В Иране с 15 ноября продолжаются массовые протесты. Однако что именно происходит в стране – практически никто не знает за ее пределами: власти Ирана с 17 ноября блокируют интернет по всей стране, разрешая пользоваться только ресурсами, которые физически находятся в Иране. Правозащитная организация Amnesty International по своим источникам сообщила, что были убиты более 100 протестующих.
Как в условиях отсутствия интернета общаются между собой жители Ирана и работают журналисты? Программа "Смотри в оба" расспросила об этом журналистку иранской службы Радио Свобода/ Радио Фарда Ханнe Кавиани.
– Что вообще сейчас происходит в Иране и как властям удалось "отключить" интернет? И насколько соцсети вообще важны для Ирана?
– В 2009 году, еще до так называемой "Арабской весны", именно Иран первым начал использовать социальные сети, в частности твиттер, чтобы рассказать о себе, о протестах, о происходящем в стране.
Разбитые банкоматы в Иране
Сейчас все иначе. Протесты происходят по всей стране, в десятке городов, местечек, деревень. А видео оттуда приходит горсточка, почти ничего – потому что интернет в Иране заблокирован и пользователи не могут постить свои сообщения, видео. Или хотя бы поддерживать связь с медиа за пределами страны. Как пишут люди, пробившиеся в Сеть: "Эй, мир, привет, мы здесь, у нас куча проблем, о которых все молчат". Но определённым образом эта блокада повлияла также на точку зрения внешнего мира. Новостные агентства в этот раз не пишут подробно о том, что происходит в Иране, потому что они просто не знают, что там происходит.
– Интернета в Иране в прямом смысле нет?
– Интернета сейчас в Иране нет в том смысле, что пользователи могут зайти только на сайты, размещенные на серверах, расположенных на территории страны. Это новостные агентства, правительственные сайты и приложения-копии популярных мессенджеров. Скажем, люди не могут воспользоваться "Убером" или телеграмом, но к их услугам местные версии этих приложений. В случае "Убера" это Snapp.
С мессенджерами сложнее, потому что местные программы в Иране до отключения были не очень популярны. Вся страна пользовалась приложениями вроде WhatsApp, Telegram, Signal. Сейчас они заблокированы даже для тех, кто раньше успешно пользовался прокси-, антифильтрами или VPN.
Так что можно сказать, что царит полная тишина. Из Ирана до нас доносятся редкие голоса, которым удается пробиться из этой "черной дыры". Ощущение, будто все замерло, все застыло. Мы воспринимали интернет как должное, что он есть, он часть нашей жизни. А теперь все изменилось.
– Для вас как журналиста важно получать из Ирана оперативную информацию. Как вам это удаётся? Как вы поддерживаете связь с источниками?
– У Радио Фарда нет представительства в Иране, нет собственных журналистов на месте, и это при любых обстоятельствах серьезно усложняет работу. А сейчас, без интернета, нам стало работать вдвойне сложнее, если не втройне: ведь мы привыкли через социальные сети получать информацию, картинку городов, где нас нет на месте. Но все изменилось, интернет отрезали.
Когда мы задумались над тем, что нам делать, самым креативным решением оказалось вернуться в доинтернетовые времена – взять телефоны, позвонить людям и найти тех, кто осмелится с нами говорить.
Но это было непросто. Когда мы общались через мессенджеры, с их системами шифрования, обе стороны могли чувствовать себя в безопасности, и люди охотнее делились информацией. Но в телефонном разговоре о безопасности говорить не приходится. Так что есть ощущение, что мы вернулись назад, в 80-е.– Как эта блокада интернета влияет на повседневную жизнь в Иране? На местный бизнес?
– Люди, которым все-таки удалось выйти онлайн, рассказывают: "Я не успел подать документы в университет: хотел все сделать в воскресенье, но не смог, все, не успел". Не получается послать документы или связаться с родными.
В самом начале блокады сообщали о перебоях в работе банков, потому что очевидно, что при блокировке интернета возросла нагрузка на внутренние сети.
Сожженная заправка в Иране
Пострадал и онлайн-бизнес: люди, которые что-то продавали в Сети или чей бизнес в современном мире 2019 года был просто завязан на интернете. Мы слышали о сотнях и сотнях предприятий, пострадавших от блокировки.
– Можно сказать, что иранские власти успешно воплотили идею о "домашнем", "внутреннем" интернете?
– Я не уверена, что им это удалось на 100%, но да, в Иране сейчас есть только доступ к внутренним сайтам и приложениям. И это все. Не могу сравнить ситуацию в стране с Северной Кореей, потому что мы не знаем, что именно там происходит. Я бы скорее говорила о китайской модели контроля за интернетом.
Если ограничения сохранятся, иранцам придется к ним приспосабливаться. Люди в Иране уже сейчас хорошо подкованы технически: один разработчик мне на днях написал: "Знаете, моя мама сейчас изучает IT". Эта женщина 60-70 лет уже освоила VPN, а сегодня-завтра ей придется разбираться с вещами и посложнее. Но я пока не представляю, как иранский народ это все переварит. Но с другой стороны, люди в Иране говорят: "Большой плюс этой блокады – в том, что мы наконец-то начали разговаривать друг с другом". А до этого все просто сидели в своих телефонах.
Написать отзыв