Что «выторговал» Саргсян в Москве?

Президент Армении Серж Саргсян в рамках своего официального визита в Москву встретился с президентом России Владимиром Путиным. Предварительно армянский лидер опубликовал в «Известиях» свои соображения по необходимости создания российско-армянского оборонно-промышленного комплекса в Гюмри. Это «действо» он объяснил актуальностью модернизации и повышения эффективности обслуживания дислоцированной в этом армянском городе 102-й военной базы РФ.

Как пишет Саргсян, «многопрофильный масштаб комплекса необходимо рассчитать таким образом, чтобы он, параллельно с решением задач модернизации 102-й базы, мог бы стать платформой для налаживания делового военно-технического сотрудничества между Россией и граничащими с Арменией государствами с выходом на традиционные для РФ рынки вооружений. Создание рабочих мест в Гюмри послужило бы также фактором для улучшения социально-экономической обстановки в городе дислокации 102-й  российской военной базы». 

Словом, Саргсян приехал на встречу с Путиным не с пустыми руками. Впрочем, его «забота» о боеспособности российской армии далеко не небескорыстна, поскольку создание совместного с РФ ОПК должно, по идее, усилить гарантии безопасности Армении, наделить ее статусом не самого последнего военно-политического игрока в регионе, придать мощь армянской армии или хотя бы создать соответствующую иллюзию. Ведь и Армения, и Нагорный Карабах (гарантом безопасности последнего выступает Ереван, хотя на практике это может оказаться сомнительным) в условиях нерешенности карабахского и армяно-азербайджанского конфликтов сидят на пороховой бочке.

Разумеется, Саргсян этого не признает — армянская армия, говорит он, «уже долгое время считается одной из самых сильных и боеспособных в регионе». Она также «последовательно повышает и укрепляет свою обороноспособность, в том числе в рамках военно-технического сотрудничества со своим стратегическим союзником — Россией», с которой у республики создана Объединенная группировка войск и сформирована единая система противовоздушной обороны. О дислокации на территории Армении российской военной базы было сказано выше.

Но Армения, и это подтверждает Саргсян, исходит из того, что население НКР имеет право само распоряжаться своей судьбой, и «именно на этой основе должен быть решен нагорно-карабахский конфликт». То есть компромиссов со статусом НКР, провозгласившей никем не признанную  независимость, вроде не будет. А это означает, что Армения делает ставку на российский «заслон» — спасти ее от масштабной войны с Азербайджаном больше никто не сможет, да и не захочет.

Но вопрос не только в собственно Азербайджане, но и в его стратегическом партнере — Турции, соседе Армении, с которой Ереван не поддерживает дипломатических отношений, и которая стремится к участию в урегулировании карабахской проблемы: иногда — даже употребляя воинственную риторику. Турция — не просто сосед Армении, но и член НАТО. Она, как и Азербайджан, осуществляет транспортную блокаду Армении. Москва, при всей нынешней «дружбе» с Анкарой, имеет различную с ней геополитическую повестку. Соответственно, она не допустит действенного, а не витринного участия Турции в урегулировании карабахского и армяно-азербайджанского конфликтов — это, как минимум, означало бы укрепление позиций Турции в регионе Южного Кавказа, что также противоречит интересам США и Европы.

Но вот что интересно: буквально за три дня до визита Саргсяна в Москву глава армянского МИД Эдвард Налбандян заявил о готовности своей страны к «нормализации отношений (с Турцией) без предусловий». Что бы это могло означать? Напомним, несколько лет назад Армения и Турция подписали протоколы об установлении дипотношений и развитии двустороннего взаимодействия — видимо, в этот период намечалось армяно-азербайджанское урегулирование или актуализация темы геноцида армян в Османской империи. Но в декабре 2009 года бывший тогда премьером Реджеп Тайип Эрдоган заявил, что Анкара не ратифицирует протоколы без разрешения карабахского конфликта. А через несколько месяцев Саргсян подписал указ о приостановлении процесса ратификации армяно-турецких протоколов.

Возникает вопрос: почему Армения вновь вернулась к этому вопросу; не готовят ли Москва и Анкара соответствующую почву для его решения (глава российского МИД Сергей Лавров выступил за открытие армяно-турецкой границы)? И не появилась ли некоторая надежда на мирное урегулирование карабахского конфликта и армяно-турецкого урегулирование? Сомнений в том, что на ситуацию может повлиять только Россия, ни у кого, включая Турцию, уже, кажется, не остается. Эрдоган, практически одновременно с высказыванием Налбандяна, заявил в контексте армяно-азербайджанского раздрая буквально следующее: «Полагаю, что в самое ближайшее время нужно начать переговоры по этому вопросу. Думаю, Россия может сыграть здесь важную роль».

И вслед за этим, распространилась информация, в соответствии с которой командующий Южным военным округом (ЮВО) объявил внезапную проверку боеготовности войск на юге России и на базах в Армении и Абхазии. На фоне таких странных совпадений, да еще и накануне парламентских выборов в Армении, в период перехода республики от президентской формы правления к парламентской, а также неизвестности политического будущего Саргсяна, и состоялась встреча последнего с Владимиром Путиным.

Отметим, что Армения не настолько «пророссийская», как ее пытаются представить власти этой страны и словом, и делом — у значительного сегмента местной общественности крайняя зависимость Еревана от Москвы вызывает серьезное отторжение. Возможно, армянская общественность была бы лояльнее к России, если бы последняя так явно не демонстрировала свою дружбу с Азербайджаном и не продавала бы ему «в ущерб государственных интересов Армении» различные виды убойного вооружения на миллиарды долларов, и если бы Россия была в более прохладных и натянутых отношениях с Турцией, которые бы, кстати, весьма негативно отразились на самой Армении как союзнике России.

Как сообщает РИА Новости, президент России на встрече с Саргсяном заявил о своей уверенности в том, что Армения под руководством ее нынешнего лидера пройдет непростой этап своего развития, связанный с выборами в парламент и конституционной реформой. На этом моменте стоит остановиться особо. По новой Конституции, первым лицом Армении становится премьер-министр, при этом президент Саргсян уже не имеет права баллотироваться на третий президентский срок, да и вряд ли хочет этого в силу будущей никчемности должности «свадебного генерала».

Но озвученная Путиным «уверенность» в том, что Армения под руководством Саргсяна «пройдет непростой этап этого развития», дает армянскому президенту некоторое успокоение: как минимум, он благополучно досидит свой президентский срок до 2018 года, когда новая Конституция вступит в силу. Ну, а после этого, вероятно, не останется вдали от высоких властных коридоров.  Это и будет его «призом» за то, что не ослушался Москвы даже в «майданное» для Армении время и выполнил все, чего ждала от него Россия. Дорогого стоила одна только история с неожиданным отказам Еревана подписать Соглашение об Ассоциации с ЕС и вместо этого вступить в Евразийский союз, да еще и создать с Россией Объединенную группировку войск. Словом, надо полагать, что Путин поддержал Саргсяна в «трудное время», что, вероятно, стало для президента Армении самым важным итогом его встречи с президентом России.

Но вернемся к официальной части беседы президентов. Путин напомнил, что 3 апреля отмечается 25 лет установления дипломатических отношений между Россией и Арменией. «За эти годы, — сказал он, — отношения между Россией и Арменией приобрели в полном смысле этого слова союзнический характер, мы взаимодействуем практически по всем направлениям».

Заметим, что на переговорах Путина и Саргсяна присутствовал министр обороны Армении Виген Саркисян. Некоторые наблюдатели считают, что после апрельских выборов президент Армении уготовил ему пост премьер-министра, хотя сам Саргсян как-то обмолвился, что прочит на эту должность нынешнего главу правительства, бывшего высокопоставленного чиновника «Газпрома» Карена Карапетяна. Так что то ли Саргсян знакомил Путина с предполагаемым будущим лидером Армении, то ли министр обороны участвовал на встрече с Путиным на почве карабахского урегулирования.

Кстати, анонсируя переговоры Путина и Саргсяна, пресс-служба Кремля информировала, что в ходе переговоров на высшем уровне планируется обсудить ключевые вопросы двустороннего сотрудничества в политической, торгово-экономической и культурно-гуманитарной областях, а также перспективы развития интеграционного взаимодействия на евразийском пространстве. Также «предстоит обмен мнениями по наиболее актуальным региональным проблемам, прежде всего — по нагорно-карабахскому урегулированию».

Этот вопрос был отражен и в совместном заявлении президентов по итогам их встречи. Так, по словам Путина, нагорно-карабахскому урегулированию было уделено «отдельное внимание»: «Россия продолжает оказывать всяческое содействие в поисках взаимоприемлемых развязок конфликта — как в рамках Минской группы ОБСЕ, так и в ходе прямых контактов с Ереваном и Баку».

Путин и Саргсян также подтвердили «приверженность урегулированию конфликта исключительно мирными средствами на основе составляющих единое целое принципов неприменения силы или угрозы применения силы, территориальной целостности государств, равноправия и права народов на самоопределение». Впрочем, где проходит грань между «правом на самоопределение» и «принципом территориальной целостности государств» по-прежнему остается неясным. Известно, однако, что власти Армении, включая Саргсяна и главу Минобороны Саркисяна, считают, что «решение карабахского конфликта заключается в признании Нагорного Карабаха». Опять тупик или обозначение позиций для торга с Азербайджаном?

В совместном заявлении Путина и Саргсяна говорится и о намерении сторон «планомерно продолжать военное и военно-техническое сотрудничество на двусторонней основе, имеющей целью обеспечение региональной безопасности». Президенты также дали высокую оценку созданию Объединенной группировки войск двух стран и заверили, что «продолжат диалог и тесную координацию усилий в сфере охраны границ, борьбы с терроризмом и незаконным оборотом наркотиков, трансграничной организованной преступностью, другими новыми вызовами и угрозами».

Но в заявлении  ничего не сказано о намерении сторон создать российско-армянский оборонно-промышленный комплекс в Гюмри. Не исключено, что прежде чем «инициатива» Саргсяна была прописана в газете, армянский президент приватно обсудил ее с руководством России. Или Россия сама предложила создать в Гюмри оборонно-промышленный комплекс, и теперь армянская и прочая «общественность» наблюдает за пуском пробных шаров.

Правда, в ходе визита Саргсяна в Москву были раскрыты скобки по другим вопросам, не имеющим военного и оборонного значения, но способных несколько улучшить деловой и инвестиционный климат в Армении. Во-первых, Российский Фонд прямых инвестиций и армянская универсальная кредитная организация «Инвестиции малого и среднего предпринимательства» подписали соглашение о создании совместного инвестиционного фонда. По данным Министерства экономического развития и инвестиций Армении, целью создания новой структуры является углубление торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества между Ереваном и Москвой, полноценная интеграция Армении в ЕАЭС, решение  вопросов, связанных с замещением импорта и увеличением экспорта.

Во-вторых, глава «Газпрома» Алексей Миллер сообщил, что руководимая им компания разработала генеральную схему развития газовой отрасли Армении до 2030 года. Документ находится на рассмотрении правительства в Ереване. Кроме того, российский газовый гигант работает на увеличение  мощности Абовянского подземного газохранилища. Как передает Sputnik, Миллер также заявил, что «Газпром» планирует проводить операции с выработанной на Радзанской ТЭС в Армении электроэнергией в обмен на газ из Ирана.

«Мы видим потенциал для повышения эффективности работы на армянском рынке не только в газовой сфере, но и за счет того, чтобы осуществлять разменные операции по электроэнергии. Армянская сторона планирует построить в 2018 году высоковольтную ЛЭП, это нам позволит экспортировать по разменным операциям электроэнергию на иранский рынок», — сказал он.

И еще одна новость: Путин после переговоров с Саргсяном сообщил, что Россия и Армения прорабатывают вопрос взаиморасчетов в национальных валютах — «в целях дальнейшего расширения и диверсификации торговли».

Но как же перспектива создания ОПК, вызывающая острый и даже панический интерес в Ереване, подозревающем, что Гюмри станет «русским городом» со всеми вытекающими отсюда проблемами, включая демографические? Однозначного ответа на этот вопрос нет. Известно лишь о встрече  начальника Генштаба ВС России генерала  армии Валерия Герасимова со своим армянским коллегой Мовсесом Акопяном.

В изложении агентства Sputnik, Герасимов заявил, что Россия рассматривает Армению как союзника и партнера. По его словам, уровень сотрудничества вооруженных сил России и Армении позволяет своевременно реагировать на происходящие в регионе изменения.

«Сегодня у нас имеется возможность рассмотреть вопросы двустороннего российско-армянского сотрудничества в военной сфере. Достигнутый уровень взаимодействия по линии военных ведомств позволяет оперативно решать текущие задачи сотрудничества и своевременно реагировать на происходящие в регионе изменения», — сказал начальник Генштаба.

Он также подчеркнул, что на территории Армении успешно функционирует 102-я российская военная база, служащая гарантом региональной безопасности, и это является еще одним показателем высокого уровня взаимного доверия союзнических отношений Еревана и Москвы. Официальной информации по поводу того, будут ли укрепляться эти отношения за счет создания армяно-российского ОПК, распространено не было. Возможно, этот вопрос зависит от исхода парламентских выборов в Армении, от которых можно ожидать неприятных неожиданностей.

Отметим, однако, что Саргсян способен просто так, «понарошку», пугать Азербайджан. Что же касается России, он всегда высказывается крайне осторожно и не впустую.

Ирина Джорбенадзе