Куда крутится колесо

(фрагменты из книги) 

Большинство стран постсоветского пространства поставило перед собой цель стать Западом или похожим на Запад. Что может быть дальше, совершенно неизвестно. В том смысле, что неясно, к чему будем стремиться, став Западом. Видимо, предполагается, что к тому времени, пока мы догоним Запад, он еще немного продвинется вперед, и мы последуем за ним туда же. Об этом не всегда говорят напрямую, но чаще всего именно это и имеют в виду. 

При этом для многих сам по себе Запад продолжает оставаться загадкой. В целом он воспринимается на уровне обывательского понимания, то есть поверхностно, как нечто красиво оформленное. А что внутри, почему от него временами такое зловоние, вроде, например, относительно недавней войны на Балканах, мало кто задумывается. Благополучный, прилично одетый, гладко выбритый, респектабельный Запад в совокупности является крупнейшим экспортером оружия. И это оружие продается не инопланетянам, а странам, воюющим или готовящимся к войне. Он же инициатор и разработчик, а нередко и исполнитель, большинства войн на Земле.   

Чтобы войны случались, то есть, чтобы оружие продавалось, нужно вести определенную политику. Вот Запад и ведет ее. Ведь народы воюют в редчайших случаях. Во-первых, у народов, если нет подстрекателей со стороны, редко пересекаются интересы, во-вторых, они всегда в состоянии договориться. Воюют в основном политические системы, и причины большинства войн в мире, исходят от хваленого Запада. Обе мировые войны были начаты западными странами; угроза третьей исходят от них же; двойные стандарты – западное изобретение; объявить государства изгоями, народы – неполноценными позволяет себе все тот же Запад; он же считает себя вправе оценивать уровень демократии в других странах, правильность поведения других людей, народов, государств.    

Запад благополучен в материальном смысле, им достигнут достаточно высокий уровень жизни для большинства (тут хорошо бы разобраться: за счет чего?). А что во всем остальном? Материальный достаток и богатое убранство не есть ли всего лишь витрина, все тот же фасад. Не прикрывает ли Запад собственную растерянность внешней респектабельностью. Проблемы, пожирающие его изнутри не менее серьезны, может быть даже более убийственны, чем проблемы беднейших стран. 

Качество «товара» все больше ухудшается и, чтобы обеспечить высокий уровень продаж, все больше средств приходится тратить на упаковку – а это процесс небесконечный. Придет момент, наступит час, и уже ни одна упаковка, ни одна реклама не в состоянии будет спасти. Но западное общество не может свернуть с ложного пути или остановиться. Внутренне оно уже осознает, что в основном цель достигнута, дальше идти по тому же пути бессмысленно. 

Не будешь же бесконечно атаковать одну и ту же, тем более уже достигнутую, цель. Всё, мы богаты, полмира работает на нас. Можем тратить на поездку нескольких десятков человек на выходные в экзотический город месячный бюджет среднего государства, можем тратить на парикмахеров, обслуживающих церемонию вручения какой-то премии, сумму, которая могла бы спасти от смерти десятки тысяч голодающих. Испробованы пороки, приобретены все возможные болезни, куплено все, что можно было купить, что дальше? 

Можем организовать переворот в любой стране, развязать войну в любой точке мира, использовать мир как игровую площадку, шахматную доску, назначать одних пешками, вторых фигурами, третьим вообще не объяснять правила игры,  оставляя им роль фишек, играть судьбами миллионов, называть черное белым, белое – черным, и навязать свое мнение и свои вкусы чуть ли ни всему человечеству, объявить свои развлечения высочайшим искусством, собственные манеры – стандартом поведения, загнать весь мир в угол – можем многое, но дальше что? 

Каков следующий шаг? Предположим, мы достигли всего на пути к высокому уровню материального благополучия. Сколько нужно доказательств, чтобы мир понял, что материальное благополучие не влечет за собой духовное благополучие, душевное равновесие, лад с самим собой, решение внутренних проблем. Ведь человек живет большей частью внутри себя: одни в меньшей, другие в большей степени обращены в наружный мир, но основное все равно происходит внутри. Если там нет лада, то его нет вообще, Можно как угодно притворяться, изображать «душу нараспашку», человека, открытого всей вселенной, даже искренно хотеть открыться, в каждом случае большая часть нашей жизни проходит во внутреннем мире. Материальные потребности – очень важная, более того, важнейшая, но всего лишь часть мира человека. 

И человек все больше закрывается, все больше уходит в себя. Это происходит в течение веков. Но особенность нашего времени такова, что все процессы ускоряются и ускорение касается и внутри человеческих проблем. Уход людей в самих себя, это уход народов друг от друга. Недалек тот день, когда никто никого не захочет понять. 

Да, внешне все вроде бы прекрасно, демократия широко шагает по планете под руководством главных демократов. Те, кто вчера с транспарантами в руках, отвергая всякую религию, всяких богов, шли к коммунизму, сегодня повернули в другую сторону, и большей частью ведомые все теми же лидерами, что и вчера, с богом в душе и со священниками рука об руку идут к торжеству демократии. Поднят «железный занавес» (правда, он готов опуститься в любой момент, если демократия одних не устроит других), открыты границы. Казалось бы, что еще может помешать единению, пониманию народами друг друга, консолидации. 

Но нет никакого единения, конфликтов стало еще больше – к старым добавились и добавляются новые, голодных и нищих все больше, понимания все меньше, двойные стандарты стали нормой жизни и взаимоотношений. Вопреки декларациям, демократия ни в одной стране мира не стала властью народа, наоборот, пропасть между народами и властями все шире и глубже, инерция несет мир все быстрее и непонятно куда. 

Все, кто имеет хоть какую-то власть, считают нормальным лгать. Священники лгут верующим, депутаты – избирателям, политики – всем подряд, но все – с лицами праведников. Ложь все больше въедается в плоть и кровь человека. Она начинает приравниваться к воздуху и воде, без которых невозможна сама жизнь. Ложь для человечества – как наркотик для наркомана, понятно, что несет смерть, но и сил нет оставить, перестать потреблять.  

Между тем, не избавившись от лжи, человечество не избавится от своей всеразрушающей болезни. И когда-нибудь это обязательно случится, трудно сказать, произойдет это вынужденно, придет человечество к Правде за неимением других вариантов, и, испив чашу до дна, или сбросит оковы лжи осознанно, придя к пониманию гибельности жизни во лжи. Маловероятно, хотя и это не исключается, чтобы ложь все же привела человечество к гибели. Есть же, в конце концов, разум, инстинкт самосохранения, наконец. Есть же великие умы, способные изобретать не только новые виды оружия.                         

Мне лично совершенно не верится, чтобы правительство какой-либо страны могло начать, скажем так, внедрять правду. Дело вовсе не в том, что у меня нет доверия к людям, находящимся у власти. Люди в принципе одинаковы – независимо от национальности, пола, вероисповедания, убеждений одни в меньшей, другие в большей степени подвержены влиянию всевозможных пороков вроде коррупции, воровства и т.д. К тому же души большинства землян, осознанно или неосознанно, но оккупированы ложью. Вести их куда-либо в нехорошее место, уговорить или заставить свернуть с праведного пути, особой сложности не составляет. Ложь в самой сути власти. 

Даже в «самоназваниях» властей самых различных стран проглядывается ложь. Ничего не стоило вчерашним авторитарным или тоталитарным режимам объявить себя демократиями. Также ничего не стоило так называемым демократическим странам признать их таковыми (некоторые претензии по таким мелочам, вроде нарушения прав человека, выражающегося в уничтожении нескольких десятков городов и деревень с применением авиации и ракетной артиллерии, не в счет, так как эти претензии всякий раз предъявлялись с определенным умыслом). 

Американцы под видом борьбы с терроризмом бомбят целые города, создавая прецедент для других. Они же навешивают ярлыки  на целые страны и народы, ведут себя как мировой арбитр, больше всех разглагольствуя о мире, свободе, справедливости, пытаются определить кому кем быть, изображают открытость, душевность, миролюбие, при этом они же являются крупнейшим поставщиком смертоносного оружия. Соответственно, по праву сильного они же выступают в качестве самого главного лицемера. 

И как это ни странно, именно они ближе всех находятся к пропасти. Сделав ложь не нормой, а уже смыслом жизни, самое могущественное государство мира возомнило себя правым во всем, потеряло связь с реальностью, чуть ли ни окончательно порвало с правдой. Оно настолько отошло от правды, что в принципе утеряло возможность вернуться к ней без посторонней помощи. Скорость, взятая им на пути от правды настолько велика, что остановиться само практически оно вряд ли сможет.           

Но в мире еще достаточно народов, кто мог бы начать обратный путь к правде. Для того чтобы повернуться к правде, никаких резких движений не требуется. По мере обращения людей к правде, по мере освобождения страны и народа от лжи, поворот происходит сам собой. Таково свойство правды, что она не допускает неверной цели, где-то вносит коррективы, а где-то переставляет основы. 

Ведь мир сам себя как бы накручивает, его нынешняя потребительская суть вносит дисгармонию между настоящими потребностями человека  и его возможностями. Скорости на пути к потребительству растут в чуть ли не геометрической прогрессии. Например, накопившееся оружие требует использования, то есть, продажи. Для этого развязывается война, которая обычно неконтролируема, аппетит же приходит во время еды: оказывается слишком много заинтересованных в эскалации и продолжении войны. Бизнес-то идет, оружие, боеприпасы, обмундирование, продукты и многое другое во много раз возрастают в цене. Приходится наращивать производство, строить новые предприятия, увеличить объемы, соответственно, вкладывать средства. 

Нетрудно себе представить масштабы такого производства, если допустить, что речь идет о мировой войне, и вышеописанные процессы охватывают почти весь мир. Но любая, в том числе и мировая война когда-нибудь кончается. Наступает мирная жизнь, которая военные предприятия делает ненужными. Какое-то время деньги делаются на последствиях войны, на восстановлении разрушенного. Но опять же аппетиты слишком разгорелись, и производство набрало слишком высокие скорости. Локальные войны, развязываемые то тут, то там, не удовлетворяют потребности бизнеса. Придумывается, как это было сделано после второй мировой войны, холодная война с серьезным соревновательным составляющим. Вроде и войны нет, но оружие нужно производить все больше – есть враг, точнее, образ врага. Есть некая виртуальная война с вкраплениями элементов настоящей войны, при этом позволяющая набирать все более высокую скорость на потребительском пути. 

Как бы много не требовалось для холодной войны, отдельных локальных войн, часть производства вынуждена перейти на выпуск мирной продукции. Чтобы сохранить необходимость в высокой скорости увеличения производства необходимо обеспечить рост продаж, что требует расширение ассортимента, разнообразие упаковки, вложений в рекламу и т.д. Процесс постепенно выходит из-под контроля. Можно придумать сотни разновидностей сыра, пива, сигарет или чего-либо еще, но сыр в конечном итоге остается сыром, пиво – пивом, а сигареты – сигаретами и не более того. Приходится идти на создание новых отраслей производства, услуг, навязать человечеству шоу-бизнес или стремительно меняющуюся моду. Рынок так называемых ценных бумаг, например, вместо того, чтобы быть частью производства, становится самодостаточным и преобразовывается в некую виртуальную (по-другому – ложную) экономику, и начинает довлеть над настоящей. 

Результаты первой мировой войны всего лишь через двадцать лет потребовали новую войну, чтобы сохранить рост увеличения скорости производства. После второй прошло больше чем полвека, но путь ведет туда же. Рано или поздно, если не изменится суть существования человечества, придется идти тем же путем. 

Мир включился в некую игру за фантики, за место, находящееся поближе к столу. И делает вид, что занят серьезным делом. И для этого играет по-серьезному – пот и кровь, проливаемые в игре, ломающиеся судьбы, лишенные куска хлеба и крова над головой целые народы, разрушающаяся природа – явления вполне реальные. Но суть игры от этого не меняется. В конечном итоге она остается всего лишь игрой, и у человечества все меньше сил, чтобы от нее отказаться. 

Конечно, как и во всякой игре, здесь есть свои организаторы, или те, кто выбился в организаторы или поближе к тем, у кого положение более привилегированное. Им кажется, что они диктуют правила игры. На самом деле игра уже давно перешла в ту стадию, когда у игроков есть лишь видимость самостоятельности, правила же диктует уже сама игра. Слишком все увлечены азартом. Цель все время кажется близкой, хотя ее, в общем-то, уже нет. Вот выиграем еще несколько фишек, еще один раз повезет, заработаем еще пару миллионов, тысяч, сотен, захватим еще несколько месторождений, свалим еще одного конкурента, и все. 

Но в том-то и дело, что остановиться, выйти из игры нельзя. Она сегодня играет роль великой правды жизни. Игровые правила настолько глубоко внедрены, впитаны в саму суть человеческого существования, что все находящееся за пределами этой игры считается экзотикой, сумасбродством. Правда кажется чем-то из другой жизни. По крайней мере, она к настоящей жизни вроде бы и отношения не имеет. Она может быть в книгах, фильмах, где она действительно смотрится, и вызывает у кого умиление, у кого восхищение. Но жизнь и правда несовместимы. 

Большинство уверено, что правда бывает исключительно горькой, что она должна скрываться, что лицемерие и есть способ общения как с окружающими, так и самим собой. Что убедив себя в собственной правоте, в конце концов, можно оказаться правым. Люди вполне понимают политиков-популистов, обещающих все что угодно, лишь бы получить власть. Более того, очень часто именно за них и голосуют на выборах. Видимо в надежде, что ложь спасет от лжи, только лжи дано справиться с ложью. 

Вот и крутится колесо в никуда.  

(Статья  отражает мнение автора)