Правительство проигрывает гонку со временем

Теперь уже очевидно: 2015 год стал по- настоящему трудным годом для экономики.  Дело не только в девальвации, которая случалась и случается во многих странах. Оказалось, что наша экономическая система недостаточно гибко реагирует на текущие вызовы. В то же самое время она почти не выстраивала долговременные стратегии (исключая нефтегазовый сектор, но там это диктуется характером рынка), хотя это единственный способ купировать проблемы будущего.

Устойчивое падение цен на нефть долго казалось недоразумением. Как раз по этой причине прогнозная цена на нефть закладывалась в бюджет этого года по цене 90 долларов за баррель. Но даже сейчас, при  нынешних невысоких ценах (41-42 доллара) она имеет явную тенденцию к дальнейшему снижению. Готова ли экономика к форс-мажорам? Деньги у государства для поддержания экономики еще есть, но оно уже обязано искать альтернативные решения для экономики. Для этого, как минимум, надо иметь ясное понимание того, где она сегодня находится?

Оглядываясь на соседние страны, правительство вправе считать, что Азербайджан неплохо выходит из трудного года. Действительно, многие МФО еще в середине года предсказывали рост ВВП в 1,5% или, в лучшем случае, в 2%. Тем не менее, ВВП в январе-октябре составило 3,3% и ЕБРР, по самым последним прогнозам, оценивает рост экономики по итогам года уже в 3%. Экономика пока противостоит серьезному спаду, хотя номинальный ВВП оставался минусовым. А это значит, в том числе, что снижается важное для страны ВВП на душу населения. В статистике можно ознакомиться с другими  интересными данными. Ненефтяной сектор (+5,2) теперь растет медленнее, что говорит о том, что резервы роста за счет расширения сектора услуг  сокращаются. А вот темп роста в ненефтяной промышленности был вдвое выше (9,6%). Но такой рост, как правило, от низкой базы и, к сожалению, его трудно оценивать как начало  перемен в структуре  экономики. Инвестиции в экономику также снизились по итогам 10 месяцев на 2%, до 13087,1 млн. манатов (внутренние вложения  7484,6 млн. манатов - 57,2%,а внешние – 5602,5 млн. манатов).    

Сокращение денежных потоков в экономике многое изменило. Есть моменты, где достаточно даже визуальных оценок. В центре Баку закрываются торговые точки, свертываются многие рынки (автомобильный рынка, рынок недвижимости), все больше сообщений о проблемах в компаниях, а порой и про их разорение.

Правительство проигрывает гонку со временем. При сохранении нынешних тенденций развития стратегические валютные запасы страны будут исчерпаны буквально за несколько лет. А что потом?  Государство брало на себя все, потому что было уверено, что у него есть средства для реализации любых проектов. Теперь этой возможности нет и для многих промышленных проектов надо долго искать кредиты. Начало строительства ряда  крупных предприятий переносится на более поздние сроки. Плохую службу экономике сослужили предприятия, изначально нацеленные только на госзаказ. Они функционировали при хорошей конъюнктуре и отсутствии конкуренции, в твердой уверенности, что заказы будут. В частности, переживают кризисные времена  кластер предприятий, входящих в группу STP. Ухудшившаяся экономическая конъюнктура привела к тому, что они теряют и внутренний рынок, а для внешнего рынка их продукция мало конкурентоспособны. Почти никто не вспоминает, какие экспортные ожидания связывались с производством солнечных батарей. А метаноловый завод, построенный еще в 2014 так и простаивает, и здесь абсолютно неважно, кто его хозяин, как брались кредиты: это верх бесхозяйственности, когда современный завод, способный производить  экспортную продукцию, стоит. Всевозможные промышленные парки и кварталы пока только в проекте и мало что добавляют в ВВП и в бюджет. Кажется, только в Балахининской СЗ, в безналоговой зоне появился средний бизнес. Интересно, кто будет строить задуманный фармацевтический завод в Сумгаитской промышленной зоне?  

Даже беглый взгляд на статистику фиксирует ухудшение финансовых показателей по всей экономике. Было известно, что девальвация плохо отразится на финансовой системе страны. Но она была в феврале, а банковская система, как и вся финансовая система, так   и не восстановит равновесие. до сих пор.  

Правительство продолжает делать ставку на новую промышленность. Но в минувшие месяцы стало заметна  фокусировка его внимания на рост доходов от транзита, улучшение собираемости налогов. По транзиту принят целый ряд хороших решений по транзитным тарифам. А последнее решение президента – форсировать строительство азербайджанского участка коридора Север-Юг – вообще было предельно оперативным.

Что касается налогов, то бюджет уже стал жестким и, значит, прибавляется работы у налоговиков. Очевидно, что трансферты в бюджет со стороны ГНФАР будут сокращаться и возместить выпадающие доходы бюджета должно будет Министерство налогов. А если разразится полномасштабный бюджетный кризис, то из него обычно есть только два выхода: либо повышать налоги, либо сокращать социальные расходы. Первое чревато подавлением бизнеса, второе открытым недовольством  населения.

Можно только сожалеть, что в денежные годы правительство не было достаточно озабочено социальными проблемами. Так, пенсионный фонд на 2016 год принят как бездефицитный, хотя треть средств в него направляются из бюджета. Но западные финансовые институты предрекают большие проблемы для фонда, если не ускорится реформирование системы Кстати, по сообщения СМИ для получения пенсий по шкале госслужащего теперь придется  проработать на госслужбе три десятка лет. Пенсионный фонд не опроверг эти сообщения и немедленно начался отток госслужащих пенсионного возраста. То же самое с обязательным медицинским страхованием. Межведомственные противоречия ( а, возможно, и  Минфин) блокировали его внедрение, хотя давно есть и закон, и агентство по ОМС.. В конце 2016 года будет реализован только пилотный проект –  в рамках выбранного региона или определенной категорий населения. А в России, у которой проблем  в экономике больше чем у нас, с 2016 вводится уже полномасштабное обязательное медицинское страхование.

Попытка повышения налогов уже началась. Как заявил заместитель министра по налогам Натиг Амиров, закон о государственном бюджете на 2016 год, принятый парламентом, предполагает налоговые сборы на уровне 6,602 млрд. манатов. Налоговое ведомство активно изучает все возможности для выполнения этого налогового задания.  Ставка здесь делается на новые поправки в налоговый кодекс, которые позволят Минналогов привлечь (по предварительным подсчетам) 316 млн манат. Минналогов обнадежили, видимо, и результаты этого года.  При прогнозе на 4,063 млрд. манат ненефтяной сектор уплатил в государственный бюджет за 10 месяцев 2015 года 4,812 млрд. манатов.

Налоговики теперь в неустанном поиске новых сфер налогообложения и об этом мы писали в прошлом выпуске. Теперь на очереди репетиторы, няни, садовники, слесари и прочая трудовые команды, не охваченные налогообложением. Охватить их налогом, проконтролировать почти невозможно и это делает актуальным введение патентов на определенные виды трудовой деятельности.

Налоговики ищут способы охватить налогообложением неуловимый сектор виртуальных услуг. Выясняется, что ежегодно только по пластиковым картам из страны утекает $23-24 млн, через электронные кошельки – $80 млн, через тотализаторы -$200 млн и свыше  $800 млн через покупки в интернет магазинах. Это внушительные суммы с точки зрения утечки капитала из страны. Пытаясь включить все это в орбиту налогообложения, Минналогов делает порой даже неуклюжие жесты, вроде иска к  Алишеру Усманову. 

Правительство иногда жалуется на критику его экономической политики. Но оно на самом деле еще многое может. Достаточно было лишь немного «приоткрыть» таможню как сразу стал расти падающий было импорт. Условия экспорта и импорта надо облегчать и равные конкурентные условия сами выявят эффективные производства. Надо перестать тянуть с принятием такого важного антимонопольного документа как Кодекс конкуренции. Амнистия капитала тоже неизбежна - не столько для  решения каких-то бюджетных проблем, сколько как сигнал об изменении правил экономической игры.  Чиновничий класс, окопавшийся  в бизнесе, умеет только строить и покупать, потому что там хорошая коррупционная маржа. Для него важен процесс, а не создание жизнеспособных  предприятий. Надо вовлекать в экономику новый бизнес, еще более ужесточать правила госзакупок. Надо вводить механизмы банкротства. В России более 11 тысяч компаний объявили себя банкротами. И что, ведь ничего страшного не произошло. Банкротство - часть экономического процесса.

Но самое главное надо начать настоящую охоту за внешними прямыми инвестициями в ненефтяной сектор. Кроме правительства в целом, для этого есть такие институты как Азербайджанская инвестиционная компания, Азпромо, межгосударственные экономические форумы. Грешным делом хочется верить, что и в Китай президент страны направился за инвестициями.

Прежде национальный капитал (каким бы он не был) ставил барьеры перед появлением «чужаков», в частности, перед энергичным турецким капиталом. Но закрытие для Турции российского рынка - радикальная перемена. Скорее всего, турецкий капитал будет искать ниши и в Азербайджане, как бизнесмены нашей страны находит их в Турции. Но в Турции нет высоких входных барьеров, искусственных таможенных ограничений и бизнес лучше защищен  законами и судами. Такие же условия должны быть в Азербайджане.

Инвестор готов рисковать, но больше всего ценит ясность. По МНБ  Генпрокуратура  сделала заявление по поводу наличия в этом ведомстве организованной преступной группы - ОПГ. Непонятно, как страх мог стать инструментом вымогательства и коррупции в ведомстве, задача которого обеспечивать безопасность страны и граждан. Глазами инвестора - это политические риски в стране и государство должно уметь внятно объяснить, чем вызваны последние стремительные отставки - промашками министров, переоценивших свои полномочия, началом борьбы с коррупцией в самых серьезных звеньях государственной машины, схваткой различных околовластных экономических группировок? Эти ответы нужны, кстати, и обществу.