Публичный дневник – 2 (3)

Продолжаю делиться своими извлечениями из блога 2020 года.

На этот раз нет сквозной темы. Только и могу сказать, что вспомнились разные имена: Прометей, Сократ, Зардаби, Рорти, остановился же на двух персоналиях Хикмет Гаджи-заде и Софья Губайдулина.

Формальный повод: 24 октября 2021 года Софье Губайдулиной исполнилось 90 лет, 20 ноября 2021 года исполнится год, как не стало Хикмета Гаджи-заде.

Сравнивать двух людей, масштаб их деяний, на мой взгляд, не только бессмысленно, но и безнравственно. Только и могу сказать, что Хикмет Гаджи-заде пронесся по своей жизни как метеор, Софья Губайдулина умиротворена, что и помогает ей жить и творить.

И того, и другую, мало волновало, как они выглядели в глазах других, возможно, это их объединяет.

17 сентября 2020 года.

Говорил, повторяю, мы «общество-подросток», по многим причинам, но, прежде всего по той причине, что не научились думать публично и процедурно. Публично означает, что должно быть легитимное пространство мысли, и оно, так или иначе, должно влиять на принятие важных политических решений. Процедурно означает, что мы в состоянии слушать других, не перебиваем, не торопимся высказать собственную точку зрения, пока не убедимся, что правильно поняли своего оппонента.

«Общество-подросток» не приговор, без подросткового этапа не обходится не жизнь человека, не жизнь народа, не приговор, если в нем не увязнешь, если найдутся силы по его преодолению.

Об этом подумал, когда в очередной раз возникли у нас местечковые баталии на тему необходимости «единства» (не путаем ли мы «единство в многообразии» и «единство одноклеточных»), во имя которого требуется постоянно обличать «пятую колонну» во всех ее обличьях, искоренить русский язык, и пр., пр.

Не буду ввязываться в спор, просто приведу отрывок из своей книги, которую продолжаю писать.

«Деяния Зардаби я бы сравнил с деяниями Прометея и это не просто риторика, не просто пафос. Дело и в масштабе деяний, и в трагизме результата. Представьте себе Прометея, который разбудил мирно спящих людей, а потом вдруг оказалось, что «разбуженные» люди перегрызли друг другу глотки. Именно в этом смысле сравниваю Зардаби с древнегреческим титаном. Масштабные изменения, которые во многом опошлились в реальном времени.

Теперь, по прошествии стольких времён, мы уже знаем масштаб этих опошлений в различных временах. «Захолустное время» оказалось более живучим, чем могло показаться Зардаби. Мы так и не научились практиковать сложность жизни, так и не научились публичной свободе, так и не научились рациональным процедурам по поводу общественного договора.

Во многом мы остались в плену мифологических грёз, коллективных упований, сброса «больных» мыслей и чувств на внешних и внутренних врагов. По-прежнему остались не готовыми к само-стоянию. Во многом мы остались в «захолустном времени», но теперь уже растревоженном, лишенном спасительной инерции захолустья».

Напомню, что свой цикл статей, которые Зардаби писал на рубеже XIX и XX веков, он назвал «письма из захолустья».

25 сентября 2020 года.

Не раз со мной случалось, мысль зацепила, запомнилась, потом прорастала в течении многих, многих лет.

Так произошло с мыслью Сократа, «я знаю, что ничего не знаю».

Почти сразу отбросил кокетливую интерпретацию, мол мир знаний так безмерен, что твои знания только капелька в этом океане знаний.

Сократ был слишком простодушен, чтобы позволить себе подобную интерпретацию.

Все было намного проще.

Пифия из Дельфийского храма, витийствуя, сказала, что он самый мудрый человек в Афинах (не будем отвлекаться на «пифию»). Сократ не поверил, потратил десятки лет, чтобы выяснить, что имела в виду пифия. Нашёл только один критерий, по которому он превосходил всех в Афинах, он, единственный знал, что он не знает, остальные были уверены, что знают много больше того, что знают. На этом Сократ и успокоился, так и сказал всем, прямо и недвусмысленно.

Оставим Сократа, задумаемся над его словами.

Пожалуй, и в наши дни, мудрым (и только в этом смысле, умным) следует назвать того человека, который знает, что он не знает.

Если осознаешь эту границу, если не упираешься в нее лбом, если принимаешь эту границу, не заводятся в голове «тараканы».

Это и называется «компетенцией», не рассуждать о том, в чем толком не разбираешься.

Вот и вам и ответ, почему в период пандемии, столь популярны фейковые новости, как случилось, что многие из нас мгновенно стали биологами, вирусологами, эпидемиологами, а еще в большей степени конспирологами.

Многие из нас не отдают себе отчет, о чем они могут судить, а о чем не могут, обо всем они готовы с апломбом судить.

Переверну другую страницы. О другом, но в чем-то о том же самом.

Вспоминаю одну из ключевых мыслей стоиков: решительно отдели то, что ты изменить в состоянии от того, что ты изменить не в состоянии, не ломись в закрытую дверь, хорошо если ограничишься шишкой на лбу, последствия могут оказаться намного хуже.

Как правило, то, что ты изменить не в состоянии, относиться к тому, что ты не до конца понимаешь, что не можешь просчитать, лучше оставь, останется больше сил на то, что изменить в твоих силах.

Только не следует абсолютизировать мысль стоиков. У Дон-Кихотов своя логика, свое воображение, без них мы погрязли бы в пошлом прагматизме. Их право ломиться в открытую дверь, а наше соразмеряться свои намерения и свои возможности.

Главное, нам с вами не заблуждаться в том, что ты знаешь, а что не знаешь, и не преувеличивать собственную компетенцию.

17 декабря 2020 года.

Еще раз о том, что заставило меня восстановить свой блог.

Во-первых, всегда избегал «сомкнутых рядов», сегодня избегаю с большей решимостью.

Во-вторых, готов поделиться моими мыслями и чувствами с теми, кто также тяготиться «сомкнутыми рядами».

В-третьих, во мне живет робкая надежда на то, что смогу помочь обрести друг друга тем, кто также тяготиться «сомкнутыми рядами».

Говорил, повторяю, буду повторять, наше «славное пятидесятилетие» (приблизительно, 1870 – 1920), славно еще тем, что там и тогда было разнообразие подходов, позиций, принципов, борений, волнений, мыслей, чувств, пр., пр. Никаких «сомкнутых рядов», никакого единодушия.

В этом разнообразии, которое должно опираться на политические институты, наш шанс стать цивилизованной страной (или так и не стать, что вполне вероятно).

Главное быть открытым к опыту других, всматриваться, вдумываться, вчувствоваться, и не комплексовать по поводу того, что другие не замечают какие мы «великие».

Говорил, повторю, свою роль вижу в том, чтобы «соорудить» (глагол неточный, другого не нашел) своеобразные зеркала, чтобы с их помощью помочь осмыслить происходящее у нас.

Сегодня в качестве такого зеркала, цитаты из книги Ричарда Рорти «Обретая нашу страну».

Книга была написана в 1996-1997 году, издана в 1997 году, переведена на русский и издана в 1998 году (!).

Рорти думает о величии Америки (США), о том, как случилось, что она стала терять свое величие, и способна ли она вернуть свое величие.

В самом начале своей книги Рорти пишет:

«Национальная гордость для страны – то же самое, что для индивида чувство собственного достоинства: необходимое условие совершенствования. Слишком развитая национальная гордость может стать причиной воинственности и империализма ...

Для того, чтобы политическая дискуссия была творческой и продуктивной, нужна эмоциональная вовлеченность в жизнь своей страны: чувства сильного стыда или воодушевляющей гордости ... До тех пор, пока гордость перевешивает стыд, такая дискуссия, вероятно, не состоится ...

Тем, кто надеется убедить нацию напрячь силы, необходимо напомнить своей стране не только то, чем она может гордиться, но и то, чего ей следует стыдиться.»

Есть над чем задуматься.

Гордость и стыд, одно без другого пусто и суетливо. Как в жизни отдельного человека, так и целого народа.

22 ноября 2020 года.

После двухмесячного отсутствия, планировал вернуться на Фейсбук на следующей неделе, но пришлось возвратиться раньше, по печальному поводу. Не стало Хикмета Гаджи-заде.

Что можно сказать, по самым первым, пока не устоявшимся впечатлениям.

Несомненно, это был очень яркий человек, не спокойный, не равнодушный, активный, деятельный.

Что еще могу вспомнить.

Честный. Мало про кого из окружающих меня людей я с такой категоричностью могу сказать: «честный». Он не хитрил, не притворялся, не изворачивался, его честность была почти мировоззрением, способом мысли, движущей силой его поступков.

Продолжением его честности была его прямота. Он предпочитал ясность и недвусмысленность, сам он писал предельно ясно и четко, и не любил сложные, «темные» тексты, и столь же сложные, «темные» выступления.

Продолжением его честности была его горячность и нетерпимость к тем, кто принципиально не разделял его убеждений. Хотя должен признаться, в наших отношениях он был более терпимым чем я, мы были идейно близки, остальное для него не имело значения.

Идейный. Основой его идейности была демократия, его в шутку называли «отцом азербайджанской демократии» и, насколько могу судить, ему льстило такое определение. Он издал много книг, прежде всего переводов на азербайджанский язык, всего того, что было сказано и написано   о демократии умными людьми нашего мира.

Помню, как однажды (20 лет тому назад? больше?) он встретил меня на улице и, зная мое пристрастие к древним грекам, стал расспрашивать об известной речи Перикла, в которой тот говорит о преимуществах «народоправства». Если не ошибаюсь, перевод этой речи Перикла он потом включил в одну из своих переводных книг.

Остро эмоциональный, причем почти всегда полярный, или воодушевление, увлечённость, или раздражение, язвительность, при этом, в отличие от многих из нас, он мало заботился о том, как выглядит со стороны

Пожалуй, проявлением его эмоциональности, было то, что в студенческие годы он был музыкантом, играл в студенческих ансамблях. А в зрелые годы смотрел огромное количество фильмов, и в своем офисе, на улице М. Субхи, много лет устраивал просмотр и обсуждение различных фильмов. В этих просмотрах я часто участвовал, и как рядовой слушатель, и как ведущий просмотра.

Наконец, последнее.

Мы никогда не были друзьями, по темпераменту я больше созерцатель, но я не мог не видеть со стороны, что для многих и многих бакинцев, причем не одного поколения, он был просто Хика, это означало многое, но прежде всего, свой, душевный, близкий, родной, из нашей «стаи». И когда он снимал на видео встречи с друзьями, когда все уже были не молоды, я не мог не заметить, что средоточием всего, душевным центром всего, был именно он, Хика.

Прощай Хика, может быть составим о тебе книгу воспоминаний, может быть снимем фильм, по крайней мере, будем помнить тебя, пока мы живы.

11 сентября 2020 г.

«Многие беды от высокомерия человека, от человеческой гордыни»: известные, не раз сказанные слова, но когда их произносит такая великая женщина как Софья Губайдуллина, когда видишь, как она их произносит, когда понимаешь и ощущаешь степень ее сопричастности к миру вокруг, ее открытость, в которой нет ни капли лукавства, когда, после всего этого, в себе самом ощущаешь множество «деревянных ящиков» (помните горькую скульптуру Сальвадора Дали), начинаешь понимать первозданный смысл этих слов.

Не знаю, как вы, я задаю себе множество вопросов: как могла случиться, что в семье обычного инженера-геодезиста из Казани вырос музыкант такого масштаба? как возможна подобная внутренняя цельность, откуда она произрастает? как ее сохранить, как ее сберечь? как случилось что в советские годы ее не раздавили, не растлили, что она сохранила свою независимость? как случилось, что в этой Женщине, Человек и Художник взаимотождественны, их невозможно разделить? действительно ли отрешенность от быта, от засасывающей повседневности, от меркантильных целей, обязательное требование к судьбе Художника?

Мысленно задаю эти вопросы самому себе и своим коллегам творческих профессий, и не нахожу ответа.

Публичный дневник – 2 (2)

Публичный дневник – 2 (1)