Странный сон в преддверии Юбилея нашей Конституции

Эссе

(ко Дню Конституции Азербайджана))

Прошлой ночью во сне мне явилась престарелая женщина в черном балахоне, которая сильно хромала на правую ногу. Лицо ее было обезображено и отличалось своей причудливой дисгармонией.

Щемило сердце от вида ее сухих и длинных рук, которые трепетно дрожали, словно газель, внезапно застигнутая тигром.

Она безмолвно смотрела в мои глаза своим сверлящим взглядом, наполненным неописуемой грустью.

Не выдержав столь тяжелый ее взгляд и с трудом поборов необъяснимую внутреннюю тревогу, охватившую меня, я попробовал заговорить с ней: «Кто Вы, бабушка, чем я могу быть полезен Вам?»

В ответ она презренно посмотрела на меня, после чего, медленно присев на пенек, горько заплакала. Долго лились ее слезы, и вскоре эти жемчуга ее потухших глаз образовали рядом с ней тонкий извилистый ручей, который лениво стал направляться к бурлящей неподалеку горной речке. 

Прошло, наверное, с часу, пока она успокоилась. Лишь после этого я подошел к ней и, взяв за правую руку, отвел старушку к опушке леса, где посадил ее под старым чинаром на опавшие мягкие листья.

То ли нежный шелест золотистой листвы, хрустящей от дуновения ветра, то ли чарующая панорама осенней поры, то ли пьянящий аромат лесного воздуха или все это вместе взятое, но со временем к ней вернулось душевное равновесие, да и взгляд стал более мягким…

Приподнявшись, старуха оглянулась вокруг себя, после чего направилась в сторону речки. Сделав примерно пять-шесть шагов, она остановилась и, обернувшись в мою сторону, сказала:«Я не бабушка…Мне всего лишь двадцать лет... А зовут меня Конституцией Страны огней…»

Я опешил от этих слов. «Как, разве бывают одушевленные Конституции»?! - задал я не столько ей, сколько самому себе этот вопрос.

- «А разве Вы, профессор права, не знаете, что закон содержит в себе не только букву, но и дух? Так вот, я есть  дух Конституции страны твоей и явилась к тебе по указанию Творца».

Постепенно я стал на интуитивном уровне осознавать, что меня посетил  вещий сон, и я должен запомнить все то, что она хочет донести до меня.

«Вы правильно меня поняли и не проснетесь до тех пор, пока я не вернусь в астральный мир» - словно читая мои мысли, она вновь грозно заговорила со мной.

«Посмотрите, во что вы превратили меня? Тело мое изнемогло от беспредела черного пера чиновника. Болезнует дух моих норм от бесконечных насилий над собой. Раны мои непомерно умножились от двух нелепых референдумов.

Нет юриста в Азербайджане, который исцелил бы меня от артефакта. Ведь недоношенным андрогином родили вы меня. Поэтому назвать меня альфа-законом Азербайджана не повернется язык чтящего священное право. Из-за этого коллеги с других планет зовут меня не Конституций, а Оноскелией из страны потухающих огней.

Но, увы, за эти долгие годы так и не явился никто, не нашла я и утешающих меня своей праведностью ни среди чиновников, ни среди вас, ученых-правоведов.

Странное вы племя: говорящие о законе не знают права, знающие же право почему-то трусливо молчат. Словом, с лихвой вы заплатили мне злом за мое добро, ненавистью за мою преданность праву и храму закона. Но я душою чиста от беззакония и бесправия породивших  меня.

Какой теперь, в день моего черного юбилея, дадите мне ответ вы, многое бесправие на себя воздвигший народ из Страны огней?

И вы, грешные лихоимцы и хищники, неправедный суд по себе творящие! И вы, бесстыжие законописцы, купающиеся в роскоши неправедной своей!

Ждите своего воздаяния, презренные мужи права, и ты, погрязший в болоте нищеты и коррупции, покорный им народ…» 

От этого горького как полынь стыдящего монолога Конституции нутро мое  взбунтовало, кровь застыла в жилах, пламя возгорелось в душе.

Взяв себя в руки, я попытался ответить ей.

«Зря ты, Конституция родная, так злобно говоришь обо мне и о народе моем. Нет на нас вины в трагедии твоей. Тебя недоношенную родил не народ, а лихие писари твои. Ты, дитя противоречия среди бунтующей триады, где Левый в белых перчатках народ к топору зовет.  Правый тотально ворует, да безбожно врет, а Центр милостиво просит лису не входить без стука в курятник.

В этой звонкой полифонии, с фальшнотой грубой на устах, четко слышно лишь одно: legato власти, денег да вина.

А мы с тобой, Конституция родная, лишь карта в крапленой колоде шулеров от права, декорация, безмолвный зритель трагедии правовой системы Страны огней. Ты вспомни, как твои писари вероломно обманули народ из Страны огней, когда ты в муках являлась на свет…

Отсюда и твоя безмерная хворь, и обезображенный лик, как и хромата ноги. Ведь тебя недоношенную насильно извлекли из утробы священного права!

Поэтому не бери грех на душу свою и не вини мой народ, забытый Творцом и правителем своим!»

«А что вы, народ Страны огней, слепые котята или глухари из труднодоступных гор? Быть может, вы ягнята, покорно следующие по тропам, выбранным пастухом?» Неужто вы так сильно напуганы, что, будучи зрячими, не видели, за какую Конституцию на референдуме голосуете?

Как же вы, имеющие слух, не слышали глас ученых-юристов своих, которые пытались достучаться до разума вашего, объясняли порочность проекта Конституции, убеждали вас в его несовершенстве и абсурдности?

Поэтому не надо  выгораживать себя и защищать свой народ. На вас, прежде всего, лежит печать всех грехов, которые вы гнусной печатью закрепили на теле моем.  

Помните этот исторический грех и продолжайте костенеть в своей вульгарной системе права...»

Ханлар Аликперов,

доктор юридических наук, профессор