Отступление от нескольких позиций одновременно

В статьях, посвященных вопросу Идлиба, с которым столкнулись Турция  и Россия, мы неоднократно писали, что он напоминает чеховское «ружье, висящее на стене», и если его не снять, то, когда настанет время, … А время это было установлено на сочинской встрече президентов В.В. Путина и Р.Т. Эрдогана 3 года назад, причем строго и с лимитом в 20 дней. 

Однако после трех лет  оказалось, что «воз и ныне там», то есть Идлиб так и не был очищен от джихадистских группировок. После чего интенсивные бомбардировки российских ВВС и наступление сухопутных войск ждущего своего часа Х.Асада сделали неизбежным проведение  новой встречи в Сочи. И то, что за состоявшимся 29 сентября саммитом не последовали ни  пресс-конференция, ни заявление для прессы, говорит о  конкретных требованиях Кремля, заявившего, что: следует полностью  освободить Идлиб, отказаться от вмешательства в процессы в Ливии и вывести из Кавказа джихадистов, направленных туда во время II Карабахской войны (это – мнение Москвы). 

Похоже, что мессидж о ракетах С-400, отправленный Р.Эрдоганом еще из Нью-Йорка, упоминание им накануне этой встречи проектов АЭС Мерсин-Аккую и «Турецкого потока», не предотвратили выдвижения Россией конкретных требований. 

А заключительная после встречи сценка в резиденции «Бочарев Ручей», когда В.Путин, провожая Р. Эрдогана, предложил  ему воспользоваться вакциной Sputnik V, а тот подчеркнул, что все же не откажется от BionTech/Pfizer, была, скорее,  данью дипломатической вежливости. И кажется нереальным, что Анкара сможет убедить, по его мнению, группы «умеренных» (о том, что организация является «террористической», есть также решение парламента), уйти из Идлиба. Ибо действующая  власть подходит к данному вопросу, прежде всего, с идеологических позиций.  И  со геостратегической точки зрения, пребывание джихадистских сил в Идлибе вопреки подписанному в Кремле 6 марта 2020 года соглашению о прекращении огня, означает, что дорога, ведущая в порт Латакия, где расположена российская  военно-морской база,  все еще находится под угрозой.

Сложность ситуации состоит в следующем: как Сирия и Россия не согласятся с тем, чтобы основная  магистраль страны М-4 долго оставалась блокированной, так и Турция не будет в состоянии принять покидающие  регион джихадистские группировки, что и составляет  одну из серьезнейших для нее проблем. Естественно, Анкара понимает, что развитие событий будет носить цепной характер и что после Идлиба от Турции потребуют вообще уйти из Сирии, а для политического ислама отступать к прежним  границам после стольких трудов совершено  неприемлемо. 

 Тем более что это не может не сказаться на политике, проводимой Анкарой в других регионах, в частности,  на Кавказе. И если путь, начатый со слоганом «Завоевание», завершится откатом на прежние позиции, то Анкаре придется: или искать утешения в некоторых африканских странах, оказывая им серьезную финансовую помощь под  лозунгом «Большого братства мусульман», или, несколько усилив чувства «тюркизма» пойти  в Среднюю Азию (хотя, неизвестно, будет ли там оказана  взаимность).

Скрытое для непосвященных развитие событий во внутренней политике обретает все более конкретные черты, а это говорит  о том, что все партии уже почуяли веяние досрочных выборов. Так, после заявления Мераль Акшенер «Я буду премьер-министром» (то есть она не будет баллотироваться в президенты), стало ясно, что  возглавляемая ею İYİ Parti (вторая партии оппозиционного альянса) будет вести кулуарные переговоры с прокурдской партией, а  основная оппозиционная  Республиканская народная партия (РНП) –  с правыми, правоцентристскими и консервативными партиями. 

 После столь откровенного признания Акшенер в том, что основная  цель оппозиционного блока состоит в восстановлении парламентского правления, Партия будущего (бывший премьер-министр Ахмет Давутоглу) и Партия DEVA (экс-заместитель премьера Али Бабаджан), не стали скрывать своего воодушевления этой целью. А Партия «Саадет» Темеля Карамоллаоглу, если не идеологически, то в некоторых аспектах сочувствующего оппозиционному блоку, без колебаний    поддержала идею возвращения к парламентской системе.

Удивительно, но провластные  журналисты-«попутчики», понимая, что при форме правления, отмененной 3,5 года назад, нынешнему правящему альянсу будет довольно  трудно получить 50% голосов, также начали упражняться в духе «парламентской системы»… 

Со стороны это может показаться странным, но лично я считаю все это вполне нормальным. Ибо нынешняя  ситуация свидетельствует о том, что политическая система жива.

Как воля народа ...

Маис Ализаде