В законодательстве нет такого понятия, как «особый карантинный режим»

***

- Вот уже почти месяц в Азербайджане введен карантинный режим. Сначала в связи с ним в некоторые законы были внесены изменения, а затем он был ужесточен. Существует ли правовая основа как реализации этих законов, так и порядков, установленных при данном режиме? Были ли при принятии соответствующих решений соблюдены положения Конституции и требования законодательства?

- Особый карантинный режим введен в соответствии со статьей 25 Закона «О санитарно-эпидемиологическом благополучии». Интересно, что закон был принят в 1992 году и, несмотря на внесение в него некоторых изменений, все еще в силе. В соответствии со статьей 25 этого закона, «При угрозе возникновения или распространения инфекционных, паразитарных, неинфекционных массовых заболеваний правительство Азербайджанской Республики, главные государственные санитарные врачи в пределах своей компетенции вводят в установленном порядке на соответствующих территориях или объектах особые условия и режимы труда, учебы, передвижения, перевозок, а при необходимости проводят работы по обеззараживанию, дезинфекции, дезинсекции, дератизации и дезактивации, направленные на предупреждение возникновения и распространения этих заболеваний и их ликвидацию». (http://files.preslib.az/projects/azereco/ru/eco_m4_2.pdf).ОКР, вступивший в силу 24 марта, позже был ужесточен Постановлениями премьер-министра страны № 120 от 30 марта 2020 года и № 124 от 2 апреля 2020 года.

Как видно из статьи закона, приводимой в качестве правовой  основы особого карантинного режима, последний может вводиться «на соответствующих территориях или объектах». Однако нынешний ОКР, как известно, введен по всей стране, что явно не соответствует букве упомянутого закона.

С другой стороны, налагаемые ОКР ограничения, например ограничение свободы передвижения, и возлагаемые на людей дополнительные обязанности явно противоречат как  Конституции Азербайджана, так и конвенциям, подписанным нашей страной.

Так, согласно Статье 28 Конституции, «Каждый, законно находящийся на территории Азербайджанской Республики, может свободно передвигаться, выбирать себе место жительства и выезжать за пределы Азербайджанской Республики». (https://caa.gov.az/index.php?option=com_k2&view=item&id=93:constitution-of-the-republic-of-azerbaijan&Itemid=173&lang=ru).

В Статье 2 Протокола № 4 к «Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод» также предусмотрено как «…право на свободу передвижения и свободу выбора местожительства», так и ограничения, «которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах государственной безопасности или общественного спокойствия, для поддержания общественного порядка, предотвращения преступлений, охраны здоровья или нравственности или для защиты прав и свобод других лиц» ( http://hrlibrary.umn.edu/russian/euro/Rz23prot4.html).

Правда, здесь «охрана здоровья» может выглядеть как законная  цель, но мы не можем сказать, что ограничения «предусмотрены законом».

- Многие юристы отождествляют действующий особый карантинный режим с чрезвычайным  положением. Если это так, то почему не было объявлено собственно чрезвычайное положение? По какой причине правительство избегает объявления ЧП?

- Во-первых, в законодательстве Азербайджана нет такого понятия, как «особый карантинный режим». По своим признакам и создаваемым им  особым правовым последствиям этот режим, скорее, похож на чрезвычайное положение. Впрочем, как и все, я ожидал, что в связи с пандемией в соответствии со Статьей 112 Конституции и требованиями Закона «О чрезвычайном положении» будет объявлено ЧП.

Только в этом случае введенные ныне меры и временные ограничения могут носить легитимный характер. Так как ограничение прав и свобод человека относительно нормальных ситуаций  разрешается только «При природных бедствиях, эпидемиях, эпизоотиях, больших экологических и иных катастрофах, а также совершении действий, направленных на нарушение территориальной целостности Азербайджанской Республики, мятеж против государства или государственный переворот, при массовых беспорядках, сопровождающихся насилием, при возникновении других конфликтов, создающих угрозу жизни и безопасности граждан, либо для нормальной деятельности государственных институтов»(https://caa.gov.az/index.php?option=com_k2&view=item&id=93:constitution-of-the-republic-of-azerbaijan&Itemid=173&lang=ru).

А в данном случае, согласно теории «необходимости», независимо от действующей правовой системы, действительные права и свободы человека широко ограничены. Хотя сказать что-либо конкретное и окончательное о причинах необъявления чрезвычайного положения и трудно, все же изложить некоторые соображения можно. Согласно закону, во время ЧП, а также в течение 3 месяцев после его отмены ряд политических мероприятий - референдумы или выборы - не могут  проводиться.

Может быть, в этом направлении есть какие-то планы, которых мы не  знаем. В то же время, в период чрезвычайного положения  предусматриваются широкие гарантии соблюдения имущественных и социальных прав всех юридических и физических лиц. Среди вероятных причины может иметь место также и желание властей избежать выполнения этой обязанности. Какая-либо другая версия сейчас  на ум не приходит.

- За время действия режима карантина многие люди оштрафованы или приговорены к административному аресту. Имеет ли это под собой правовую основу? Ознакомление со списком арестованных создает  впечатление, что по обвинению в нарушении карантинного режима чаще других подвергаются аресту активисты оппозиции. Как это следует понимать? Многие считают, что власти использует карантинный режим в своих политических целях и изолируют оппозиционеров. Если это так, то почему власти прибегают к этому сейчас? Какую цель они могут преследовать?

- Количество людей, привлеченных к административной и уголовной ответственности по обвинению в нарушении карантинного режима, растет с каждым днем в геометрической прогрессии, и уже речь идет о десятках тысяч людей. Что же касается преследования политических активистов, я знаком с делом 3 активистов оппозиции, подвергнутых административному аресту.

Это дела директора газеты «Азадлыг» Фаига Амирли, члена Верховного меджлиса Партии народного фронта Азербайджана (ПНФА) Анара Маликова и   активиста движения АДР Вафадара Алиева. В соответствии с Постановлением  Кабинета министров АР от 2 апреля 2020 года «О дополнительных мерах по предотвращению распространения коронавирусной инфекции на территории Азербайджанской Республики» была применена система выдачи разрешения на выход из квартир (за исключением некоторых лиц). Данное разрешение можно получить, отправив SMS на номер 8103.

Согласно Статье 1.1.11 данного постановления, работникам СМИ было разрешено свободно передвигаться при наличии  служебного  удостоверения  или справки с места работы.

Фаиг Амирли был задержан возле своего дома и доставлен в полицию, где, как и на судебном заседании, заявил, что является директором газеты «Азадлыг», то есть журналистом, и на него не распространяется система получения разрешений. Однако сотрудники ни полиции, ни суда не проявили никакого желания проверить, действительно ли он – журналист и сотрудник газеты «Азадлыг», и  в результате Фаиг был подвергнут  административному  аресту на 1 месяц. Тогда как тот же Сабаильский районный суд, вынесший это  постановление, еще в июле 2017 года приговорил Фаига Амирли к 3 годам и 3 месяцам лишения свободы и к штрафу  на 39 тыс. манатов по статьям 213.1 (уклонение от уплаты налогов в особо крупном размере) и 308 (злоупотребление должностными полномочиями) УК именно как директора газеты «Азадлыг». Что это за двойные стандарты, непонятно.

Или другой случай: в протоколе об административном правонарушении, составленном в отношении Вафадара Алиева, отмечается, что, увидев его во дворе здания, в котором он живет, сотрудники полиции попросили его предъявить удостоверение  личности и подтвердить наличие официального разрешения на выход из квартиры. После того как он признался, что официального разрешения у него нет, а удостоверение забыл дома, его пригласили пройти полицейский участок, но он проявил грубость по отношению к полицейским  с использованием  нецензурных выражений и пытался уклониться от привода в участок. После всего этого его доставили в участок и  составили протокол об административном правонарушении с указанием на невыполнение им  законного требования полиции.

Однако элементарная логика и закон требовали, чтобы в соответствии со Статьей 211, а не 535.1 (несоблюдение законного требования полиции) Кодекса об административных правонарушениях, Вафадар Алиев был подвергнут административному выговору.

- Другой пример. В постановлении  Джалилабадского районного суда в отношении члена Верховного меджлиса ПНФА Анара Маликова говорится, что 18 марта, разместив в Facebook-е ложную информацию о карантине, он вызвал замешательство среди населения. Но, во-первых, режим карантина введен с 24 марта; во-вторых, как может какой-нибудь критический статус, размещенный в социальной сети, нарушить противоэпидемический режим?

С другой стороны, почему в судебных постановлениях по всем  названным трем лицам, не обосновано применение максимальных санкций – 1 месяц или, в лучшем случае, 10 дней административного ареста – из предусмотренных статьями, по которым они были административно наказаны. Даже если предположить, что в их деяниях имелись признаки состава административного правонарушения, цели административного наказания можно было  достичь и штрафом. Как говорится, «друзьям – все, что угодно, а  врагам – закон!»

Эти три примера приведены с тем, чтобы показать реальную ситуацию и состояние судебной практики в отношении оспариваемых нарушений карантинного режима. После ознакомления с подобными постановлениями ничего другого не остается, кроме как подтвердить  сказанное Вами  во второй части вопроса.

- Одним из решений, принятых с введением  карантина, является предоставление пособий безработным, тем, кто потерял работу, тем, кто лишен ежедневного заработка: жесткость и недоступность пользования этим решением уже стали предметом обсуждения. Например, это пособие не выдается тем, кто владеет земельной долей или получает пособие в какой-либо форме, или у кого работает один из членов семьи. Есть ли законное, правовое основание для принятия таких решений ?

- Закон АР «О занятости» гласит, что «безработный гражданин — трудоспособное лицо, находящееся в трудоспособном возрасте, не имеющее работы и заработка, готовое приступить к работе и зарегистрированное в соответствующем органе исполнительной власти как лицо, ищущее работу» (https://www.ilo.org/wcmsp5/groups/public/---ed_protect/---protrav/---ilo_aids/documents/legaldocument/wcms_127417.pdf).

Интересно, что в этом законе те, кто владеет пригодной для ведения сельского хозяйства долевой землей, члены  семейных крестьянских хозяйств приведены  в списке занятых лиц. И на этом строится правовая основа для невыплаты пособий таким гражданам.

Однако тот факт, что какой-либо человек владеет долевым участком, не означает, что он – занятое лицо. Ведь для обработки этих долевых земель требуется наличие финансовых ресурсов, сельскохозяйственного оборудования и т. д. И многие люди, имеющие долю земли, но не располагающие  такими ресурсами, по сути, являются  безработными. То есть факт владения человеком землей сам по себе не может считаться достаточным основанием для того, чтобы  считать его занятым.

Будем надеяться, что когда-нибудь созданные этой статьей Закона «О занятости» проблемы будут учтены и в него будут внесены поправки. Но если они будут настаивать на сохранении этого положения, тогда  должны последовательно выполнять обязательства государства в области занятости, реализовать меры финансово-кредитной, страховой, инвестиционной и налоговой политики, направленные на организацию и развитие предпринимательства и трудовой деятельности, стимуляцию применения гибкого режима работы.

То, что постановление Премьер-министра АР «Об утверждении условий и порядка выдачи единовременной выплаты лицам, зарегистрированным в качестве безработных в связи с применением особого карантинного режима во время пандемии коронавируса (COVID-19)» от 7 апреля 2020 года не распространяется на  членов семей, получающих адресную государственную социальную помощь, на трудовых пенсионеров, на получателей ежемесячных пособий и пенсий, на лиц, получивших имущества в рамках программы организации самозанятости, на получателей пособий по безработице и т. д., неадекватно нынешней тяжелой  экономической ситуации. То же самое можно сказать и о выдаче единовременной выплаты только одному члену семьи (мужу или жене).

- Другой вопрос из числа ошеломляющих связан с деятельностью журналистов. Несмотря на то, что сначала условия карантина предусматривали возможность осуществления представителями СМИ профессиональной деятельности, позже ввели требование получать для этого  разрешение. Деятельность журналистов, не имеющих трудовой         договор, затруднилась. Разве это не противоречит  свободе СМИ?

- Постановление Кабмина от 2 апреля 2020 года разрешает сотрудникам  СМИ свободно перемещаться,  пользуясь служебным удостоверением или справкой с места работы. Согласно Закону «О средствах массовой информации», статус журналиста распространяется на штатных и внештатных корреспондентов медиа, занимающихся сбором, подготовкой, редактированием и созданием информации (данных, новостей).

Хотя это и не предусмотрено в упомянутом постановлении, позже Оперативный штаб при Кабинете министров предупредил, что эта привилегия (разрешение на перемещения) может быть предоставлена ​​только лицам, заключившим трудовой договор или служебный контракт  с каким-либо средством массовой информации. Но, во-первых, желание человека работать по трудовому договору или служебному контракту зависит от его выбора, основанного на его свободной воле.

Согласно Гражданскому законодательству Азербайджанской Республики, заключение какого-либо договора и установление его условий является исключительным правом сторон этого договора, физические и юридические лица могут свободно заключать договоры и определять их содержание. Журналист имеет право заключить трудовой или гражданско-правовой договор с редакцией СМИ, с которым он сотрудничает, и согласовать условия этого договора в соответствии со своими желаниями.

Кстати, статус журналиста может быть отнесен не только к сотрудникам зарегистрированных в стране медиа, но и к  работникам незарегистрированных Интернет-TV и веб-сайтов или к блогерам, работающим  абсолютно независимо.

По этим причинам упомянутое предупреждение Оперативного штаба является неуместным и противозаконным, противоречащим Статье 50 Конституции (Свобода информации), Статье 10 Европейской Конвенции (Свобода выражения мнения) и  другим отраслевым законам. Поэтому, независимо от наличия или отсутствия трудового договора или служебного контракта, журналистам необходимо создавать условия для осуществления своей профессиональной деятельности, ничем не ограничивать  и не препятствовать при  сборе, подготовке и распространении ими информации.

- В такие моменты, в период неожиданно вспыхнувшей пандемии, какие правовые и законодательные нормы должно было применить правительство в соответствии с Конституцией и  законодательством Азербайджана, чтобы избежать возникновения недовольств?

- Единственным законным шагом было бы объявление чрезвычайного положения. В этом случае осуществляемые меры и временные ограничения можно было бы как-то оправдать. Статья 112 Конституции требовала именно этого.

В то же время, согласно Статье 15 Европейской Конвенции, «В случае войны или при иных чрезвычайных обстоятельствах, угрожающих жизни нации, любая из Высоких Договаривающихся Сторон может принимать меры в отступление от ее обязательств по настоящей Конвенции только в той степени, в какой это обусловлено чрезвычайностью обстоятельств, при условии, что такие меры не противоречат другим ее обязательствам по международному праву» (https://old.irs.in.ua/index.php?option=com_content&view=article&id=276%3A1&catid=43%3Aeu&Itemid=70&lang=ru).

Именно в  этом случае (при объявлении ЧП) беспрецедентные ограничения свободы передвижения людей, полное прекращение коммуникаций между районами и городами с небольшими исключениями, ограничение  движения и регулярные проверки транспортных средств, проверка документов, удостоверяющих личность граждан и т. п. меры могли бы быть легитимными, и полное или частичное  ограничение прав и свобод человека и гражданина не породило  бы  многочисленных вопросов или проблем.-0-