Война геополитических стратегий: Проект Большого Ближнего Востока versus Евразийский План (статья вторая)

***

Гроссмейстер мировой шахматной доски, бывший американский советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский  считал, что участниками нового Ближнего Востока дополнительно должны стать Евразийские Балканы, страны Южного Кавказа  и Центральная Азия (Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан, Туркменистан, Афганистан, Таджикистан). Как видно, участие России, Турции, Ирана и в этом случае не предусматривалось.

Обращает на себя внимание беспрецедентное для мусульманских стран сотрудничество Азербайджана с Израилем, многие детали которого не вполне доступны общественному вниманию. Мало кто знает, что премьер-министр Израиля Б.Нетаньяху, посетив Баку, предлагал Азербайджану взять на себя функции посредника и выступать медиатором в урегулировании отношений Израиля с Палестиной и Сирией, ФАТХ и ХАМАС, чем традиционно занимается Турция. Естественно, пробный шар, запущенный в сторону Баку, не мог дать какого-либо позитивного результата (что прекрасно было известно Израилю). Намерения заключались в совершенно иной плоскости: довести до Анкары, что ее политике укрепления на Ближнем Востоке могут быть поставлены реальные ограничения, которые будут перенесены на пространства Южного Кавказа и Центральной Азии.

В этих условиях мало что известно о реализации ЕП, что не только косвенно свидетельствует о сохранении противоречий между Астанинской тройкой, но и напрямую связано с большими проблемами, возникшими перед этими странами. Москва крайне озабочена ситуацией в Беларуси, ростом напряженности в отдельных регионах России (Хабаровск), расширяющимся «делом» А. Навального, грозящим новыми санкциями и ростом изоляции. Турция, заметно ухудшив отношения с Израилем и не решив курдский вопрос, вовлекается в серьезное противостояние с Грецией и Кипром. Иран, живущий  в условиях жесточайших санкций, подвергается новым атакам администрации Д.Трампа. Все три государства – бывшие империи с характерными для такого политического устройства разнообразными типами сепаратизма – и сегодня при необходимости могут получить удар со стороны своей ахиллесовой пяты.

Вместе с тем, не секрет, что значительная часть противоречий «тройки» связана с технологией разрешения нагорно-карабахского конфликта, в который непосредственно вовлечены Москва, Анкара и Тегеран.

Летние военные действия непосредственно на армяно-азербайджанской границе внешне выявили отношение Москвы и Анкары к конфликту, завершившись конкретными действиями. Россия приняла непосредственное участие в операции по уничтожению азербайджанских военнослужащих, произвела массированные поставки вооружения в Армению (скорее всего, безвозмездные), Турция заняла позицию безусловной военной и политической поддержки Азербайджана. Одни масштабные военные учения, проведенные под эгидой Москвы,  другие – Анкары, стали своеобразной демонстрацией уровня военной готовности сторон в чрезвычайной ситуации. И все же внутренняя подоплека такой поляризации не до конца проявлена, уже отмечалась в прессе вероятность формирования новой формулы переговорного процесса (Россия-Армения versus Турция-Азербайджан), направленной на вытеснение из него всех остальных «переговорщиков». Если это соответствует действительности, то такой сценарий вполне укладывается в контекст ЕП, за тем исключением того, что необходимо как-то обозначить позицию Ирана.

Формально эта позиция заключена в официальном стремлении Тегерана контролировать напряжённость, чтобы продолжающиеся конфликты не превратились в войну. Поэтому Иран говорит о необходимости политического решения вопроса с учётом интересов обеих стран и их территориальной целостности, для чего готов выступить посредником. Реально же в интересах Тегерана не допустить западные военные силы в регионе конфликта и препятствовать стремлению использовать территории конфликтующих стран в качестве площадки для агрессии против Ирана. Иран, между тем, является единственным государством, у которого сложилась непосредственная граница с Азербайджаном, Арменией и оккупированным Нагорным Карабахом, в чем видится как его сила в условиях мира, так и слабость в условиях войны.

Как бы то ни было, сегодня многие проблемы безопасности Турции и Азербайджана необходимо анализировать и решать в рамках целостного подхода, о чем пишет Кюршад Зорлу (Habertürk (Турция) в статье «РПК теперь и в Нагорном Карабахе. Смотрите, кто за этим стоит» (22.09.20). В сложившихся условиях, однако, такая целостность предполагает, как минимум, включение России, да и многих других центров мировой политики, вовлеченных в карабахский конфликт.

Нельзя забывать об «играх» внешних сил, гласно заявляющих о «равноудаленности от сторон конфликта», но на деле придерживающихся собственных корыстных интересов. Вот почему усиленно муссируются информация об участие в последней военной операции наемников. Турецкие СМИ пишут о террористах Рабочей партии Курдистана, перебрасываемых в район Нагорного Карабаха через Иран, а в это время пресса Саудовской Аравии сообщает об участии в боях в Карабахе на азербайджанской стороне нескольких сотен боевиков-наёмников из Сирии, переброшенных Турцией на Южный Кавказ (Arab News: «Эрдогану советуют атаковать Ереван, чтобы построить новый Кавказ» 28.09.20). Начинается ли вовлечение стран Южного Кавказа в ПББВ? Осуществляется ли политика столкновения России и Турции из-за конфликта?

Еще до начала нынешней военной фазы своеобразное резюме отношений внешних игроков к конфликту Азербайджана и Армении составил Мустафа К. Эрдемол (Cumhuriyet, Турция: «В вопросе Нагорного Карабаха Россия относит к числу «своих карт» Армению, а США – Азербайджан».17.07.20): «США, Россия, ЕС - игроки, которые так или иначе вовлечены в проблему. Эти игроки заинтересованы в том, чтобы здесь была, если не война, то скорее неспокойная обстановка, чем стабильность». С этой целью Россия поставляет оружие обеим сторонам конфликта, ЕС не особенно реагирует на события в регионе, поскольку полагает, что усилия по сдерживанию кризисов в регионе, прежде всего проблемы Нагорного Карабаха, ослабят Россию. Может быть и поэтому ЕС не продуцировал ни одной серьезной инициативы, связанной с переговорами о прекращении огня, а в преодолении конфликта, который может быть легко решен, США не предпринимают инициатив ни в интересах Азербайджана, ни в интересах Армении.

Между тем в Нагорном Карабахе идёт полномасштабная война. У армянской стороны есть потерянные позиции, заявил 27 сентября карабахский лидер Араик Арутюнян, по словам которого «это полномасштабная война, которой до сих пор не было. Она идёт вдоль всей линии соприкосновения войск в зоне карабахского конфликта. Это не апрель 2016-го, не июльские события. С нами воюет и Турция».

В этих условиях вновь, как и прежде, складываются обстоятельства, способствующие совершению военных преступлений, в том числе и против мирного населения. Если вспомнить все этапы карабахской эпопеи, то именно эти преступные деяния вызывали резкое неприятие мировой общественности, способствуя изменению ее симпатий. Вот почему достойны продолжения инициативы по созданию максимальной безопасности гражданского населения и поддержки цивилизованных норм ведения войны.

Некоторые аналитики, пишущие о Карабахе (к примеру, С. Маркедонов), обратили внимание на тот факт, что нынешний этап конфликта нарушил «принцип маятника», согласно которому периоды военного обострения и мирных переговоров, как правило, сменяли друг друга. Как представляется, «принцип маятника» разрушен окончательно, и на смену ему должна прийти некая новая технология. Однако это станет возможным лишь в том случае, если одна из сторон в ходе развернувшихся военных действий достигнет принципиального изменения сложившейся ситуации.

Нам остается лишь выяснить, кто и с какой целью дал «благословение» нынешней военной кампании. С одной стороны, при наличии стольких заинтересованных игроков, трудно дать однозначный ответ, с другой – без выяснения этих обстоятельств почти невозможно выстроить прагматичную политику в чрезвычайной ситуации.

Создается впечатление, что война геополитических стратегий продолжается, захватывая все новые территории, подпадающие под Проект Большого Ближнего Востока или Евразийский План. Во всяком случае, то, что эта война достигла пределов Южного Кавказа, вряд ли может быть оспорено.

Лучшим выходом для Азербайджана в условиях военной мобилизации общества может стать лишь ее пластичная трансформация в фактор консолидации всех политических сил и социальных стратов страны. Увидим ли мы это?

Али Абасов