Новый год в ракурсе 44-дневной войны

***

- Самира ханум, перед Новым годом  наблюдалась психологическая напряженность  в обществе: праздновать или нет. Как вы думаете, в чем была причина этого социально - психологического состояния? Что об этом говорят ваши исследования?

- Хотелось бы ответить на этот вопрос, основываясь на  осведомленности азербайджанского общества об общественно-политических процессах. Согласно недавнему опросу общественного мнения, проведенному исследовательским центром “Импульс”, 81,5% населения интересуются политическими новостями, а 46,9% из них получают информацию из социальных сетей и интернет-ресурсов. Результаты опроса показали, что 29% людей получают политическую информацию по телеканалам.

Эти цифры дают нам достаточно информации о политической осведомленности наших людей, чтобы на основе этих данных мы могли выдвинуть определенные суждения относительно подхода граждан к вопросам, связанным с общественно-политической жизнью страны. Что касается ответа на ваш вопрос, то вопрос обсуждался именно на этих информационных каналах, особенно в социальных сетях. Учитывая важную роль социальных сетей в формировании общественного мнения, можно сказать, что обсуждение в широких слоях  общества темы празднования Нового года было продолжением дискуссий в социальных сетях и интернет-ресурсах.

Но это были скорее поствоенные  настроения. Люди, которые выступали против празднования Нового года, чувствовали себя виноватыми перед своими соотечественниками, которые погибли или пропали без вести в результате  войны. Вы можете сказать, что за 20 дней до праздника состоялся Парад Победы. Да, но Парад Победы - это военное  зрелище. А Новый год - это праздник, веселье.

- Но народ, который годами терпел поражение, его земли были оккупированы и у него были  шехиды,  к празднику  агрессивно не относился.  Был даже год, когда он был встречен трагическим событием. Например, в декабре 2015 года в результате трагедии на месторождении Гюнешли погибли 32 нефтяника. Но все же Новый год традиционно отмечали, и никто не возражал против этого. Но что может стоять в основе агрессивного подхода к празднованию Нового года  народом, который вышел победителем из 44-дневной войны?

-Я хочу снова ответить на этот вопрос, начав  с результатов этого опроса. В опросе респондентов попросили указать на наиболее важные проблемы страны. Анализ опроса показал, что респонденты выделили карабахский конфликт как важнейшую проблему страны (32,6%).  

 Хочу также отметить, что центр” Импульс " проводил этот опрос летом прошлого года – в период Товузской войны и гибели  генерала Полада Гашимова. Единство и солидарность, возникшие в связи с войной в нашем обществе в период 44-дневной войны, начавшейся 27 сентября, показали, что освобождение карабахских земель от оккупации является самым важным вопросом для наших людей. За 44 дня все общество психологически сконцентрировалось на отслеживании ситуации на  фронте.

Общество вместе радовалось каждой новости с фронта, вместе скорбело. Все это также происходило и в сети.  Люди виртуально делились тем, что происходило на фронте, виртуально переживали и поддерживали друг друга. Каждый ветеран, каждый погибший на фронте  буквально становился родным для членов социальной сети. Люди видели и чувствовали, что происходит далеко, благодаря  возможностям социальных сетей. Естественно, все это определенным образом влияло на психологическое состояние и подход каждого.

Поэтому было естественно, что через полтора месяца после окончания войны в обществе начались дискуссии о том, праздновать Новый год или нет. Потому что в течение 44 дней все вместе делились видео, фотографиями, завещаниями, снимками с семьями погибших на войне шехидов, все вместе переживали эту боль, вместе плакали. Именно поэтому люди, считавшие празднование Нового года грехом перед погибшими,  призывали общество к единству и в этом вопросе. В целом, во второй Карабахской войне наши люди проявили невиданную ранее солидарность и единство.

Это дает основание говорить о том, что наши люди могут объединиться в вопросе, в который они верят и могут активно участвовать в этом процессе. Для чего я использовала слово вера, потому что в опросе, на который я ссылался незадолго до этого, была исследована причина политической апатии граждан Азербайджана, отрыва  от общественно-политических процессов страны и  полной изоляции. Анализ полученных результатов показал, что основной причиной политической апатии в обществе является недоверие к актерам политической сцены, недоверие к институту выборов.

70% респондентов не доверяют ни политикам, ни политическим партиям, а 82,6% респондентов не доверяют институту выборов. Поэтому мы не видим участия наших граждан в общественно-политической жизни нашей страны. Одним словом,  политическая активность и политическое участие очень низки. Но в военное время мы наблюдали полную противоположность этому. Масса желающих пойти на войну добровольно, а также объем помощи, направляемой на фронт из низов,  показали, что наши граждане могут не только объединиться, но и активно участвовать в решении вопроса, в который они верят и считают своим.

-Несмотря на то, что президент  выступил в свой день рождения на фоне елки, в стране были и противники украшения елок.  Даже в распространенном видео есть кадры, на которых солдаты сжигают елки. Кроме того, в некоторых районах также произошли небольшие протесты против установки елок, в результате чего они установлены не были.  Может ли кто-нибудь использовать эту ситуацию в других целях, приводя для оправдания потери войны? Какую роль здесь мог сыграть религиозный  фактор?

-Я так не думаю. Потому что отмечаемый  нами Новый год - это международный праздник, лишенный религиозной сущности и символизирующий смену календаря. Этот праздник, который отмечают  десятилетиями, еще  с советских времен, уже вошел в нашу культуру и стал самым любимым детским праздником. Дети привязаны не к религиозным символам этого праздника,  а к тем символам, которые дарят им радостные моменты, они  ждут его каждый год. Именно поэтому есть так много религиозных людей, которые относятся ко всему этому не как к символам, связанным с разными религиозными корнями, а просто как к символам, приносящим    радость детям.  Поэтому я не вижу в этом проблемы, вызванной религиозными взглядами.

Что касается изображения президента на фоне украшенной елки, то я восприняла это как послание. Если фотографии предыдущих лет, опубликованные в связи с Днем рождения президента, состояли всего лишь из семейных снимков за столом, то в этом году фотография президента и вице-президента была сделана именно на фоне украшенной елки.  Я думаю, что первые лица страны посредством этого фото  продемонстрировали свою позицию, присоединившись к обсуждению  в обществе  празднования Нового года.

-Тех, кто выступает против фейерверков, можно понять.  Потому что почти в каждом селе, районе, городе, квартале,  улице есть семья шехидов. Фейерверки могут оказать негативное влияние на эти семьи. В то же время  только что вернувшимся из зоны боев военнослужащим  звуки салюта и фейерверка  могли будоражить  полученные ими психологические травмы. Но  такой агрессивный подход людей, причем  в массовой форме к празднику, который все отмечали в своем доме в традиционной форме в течение многих лет, вызывает подозрение.  Еще во время войны  были желающие представить эту  войну  как религиозный конфликт. Может быть какие-то силы специально раздували эту тему, чтобы создать религиозное противостояние?

-С вашего позволения, я с этим мнением не соглашусь. В нашей стране немало религиозных людей и это реальность.  К сожалению, трудно судить об этом, поскольку нет исследований, измеряющих степень религиозности в обществе. Но я, опираясь на  свои   личные наблюдения, могу сказать, что у нас еще не так много религиозных людей, чтобы общество в этих вопросах разделилось надвое.  В ночь на 15 июля прошлого года я лично участвовала в спонтанном марше в Баку. Мой интерес состоял в том, чтобы быть в этой протестующей толпе людей и наблюдать за их поведением с близи.

Во время того шествия был интересный момент, привлекший мое внимание.  Неоднократно  религиозные лозунги звучали как во время марша, так и во время собрания перед парламентом, но эти лозунги пыталась озвучивать небольшие группы. Религиозные лозунги выкрикивала не вся толпа, их скандировали, но  они быстро затихали.  Но лозунги, связанные с  патриотизмом, шехидами или войной, не переставали скандировать.

Эти небольшие эпизоды, которые я видела  в ту ночь, дают мне основания думать, что религиозные интересы в обществе намного ниже политических. В опросе, о котором я говорила ранее, отвечая на вопрос  “что вы цените больше всего в жизни”, респонденты   отдавали предпочтение семье, справедливости, честности, доброте, человечности,  демократии  и свободе, здоровью, а  религию и  веру ставили на 6-е и 7-е места соответственно. Хочу сказать, что религия у нас не утвердилась   в такой степени, чтобы создать  в обществе противостояние.

-В заключение хочу спросить, как вы думаете, закончится ли эта напряженная социально-психологическая ситуация? И какие шаги необходимо предпринять, чтобы смягчить психологические последствия войны?

-Честно говоря, я не вижу серьезной напряженности в этом вопросе. Я вижу, что потребность в самовыражении возникает из-за того, что участие наших людей в реальной жизни, общественно-политических процессах очень низкое. Эта потребность также удовлетворяется  выражением  своего  мнения по тем или иным вопросам в социальных сетях – в виртуальном мире. Если  вы сами наблюдали, то до войны люди выглядели очень нервными,  злыми, со  стрессом.  А во время войны, наоборот, в людях стали ощущаться дружелюбие, сближение. Война закончилась, люди снова оторвались от реальной общественно-политической жизни и оказались в виртуальном пространстве. Я имею в виду, что без политической открытости, очевидно, что массовые  настроения останутся такими  до тех пор, пока не будет сформировано доверие  к политическим институтам и, в частности, к институту выборов.