Основатель и почетный председатель Совета прессы Турции: «Пока я жив, не откажусь от борьбы за свободу медиа!»

«Наши отставки совершенно не убавили давления на прессу»

Turan: Именно в то время, когда в Меджлисе обсуждался новый законопроект об усилении давления на медиа, в газете «Джумхуриет» вышла Ваша статья «Последний гвоздь в гроб». И в свои  90 лет Вы продолжаете бороться за свободу СМИ. Кажется, Ваша статья также оказала необходимое влияние, так как законопроект был снят с  обсуждения. С Вашего позволения, нашу беседу начнем с Вашего ухода из газеты "Хюрриет", где вы были  главным (ведущим) обозревателем 34 года,  в ноябре или декабре 2010 года…

Экши: Не люблю говорить о местах, откуда ушел. Однако раз ты спрашиваешь, отвечу вкратце. Это было в конце октября – в начале ноября. Вообще-то на меня стали оказывать давление еще  в начале 2008 года. Когда  на выборах в июле 2007 года Партия справедливости  и развития (ПСР) утвердила свою единоличную власть, тогдашний премьер-министр решил, что отныне все медиа должны его поддерживать. В 1954 году таким  же грезам предавался и Аднан Мендерес (премьер-министр Турции в 1950-1960гг. –  Ред.). То есть  решил, что если нация за него  проголосовала, то он может  делать все, что душе угодно. Вот и решил создать СМИ, которые будут его поддерживать. Как я слыхал, аудитор Ахмет Хамди Топчу предлагал премьер-министру возложить на  них непосильное  налоговое бремя, чтобы подчинить себе...

Позже я был  ведущим обозревателем газеты «Хюрриет», Dogan Media Group подвергли тяжелым  налоговым санкциям, достигшим  $3 млрд. 800 млн., причем с нарушением закона. Вопреки протестам Айдына Догана,  ему приходилось расплачиваться  и за проценты от санкций, так как  суды не выносили постановления по его искам.  По тогдашнему  курсу доллара сумма  штрафов, наложенных на Айдына Догана, достигла более $4 млрд., и это  были самые большие санкции, применявшиеся  к медиа-структуре в истории. А.Доган все же добился прекращения судебного  преследования, отделавшись выплатой  штрафа в  $1 млрд.  Тогда же всего 5 слов в моей статье разгневали  Тайипа Эрдогана, и, посоветовавшись с А.Доганом, я ушел из газеты, и  связанный со мной вопрос  был закрыт (2).

Однако Р.Эрдоган хотел отставки  и других видных журналистов. Подвергая сильному прессингу А. Догана, владельца одной из самых мощных структур в мире медиа, они запугивали все СМИ. В конце концов, все это надоело А. Догану, и в 2018 году он продал все свои медиа. Большинство остальных СМИ сдались, не дожидаясь санкций, и  кроме «Sözcü», «Korkusuz» и «Cumhuriyet»,  истинных органов печати не осталось.

Таким образом, 96-97% медиа оказались в прямой зависимости от Т. Эрдогана, а в такой ситуации настоящая  журналистика стала невозможной. Сейчас в Турции в этой  сфере ситуация хуже, чем в 1950-е годы, более 10 тыс. журналистов остались без работы,  страна потускнела.

Turan: Когда в 2005 году власти  с целью облегчения ареста журналистов решили внести поправки уголовное законодательство, Вы как председатель Совета прессы заявили: «Нет  работы более благородной, чем защита свободы людей, ежеутренне получать информацию, это – самая достойная  борьба, я согласен в этой борьбе прежде всех оказаться в застенках!».  Какой Вы видите ситуацию в стране  по прошествии 17 лет?

Экши: Выход отдельных людей на свободу стал возможным в результате давления внешних сил. А все резолюции судов стали  политически мотивированными. Когда властям заблагорассудится, тогда журналистов и освобождают из заключения. Страной правят люди, воспитаннные в  духе не  демократии, а авторитаризма.

Меня очень беспокоит то, что в этом плане Турция все еще не достигла должного уровня. Расположенность к  демократии должно брать начало в семье, а обучение в школе и вузе должно служить развитию  демократических навыков управления, в том числе  страной.

Turan: С 1976 года по ноябрь 2010 года Вы были основным обозревателем газеты «Хурриет». Считаете ли Вы, что тот период был более демократическим?

Экши: С 1974 года.  Пресса в Турции существует 180 лет, но только в 1-2% этого времени была  свобода слова. Ибо большая часть медиа поддакивала властям  и получала деньги от шахов, премьер-министров. Немало периодов, когда, отправляя журналистов в тюрьму, прессе затыкали рот.  Свободно можно было дышать всего 2 года – в период конституционализма, а после этого медиа всегда были под прессингом. Ситуация не изменилась даже когда в стране была однопартийная система. И все же, никогда пресса так не притеснялась, как при правлении Т. Эрдогана.

Моя деятельность в СМИ началась с 1950 года, я прошел через период правления А.  Мендереса. Но никогда не слышал, чтобы владельцам СМИ говорили «Снимите  того журналиста с работы и на его место возьмите этого» или  чтобы газеты отбирались у их настоящих владельцев и отдавались другим.

Репрессивные условия, выстраиваемые  Р. Эрдоганом с 2008 года, столь жестокие, что приходится воздавать благодарение эпохе Султана Абдул-Хамида II (3).  Поэтому наша пресса переживает самый темный период своей истории. Тургут Озал также пытался приручить журналистов, он тоже    иногда преследовал их. Но такого давления, как нынешнее, мы еще не видели.

Turan:  То же самое можно сказать и о значительной части представителей иностранных медиа. Как Вы думаете, Турция преодолеет эту ситуацию или СМИ больше не смогут прийти в себя?

Экши: Вот мое мнение: общества 10 раз попадут в беду, но только один  раз сделают правильный вывод, и это будет  их обретением. Поэтому с нами  приключатся еще много бед.

Turan: В Вашу бытность депутатом, точнее 18 декабря 2013 года я был у Вас кабинете, что в здании парламента. 17 декабря FETÖ хотела совершить в стране переворот, а Вы сказали: «Веселые деньки у нас еще  впереди ».

Экши: Так и  сказал? (смеется)

Turan: Точно так и говорили.

Экши: Написанное журналистами может и не нравиться, журналисты могут подпасть под влияние определенных групп. Я во веки веков не прощу Ахмета Альтана. Назлы Ылыджак как  дитя, сразу же обманется и как партизанка пойдет впереди всех, и ее я никогда и не принимал всерьез. И Ясемин Чонгар никто так и ничего не сказал.

Но в какую логику умещается объявление  журналиста «террористом»? При Мендересе нас преследовали, но сажали журналистов не больше, чем  на 9 месяцев. Но есть ли у сегодняшних следователей и судей  совесть? Как можно с такой легкостью  арестовывать журналистов? Журналисты абсолютно не чувствуют себя в безопасности. Это называется «Режим тирании''.

Turan: Вы завершили свои мемуары?...

Экши: После того как отошел от активной журналистики, я стал депутатом Меджлиса. Но так и не смог спокойно поработать.

Turan: Председательствуя на первом заседании парламента в 2011 году как старейший депутат, Вы сказали, что самой демократичной является наша Конституция, принятая в 1961 году. Тогда  Бюлент Арынч рассердился.

Экши: После выхода части мемуаров я продолжил  писать дальше. Написал книгу о своей  рано ушедшей в мир иной жене Айсель. Издано уже 11 моих книг,  и пока этого достаточно.

Turan: Однако Вы не можете оставаться безразличным  к продолжающемуся росту давления на СМИ. Об этом говорит  Ваша статья, опубликованная на днях в газете «Джумхуриет».

Экши: Это моя судьба, и стало быть, пока я  жив, не перестану бороться за свободу медиа!

___________

• Айдын Доган (род.15 апреля 1936 г.) – турецкий миллиардер, медиа-магнат, бизнес-магнат, предприниматель, филантроп и инвестор, наиболее известный как основатель Doğan Holding, одного из крупнейших конгломератов Турции https://wiki5.ru/wiki/=Aydın+Doğan.
• В 2010 году Октай Экши ушел из Hürriyet daily, когда одна из его статей была воспринята тогдашним премьер-министром Р. Т. Эрдоганом как личное оскорбление. Экши писал, что план строительства гидроэлектростанций в сотнях мест в Турции, в том числе в Ризе, отражает «образ мышления человека, готового продать свою мать». https://wikicsu.ru/wiki/Oktay_Ekşi
• Абду́л-Хами́д II (21 сентября 1842, Стамбул — 10 февраля 1918 Стамбул) — Последний полновластный султан Османской империи и 99-й халиф, правил в 1876—1909гг. Установил режим единоличной власти и стремился сохранить территориальную целостность империи. При нем в стране полицейский террор был так силён, что никто не был гарантирован от неожиданного ареста и тайной насильственной смерти, а в лучшем случае — от безвестной ссылки или заточения. Все сторонники реформ вынуждены были бездействовать или эмигрировать за границу. Печать была почти уничтожена, так как цензура была  очень жесткой. Финансовая система была в хаотическом состоянии: взимание налогов отдавалось на откуп, вследствие чего в казну поступала лишь половина того, что платило население. Поступившие в казну деньги расходовались без всякого контроля, по усмотрению султана, главным образом, на содержание двора и полиции. https://ru.wikipedia.org/wiki/Абдул-Хамид_II