Азербайджанский оппозиционер: "У нас нетипичная олигархия"

Накануне празднования 26-летия независимости Азербайджана президент республики Ильхам Алиев дал большое программное, или портретное еще его называют, интервью главе агентства "Россия сегодня" Дмитрию Киселеву. Рассказывая об успехах народного хозяйства и государственного строительства, Алиев поделился со своими собеседниками соображениями о том, что "есть некие силы, которые занимаются тайным финансированием и политические партии под видом неправительственных организаций". Президент также упомянул попытки дестабилизации, вмешательства во внутренние дела и другое.

О том, что примечательного в политике Ильхама Алиева корреспонденту НВ Тимуру Олевскому рассказывает соучредитель гражданского движения "Республиканская альтернатива" (ReAl) Эркин Гадирли.

***

Эркин Гадирли: К сожалению, мысли, которые наш президент высказывает, он повторяет уже очень давно. Основная нить в том, что мы не собираемся далее интегрироваться в какие-то иные международные структуры, имеется в виду Евросоюз, прежде всего. И он часто повторяет фразу, что мы уже интегрировались туда, куда надо.

С другой стороны, он очень двусмысленно, правда, но, тем не менее, заявляет, что и министр иностранных дел наш тоже говорил, что никогда не говорите никогда, мол, может быть, мы еще подумаем, вступать ли в ЕврАзЭС. Хотя, конечно, я не думаю, что они всерьез рассматривают эту альтернативу.

А вот с Евросоюзом они очень серьезно, когда пошел процесс Евромайдана в Украине, стоял вопрос о подписании Ассоциативного соглашения Грузия, Украина, Молдова, Азербайджан, наш президент, наше правительство отказалось подписывать это соглашение, ссылаясь на то, что оно предпочитает двусторонние отношения со странами Евросоюза или же, как альтернатива, особое соглашение между Евросоюзом и Азербайджаном.

Тимур Олевский: Какова его судьба?

Эркин Гадирли: Пока идут переговоры. Несколько раз это соглашение откладывалось. Самое главное, что наше правительство не устраивают пункты по поводу гражданского общества, прав человека, демократии. Они настаивают на том, что главный упор должен составляться на энергетическое сотрудничество и безопасность.

Тимур Олевский: В одном из своих интервью вы сказали, что Алиев использует кнут и пряник в свой политике, а именно деньги и полицию. Но это же лучше, чем просто полицию, с деньгами все в порядке.

Эркин Гадирли: Собственно говоря, власть в Азербайджане не совсем типичная, хотя ее часто называют диктатурой для более простого обозначения. Но она все-таки очень интересным образом использует социальные связи в Азербайджане и закрывает глаза на очень многие коррумпированные схемы, хотя сама, конечно же, эти схемы создает. И нефтяные деньги, которые в страну поступали, она, конечно же, различным образом через эти коррупционные связи, госстроительство и другие прочие правительственные проекты распространяла по стране, чем давала возможность очень многим людям как-то зарабатывать деньги.

Тимур Олевский: То есть Алиев – он не все под себя, что называется, подгребает финансовые потоки, дает стране развиваться?

Эркин Гадирли: Есть такой термин – "benevolent dictatorship", щедрая диктатура. Это не совсем, правда, про Азербайджан, но какие-то элементы можно усмотреть. То есть они, разумеется, очень много тратят на строительство, на дорожную инфраструктуру, это дает возможность нанимать рабочую силу.

Тимур Олевский: Дают развиваться малому и среднему бизнесу.

Эркин Гадирли: Не совсем так. Малому и среднему бизнесу они все-таки возможность не очень дают развиваться.

Тимур Олевский: Просто если бы этот пункт еще добавить в ваш рассказ про строительство дорог, то, по большому счету, кто президент, уже неважно. В том смысле, что бизнес существует, развивается, никто бы ему не мешал.

Эркин Гадирли: Бизнес существует подконтрольный правительству.

Тимур Олевский: Деньги дают на…

Эркин Гадирли: Нет-нет-нет, давайте так. Во-первых, этот бизнес, который существует, он существует очень сильно подконтрольный правительству и различным олигархическим группам. А говоря об олигархических группах, я хочу особо отметить, что у нас нетипичная олигархия, у нас вне правительственных структур больших денег нет, у нас олигархи – это те же министры. И поэтому вся бизнес-деятельность, она своеобразным образом монополизирована вот этими самыми группами, начиная с сельского хозяйства, импортно-экспортные операции. То есть для того, чтобы заняться каким-нибудь значимым бизнесом, нужно, во-первых, быть лояльным властям, во-вторых, иметь под крылом соответствующие структуры и, разумеется, конечно же, держаться подальше от гражданского общества, оппозиции.

Тимур Олевский: Иначе как Ильгар Мамедов.

Эркин Гадирли: Ну да.

Тимур Олевский: Давайте напомним о его судьбе. Почему его не отпустили на свободу? Это лидер вашего движения. Многих отпустили в момент какой-то накануне игр, когда начинался диалог с Евросоюзом, и для внешнего, в общем, какого-то, чтобы показать, что не такая уж и диктатура, а, в общем, даже очень демократия. Отпустили Хадиджу Исмаилову, не отпустили, например, Ильгара Мамедова из тюрьмы. Почему?

Эркин Гадирли: С Ильгаром Мамедовым очень специфический случай, потому что он, во-первых, политик, глава политической организации и потенциальный кандидат в президенты. И об этом нам даже открыто говорят международные структуры, которые занимаются его делом. Потому что отпускают других политзаключенных сравнительно легче, потому что они журналисты, потому что…

Тимур Олевский: Подождите, человек, который сидит в тюрьме, набирает больший рейтинг, чем человек, который на свободе.

Эркин Гадирли: Несомненно.

Тимур Олевский: Так в чем смысл?

Эркин Гадирли: Вот это хороший вопрос. Смысл в том, что, я думаю, они сначала, когда его арестовали, думали, что наша организация "Республиканская альтернатива", она прямо там же и распадется, потому что нас было еще очень мало, когда его арестовали, что наше правление распадется. Видимо, расчет был на это. Но произошло совершенно наоборот: мы не только не разбежались, но, наоборот, даже стали расти, и членство наше выросло заметно, и по стране наши региональные отделы стали развиваться. Мы сейчас готовимся к съезду, партию создаем.

Тимур Олевский: То есть вы сейчас занимаетесь политической борьбой?

Эркин Гадирли: Да, мы не НПО. Мы были созданы как политическое движение, и сейчас это движение трансформируем в партию.

Тимур Олевский: Есть ли какая-то другая альтернатива политическим движениям, не знаю, экстремистские движения? Вот почему я спрашиваю: недавно прошел референдум, Ильхам Алиев получил право оставаться президентом не 5 лет, а 7 лет. Многие поговаривают о том, что его сын уже следующим станет, третьим Алиевым, который управляет Азербайджаном без перерыва, то есть появится в прямом смысле династия. И при этом многие говорят, те же люди, которые это утверждают, что альтернатива одна: или президент Алиев, или исламисты, и все будет ужасно. Это так, как вам кажется?

Эркин Гадирли: Насчет экстремистов – это рассказ, который само правительство очень часто использовать, чтобы запугивать Запад. Они позволяют религиозным группам собираться, проводить какие-то конференции в пятизвездочных отелях, мечети, разумеется, действуют, уличные шествия, по крайней мере, до недавнего времени. А с светской оппозицией они такого себе не позволяют.

Светскую оппозицию они душат, на телевидение не пускают. На телевидении есть религиозные передачи, религиозные группы имеют свои организации, свои финансовые сети, они проводят свои мероприятия – им это позволяется, чтобы показать Западу, что вот видите, единственная альтернатива, которая в Азербайджане есть, это на самом деле религиозная альтернатива. На самом деле это не так.

Тимур Олевский: На самом деле это не так, но чтобы победить на выборах, нужно обеспечить себе хотя бы в будущем гарантии, что они будут честные, а кто может вам ее гарантировать?

Эркин Гадирли: Таких гарантий, разумеется, нет, за это надо еще побороться. Потом, кроме этого, различные исторические шансы могут возникнуть, структура политических возможностей изменится, скорее всего, из-за того, что сильный упадок в экономике, международная конъюнктура тоже меняется. Так что загадывать не будем, может быть всякое. Я не пессимист в этом отношении.