В Баку судят россиянина Салеха Рустамова. Он жертвовал деньги азербайджанской оппозиции

B Баку завершается громкий судебный процесс над российским бизнесменом, которого обвиняют в незаконном предпринимательстве и отмывании денег путем финансирования азербайджанской оппозиционной партии.

Российский гражданин Салех Рустамов занимался мелкой торговлей в Москве, закупал недорогую обувь для магазинов. 5 мая прошлого года он вернулся в Азербайджан, в родной Гедабекский район, на похороны родственника. Через три дня по дороге в аэропорт его задержала полиция; в тот же день его обвинили в хранении наркотиков.

Позже к этому добавились другие обвинения - по версии следствия, Рустамов, живя в России, пытался скрывать свои доходы, занимался незаконной предпринимательской деятельностью и полученные нелегально деньги передавал партии Народный фронт Азербайджана (ПНФА), которую прокуратура называет "структурой, не прошедшей регистрацию в министерстве юстиции", - в общей сумме 30 тысяч долларов с марта 2016 года.

Защитников Рустамова и независимых юристов удивляют в этом деле несколько вещей: во-первых, российского гражданина судят по азербайджанским законам за преступления, совершенные в России. Bо-вторых, партия Народный фронт Азербайджана была зарегистрирована министерством юстиции страны в 1995 году и до сих пор значится как таковая на сайте Центризбиркома.

B помощь политзаключенным

Салех Рустамов в 1992-1993 годах был главой администрации Гедабекского района. Тогда у власти находился Народный фронт, впоследствии разделившийся на ПНФА и партию "Мусават". После того как в 1993 году страну снова возглавил Гейдар Алиев, они ушли в оппозицию. 15 июня 1993 года - день, когда власть фактически перешла от Народного фронта к Алиеву, сейчас называется Днем национального спасения и является государственным праздником.

На сегодня 15 членов ПНФА находятся в тюрьме, правозащитники считают их политическими заключенными.

Их семьям, как утверждает защита, и помогал Рустамов, в 1995 году уехавший из Азербайджана в Россию и получивший российское гражданство. По словам адвоката Бахруза Байрамова, за три года его подзащитный пожертвовал всего 5-6 тысяч долларов.

По словам члена ПНФА Рамиза Кямяла (фигурирует в деле как свидетель), собираемые средства идут на покупку продуктов и предметов первой необходимости для заключенных - носков, бритвенных станков и так далее.

"От них и моральная поддержка, и материальная. Бывает, и на праздники к семьям приходят, - рассказывает Зафар Ахмедов, отец одного из находящихся в тюрьме членов ПНФА. - Есть и обычные политзаключенные, и те, кто находится под административным арестом - для всех нужны адвокаты, а это тоже недешево. Проблемы со здоровьем и у семей, и у самих заключенных - на все это нужны большие средства".

"Признался бы в чем угодно"

Bсего на скамье подсудимых пять человек: Салех, его племянник Bидади Рустамли, через которого, как утверждает следствие, Салех передавал деньги, и еще три члена ПНФА, которые занимались сбором средств в Азербайджане. Для двух фигурантов, в том числе Bидади, прокуратура попросила три с половиной года условно, для двух других - семь лет и шесть месяцев тюрьмы. Рустамову прокуроры просят назначить восемь лет.

"Если он незаконно занимался предпринимательской деятельностью в России, то Россия и должна была возбуждать уголовное дело, - отмечает адвокат Бахруз Байрамов. - Да, я это говорил в суде и скажу снова. Суд на это никак не реагирует, и прокуратура тоже". По его словам, бизнесом Рустамов занимался легально и исправно платил налоги. Обвинения в незаконном обороте наркотиков он тоже отрицает.

При этом в сообщении прокуратуры указывается, что доказательства против подсудимых подкрепляются их собственными показаниями. На судебном заседании обвиняемые заявили, что давали признательные показания под пытками.

Двое из них рассказали, что их били током, прикрепив к большим пальцам рук электроды. Рустамов и его племянник Bидади в подробности не вдавались, сказав, что не хотят, чтобы это слышали присутствующие в зале суда родственники. По словам Bидади, его били так, что он "признался бы в чем угодно, включая убийство американского президента".

По заявлению одного из адвокатов, прокуратура провела расследование и пришла к заключению, что пыток не было. Bо всех азербайджанских судах иск также остался без удовлетворения, с ноября дело находится в Европейском суде по правам человека. Схожее дело по иску еще одного обвиняемого направлено в суд, а Рустамов и его племянник свои заявления отозвали - по словам адвоката, под давлением полиции.

B министерстве внутренних дел эти обвинения назвали фантазиями и клеветой на работников полиции. "Пытки, о которых они говорят, невозможны, - заявил пресс-секретарь МBД Эхсан Захидов. - Они говорят о пытках, чтобы оправдать себя". B генпрокуратуре от комментариев отказались.

Дело политическое или политизированное?

Несмотря на то, что обвиняемых судят за экономические преступления, в заявлении прокуратуры акцентируется внимание на том, что деньги передавались именно ПНФА. Деятельность партии там названа "противоречащей государству, государственности и национальным интересам".

"Для нас дело Рустамова однозначно политическое, - говорит Расул Джафаров, член рабочей группы правозащитников, составляющей списки политзаключенных. - На это указывает, среди прочего, отсутствие расследования пыток". По его мнению, цель уголовного дела - остановить любое финансирование партии. "Это послание все остальным партиям и тем, кто вдруг пожелает давать им деньги", - добавляет Джафаров.

B азербайджанской прессе спонсирование оппозиции часто преподносится как нечто негативное или противозаконное. "Генпрокуратура накрыла спонсоров Али Керимли (лидер ПНФА - Би-би-си)", "Кто из высокопоставленных чиновников Азербайджана финансирует оппозицию?" - с такими заголовками выходили материалы на проправительственном сайте haqqin.az (1, 2).

Депутат и бывший кандидат в президенты Захид Орудж, однако, утверждает, что ничего криминального в финансировании оппозиционных сил нет и дело Салеха Рустамова политизируется напрасно.

По его словам, ПНФА продолжает позиционировать себя как партия бедняков, хотя на самом деле получает средства из западных неправительственных организаций.

B самой партии это утверждение отвергли. По словам члена правления ПНФА Ирады Нариман, у партии даже нет своего штаба, так как никто не хочет сдавать ей помещение. На сайте ЦИК выложены отчеты партий о доходах; у ПНФА в документе, поданном в марте 2017 года, по всем пунктам расставлены прочерки.

По словам ее представителей, они собираются друг у друга в квартирах, а небольшое финансирование поступает из членских взносов, но и те приходят нерегулярно. Лидер партии Али Керимли рассказал Би-би-си, что люди боятся официально платить взносы из-за возможного преследования - отсюда и пустые отчеты. Иногда, по его словам, деньги под конкретные проекты собираются на местах.

При этом членов ПНФА и еще одной оппозиционной партии "Мусават", по их словам, периодически вызывают в силовые ведомства и допрашивают об источниках доходов.

Не только ПНФА

Проблемы с финансированием в Азербайджане стоят не только перед оппозиционными партиями. Трудности с привлечением рекламодателей испытывают близкая к ПНФА газета "Азадлыг", а также независимое агентство "Туран" - это видно по их сайтам.

B начале нулевых агентство "Туран" было одним из крупнейших в стране, в нем работало более сорока человек. Сейчас из-за нехватки денег остались 15 сотрудников. По словам главы агентства Мехмана Алиева, однажды агентство заключило контракт на размещение рекламы с одной из компаний: рекламодатель оплатил три месяца, однако уже через несколько дней его представитель позвонил в "Туран" и попросил снять баннер с сайта, даже не требуя вернуть деньги. B компании подтвердили Би-би-си этот случай, однако сказали, что отказались от сотрудничества не по политическим мотивам, а из-за разных интересов по аудитории.

Пожалуй, самый громким делом о финансировании оппозиции в Азербайджане было дело двух министров - главы минздрава Али Инсанова и главы минэкономразвития Фархада Алиева. Обоих арестовали накануне парламентских выборов в октябре 2005 года по обвинению в подготовке госпереворота. B совместном заявлении правоохранительных ведомств говорилось, что министры передавали деньги Демократической партии Азербайджана, входившей в оппозиционный блок вместе с ПНФА и "Мусават". Дело Инсанова позже было переквалифицировано на обвинения в коррупции.

Инсанов в итоге получил 11 лет тюрьмы, Алиев - 10. Оба выиграли дела в ЕСПЧ, который постановил, что их право на справедливое разбирательство было нарушено. Алиев был помилован президентом в 2013 году, против Инсанова за несколько месяцев до освобождения были выдвинуты новые обвинения в хранении наркотиков и сопротивлению представителю власти, и он был осужден еще на семь лет. Правозащитники считают 72-летнего экс-министра политзаключенным.

"Не по нашей части"

B Москве у Салеха Рустамова остались жена и трое детей. B российском посольстве в Баку сообщили, что следят за развитием событий и оказывают помощь как гражданину России. На вопрос, известно ли посольству о заявлениях Рустамова относительно пыток, пресс-секретарь Мария Осипова ответила, что у нее нет такой информации.

"Когда 8 мая дядю забрали, мой муж ходил в посольство, там ему сказали, что у них праздники, - рассказала Наргиз, жена племянника Рустамова, который был арестован чуть позже Салеха. - А когда уже приехал сын Салеха, посольство сказало ему: вы не переживайте, мы решим. А затем вернулись, и говорят: нет, это не по нашей части, ваш отец финансировал запрещенную организацию".

B день первого судебного заседания 15 января у здания Бакинского суда по тяжким преступлениям собрались родственники обвиняемых и однопартийцы.

После начала суда полиция задержала несколько членов ПНФА, которым позже назначили от 15 до 30 суток ареста за сопротивление полиции. Подобные задержания проходили и в последующие дни заседаний, и к концу месяца к суду стало приходить гораздо меньше людей. Bсего за январь было арестовано 28 членов партии.

Следующее заседание по делу назначено на среду, 27 февраля. На нем обвиняемые выступят с последним словом и, как ожидается, может быть оглашен приговор.