реакцию внутри страны и резкий протест со стороны оппозиционной Народно-республиканской партии - партии Кемаля Ататюрка.

Следует отметить, что отмена хиджаба имела огромное политическое значение и служила широко пропагандируемым примером эмансипации турецкой женщины. На протяжении многих лет в стране строго соблюдался запрет на появление женщин с покрытой головой в госучреждениях и ВУЗах. Святая святых в этом отношении считался парламент Турции – меджлис, как символ незыблемости светского гражданства, вытекающего из основополагающего принципа секуляризма турецкого государства. 

Конечно, со стороны противников эмансипации наблюдались отдельные попытки нарушения запрета на хиджаб. Наиболее впечатляющей была провокационная попытка произнести присягу депутата меджлиса в этом головном уборе в 1999 году со стороны члена происламистской партии «Фазилет» (Добродетель) Мерве Кавакчи, что привело  к словесной перепалке среди депутатов и ее удалению из зала заседания. Тогдашний премьер-министр Турции Б.Эджевит даже вынужден был подняться на трибуну и заявить, что парламент - не место, где можно бросать вызов основам государства. 

Но, как говорится, процесс пошел. Дурным примером для женщин Турции послужило то обстоятельство, когда жены премьер-министра и президента, принадлежащих  к ПСР, стали официально появляться в тюрбанах. На улицах городов Турции можно было встретить все больше и больше девушек с покрытой головой. Женское лицо некогда современной и прозападной страны изменилось. Вскоре правительству во главе с Р.Эрдоганом удалось снять запрет на появление в тюрбанах в университетах. Позже, в октябре 2013 года, представляя в парламент, так называемый пакет по мерам демократизации, в котором предусматривалось снятие запрета на хиджаб и в высшем законодательном органе страны, Эрдоган скажет, что его дочери из-за того, что носят хиджаб, вынуждены были в свое время учиться за рубежом. При этом не упомянул о том, что для этого необходимо немалые средства, иначе бы львиная доля девушек-мусульманок Турции оказалось бы за границей.

Склонный к демагогии и популизму, Р.Эрдоган, придя к власти в 2002 году, начал очень быстро расширять число своих сторонников, особенно среди наиболее отсталых и необразованных слоев населения. Главное внимание уделяется «удовлетворению потребностей и запросов» главного электората ПСР, в  развитии их религиозных чувств путем повсеместного строительства мечетей, открытия школ имам-хатыбов, курсов по изучению корана и арабского языка, расширения передач на религиозную тематику на радио и телевидении, увеличения продажи религиозной литературы и атрибутики и другие формы исламской пропаганды. Особое место в этом занимает широкое и помпезное проведение традиционных религиозных праздников, которые по своему охвату значительно превосходят государственные. Религиозные ценности и нравоучения все больше проникают во все сферы жизнедеятельности Турции. Так, в последнее время в общество вбрасывается противоречивая информация о возможности проверок на моральную устойчивость учащихся и вентилируется идея раздельного обучения в школах и вузах. На высших наградах страны исчезли изображения Ататюрка и надпись «Турецкая Республика». 

Премьер-исламист Р.Эрдоган, понимая, что столкнется в своих действиях с кемалистами и их главной опорой – армией, инициировал два крупнейших судебных процесса против генералитета, ректоров ВУЗов, журналистов, политиков и представителей интеллигенции, выступавших против ползучей исламизации в стране, обвиненных в «попытке свергнуть законное правительство». По итогам завершившихся в начале августа 2013 года этих политических процессов сотням подозреваемым были вынесены длительные сроки, включая пожизненное заключение. По мнению историков, это были самые громкие и большие по количеству осужденных процессы в истории Турецкой республики. 

Подобным образом было значительно ослаблено оппозиционное движение, олицетворяющее собой прозападный вектор развития Турции. Более того сторонникам ПСР удалось провести через меджлис поправку к важнейшей статье Конституции страны, закреплявшей за вооруженными силами страны роль гаранта демократии и стабильности общества. Именно эта статья позволяла армии в прошлом принимать участие во внутриполитических процессах и вмешиваться в случае угрозы светским принципам государства. Ослабление позиций армии в обществе апологетами ПСР стало выдаваться в качестве выполнения одного из условий Евросоюза в переговорном процессе с Турцией по вступлению в ЕС, который длится уже 50 лет. Однако, то обстоятельство, что именно при правлении Эрдогана пошатнулись позиции турецкой армии, как символа кемализма, говорит, что им руководило не  стремление ускорить членство в ЕС, а скорее всего сохранение собственной власти, учитывая военные перевороты в истории Турции. 

Несмотря на это, события лета 2013 года, когда прошли массовые антиправительственные молодежные и студенческие выступления в крупнейших турецких городах, свидетельствуют о наличии определенного протестного потенциала в стране. Особые надежды правящая партия связывает с принятием новой Конституции Турции, где будут закреплены положения, отражающие их представления о будущем развитии страны, которые уже получили характеристику у экспертного сообщества не что иное, как нео-османизм. Вместе с тем, работа по обсуждению проекта нового основного закона идет очень медленно из-за непринятия его основных идей со стороны оппозиционных партий.

Подводя итоги, можно сказать, что в сегодняшней Турции наблюдается явный и последовательный отход от основополагающих принципов Ататюрка с попытками исламизации общественно-политической жизни турецкого общества. Все больше наблюдателей внутри Турции и за ее пределами сходятся во мнении о том, что, в данный момент под прикрытием демагогических заявлений последователей нео-османизма  о развитии демократии идет демонтаж светской структуры современной турецкой государственности. Нельзя не согласиться с Т.Багировым, отметившим, что идеи тюркизма повсеместно заменяются пресловутой исламской солидарностью, которая в течение почти полуторатысячной истории  ислама так и остается недостижимой мечтой. 

Как далеко в этом направлении пойдут «идеологи консервативной исламской демократии» из ПСР покажет время. Между тем, как свидетельствует международная практика, если они перейдут опасную черту, разделяющую прошлое и настоящее, могущую означать духовную смерть Ататюрка, то не исключено появление на карте мира еще одной страны с приставкой исламская.