Квартальный коллапс

Подведены итоги третьего квартала. Темп роста ВВП продолжал снижаться вопреки всем расчетом, что его удастся увеличить. За три квартала он составил 39,8 млрд. манат при росте 1,1%. ЕБРР прогнозирует рост в 2%, правительство пока рассчитывает на 2,2%.

За три квартала 2012 года объем промышленного производства в Азербайджане составил 25,8 млрд. манатов. Это на 3,5% меньше чем за указанный период 2011 года. Удельный вес добывающей промышленности в промышленном продукте составил 76,4%. Темп производства в добывающей промышленности замедлился на 5,7%, а в ненефтяном секторе был зафиксирован рост промышленного производства на 7,7%. Хотя темп роста в обрабатывающем секторе достиг 7,9%, на его долю приходилось всего 18,3% промышленной продукции. То есть в подушевом исчислении этот сектор за три квартала обеспечил около $580 добавочной стоимости. В России обрабатывающий сектор производит $1,2-1,4 тыс. долларов на человека, в США – около $6 тыс. в Германии – $8 тыс., в Швейцарии – $11 тыс. Так что разговоры о том, что в постиндустриальных обществах всю нагрузку несут услуги сильное преувеличение. И обрабатывающая промышленность должна расти.

Постоянная констатация успехов экономики со стороны правительства удручает. Доходит до того, что даже обусловленная законом индексация базовой и социальной части пенсий или пролонгированная социальная помощь для малоимущих семей подается как последовательное улучшение жизни населения. Экономисты подвергают сегодня сомнениям заявления правительства по поводу создания в экономике 700 тысяч рабочих мест, причем опираясь на государственную же статистику. По условиям для ведения бизнеса мы где-то на 66 месте, тогда как Грузия входит в первую десятку, а Армения перебралась с 55 на 32 позицию. Мы перестаем вообще говорить о каких-то недостатках в экономике. И это очень настораживает на фоне накапливающихся проблем.

Критический взгляд на экономику, открытое объявление ее слабых мест просто необходимы. Правительство мало склонно к такой рефлексии. Он не замечает ни отставания в производительности труда, ни медленную скорость обновления основных фондов, не говоря уже о такой “мелочи”, как скорость появления новой продукции. Все это оказалось как бы за гранью обсуждения положения дел в экономике.

Можно сколько угодно говорить о закрытости экономики Туркменистана, но уровень диверсификации в ней сегодня по ряду параметров даже выше, чем в Азербайджане. Более того, Туркменистан недавно объявил политику “открытых дверей” для внешних инвесторов. Возможно, у президента этой страны просто развязаны руки – там не сформировался круг олигархов, которые могут противостоять приходу в страну внешнего капитала. Азербайджан при всех своих богатствах замешкался на старте. И мы начинаем серьезно отставать от соседей по структурным реформам, созданию новых производств, уровню развития финансовой системы. И ту же нефтехимию надо было поднимать раньше.

Некоторые противоречия – на поверхности. Государство говорит, что 82% ВВП страны обеспечивает частный сектор. В то же самое время государственный сектор обеспечил за три квартала 94,6% экспорта из страны, то есть частый сектор в создании экспортной продукции не участвовал. В импорте доля госсектора составила 20,4%. Иными словами, складывается картина, при которой почти весь частный сектор экономики ушел в сферу торговли и услуг и на поддержание этих сфер через импорт.

В прошедшем месяце, правда, мы впервые стали свидетелями нарастающего беспокойства в правительстве. Долгое время казалось, что риски в экономике исходят от мировых цен на нефть и газ. Но оказалось, что их может нести и снижающийся добыча нефти. Президент обрушился с резкой критикой на БП, и это имело результат. Следующие на очереди, видимо, влиятельные экономические группы, вклад которых в экономику мог бы быть значительно больше и которые практически полностью монополизировали ее.

Весьма негативную роль начинает играть сокрытие экономической информации, особенно, в общественном секторе. Расширительное применение понятия коммерческой тайны вплоть до всех структур, включая, государственные, делает всю систему закрытой, со всеми вытекающими из этого последствиями. Трудно понять, почему же тайной является имя акционера предприятия или его доля в капитале предприятия. Но еще труднее понять, когда скрывается любая информация. А именно, когда в эту игру включается большинство государственных предприятий, а вслед за ними и весь частный сектор, так или иначе привязанный к государству. К этому можно было бы отнестись к данности, связанной с известным принципом “деньги любят тишину”, особенно, в коррумпированной экономике. Но тогда должна быть уверенность, что свои функции выполняет Счетная палата. А она на глазах всего общества занята “охотой” только на слабые экономические структуры. Ни разу с начала ее создания в ее поле зрения не попадали крупные компании. Более того, они даже недосягаемы с точки зрения проверок. Так что ничего удивительного в том, что общественные организации уже не запрашивают никаких смет по строительству дорог или общественных сооружений. Если их в свое время не представили по крупным проектам даже президенту страны (а он настаивал на этом в прошлые годы), то для остальных это, вообще, невозможно.

Классический пример этого функционирование зернового фонда страны, действующего при МЧС. Совмин недавно опубликовал распоряжение о выделении 30,5 млн. манат для закупки 250 тыс. тонн зерна. Но узнать, сколько зерна всего накоплено в фонде, невозможно - тайна. Еще труднее узнать какую часть зерна закупает фонд у местного производителя – оно редко подходит под стандарты. Очевидно, что здесь пересекается много интересов, хотя и население, и производители хлеба должны иметь ясную картину по ситуации на рынке зерна.

В аграрном секторе много суеты, связанной с текущим состоянием дел. Затевается, например, крупное дело по объединению фермерских хозяйств в кооперативы. (Их должно быть около 50). Но сроки и условия такого объединения пока под вопросом. Урожайный на фрукты и овощи год (темп роста производства фруктов вырос на 10,3%) подвигнул чиновников поднять вопрос о создании в регионах специальных оптово – розничных рынков для экспорта продукции. Но известно, что таможня давно монополизировала вывоз фруктов за пределы страны и непонятно, кто может пробить эту стену. Можно было бы сбить цены на фрукты внутри страны, создав специальные закупочные компании. Но их надо поддержать специальными льготами, иначе за этот непростой бизнес мало кто возьмется. Словом, все половинчато.

Обнародован госбюджет страны на 2013 год. Доходы бюджета запланированы в объеме 19 млрд. 154 млн. манат, расходы - в 19 млрд. 810 млн. Дефицит бюджета прописан в объеме 656 млн. манат, но весь прежний опыт показывает, что бюджет снова будет с профицитом. В его рамках государственные расходы составят почти треть бюджета. Поступления в бюджет по-прежнему будут обеспечиваться нефтяным фондом и налогами от нефтяного сектора. Уже очевидно, что снижение доли трансфертов из нефтяного фонда, намеченное прежде на 2013 год, не состоится. Они выросли еще больше и составят в будущем году 11 млрд. 350 млн. манат или $14,5 млрд. Это - 59,3% всех бюджетных поступлений и на 14,5% больше чем прогнозы этого года. Соображения правительства понятны. Добыча нефти продолжает падать. и это отрицательно сказывается на доходной части бюджета. А возникший дефицит надо чем-то покрывать. Оппозиционные экономисты подчеркивают, что без нефтяного сектора правительство не смогло бы выполнить даже свои минимальные бюджетные обязательства. Но хуже всего другое, 13 ноября бюджетный закон выносится на обсуждение парламента. Можно заранее сказать, что никаких острых дискуссий между Минфином и Минэкономразвития по бюджету не будет. Не будет и дискуссий по возросшим трансфертам из ГНФАР или финансированию отдельных отраслей. Трансферты даже и не могут стать предметом обсуждения, так как в деятельности ГНФАР вообще не предусмотрены никакие рамки. В соседней России, например, есть, например, Резервный фонд, “несгораемая” часть которого должна составлять 5% ВВП. Вокруг этого и идут споры – можно ли опустить эту планку.

Лидерами в расходах по-прежнему предстают капитальные вложения – 6915 млн. манатов (19,8% от прогноза на этот год), оборонные расходы - 1528 млн. манатов (8,6%), сельское хозяйства – 494 млн. манатов (4,6%). Весьма умеренный вырастут расходы на образование – 1530 млн. манатов (+1,2%), на социальную защиту и обеспечение – 1813 млн. манатов (1,6%), на здравоохранение – 666 (+0,5%).

Внешние долги страны пока невелики. Но с учетом того, что напряженность с бюджетом будет сохраняться, естественно желание снизить эту долговую нагрузку. В бюджет 2013 года затраты по обслуживанию внешнего долга вырастут в 2,7 раза. Это свидетельствует об известной осторожности правительства. Хотя при внешнем долге в 8% эта осторожность может показаться неуместной.

Инвестиции в экономику вырастут на будущий год до 18 млрд. манат(+17,3% к прогнозам нынешнего года). При этом доля правительства, то есть фактически бюджетные расходы составят 14,4 млрд. манат (63,3%) всех инвестиций. 69,4% всех инвестиций будет направлено в ненефтяной сектор. Правительство уже учло в прогнозах дальнейшее снижение объемов добычи нефти. Объем экспорта в 2013 году составит $29951 млн. (-2.1%). Заметно возрастет импорт товаров до $10 572 млн. Рост здесь составит почти полтора миллиарда (+16,5%).

Конечно, по-прежнему надежды возлагаются на значительные стратегические валютные запасы страны. Они составили на конец третьего квартала $45 млрд. долларов и ожидается, что к концу года они возрастут до $50 млрд. Пытаясь закрыть разговоры об избыточном направлении средств Нефтяного фонда в экономику, правительство объявило курс на повышение доходности средств фонда через их четкую диверсификацию. ГНФАР уже разместил в банках Турции 400 млн. долларов в турецких лирах по 8% годовых. А недавно он приобрел и разместил в “Газпромбанке” России 3 млрд. рублей или $100 млн., а также приобрел дорогую недвижимость в самом центре Москвы. По результатам 3-х кварталов доходы от управления средствами фонда выросли в 2,7 раза, до 440,4 млн. манат.

Но в любом случае, уповать только на нефтяные доходы становится рискованно. Доходы ГНФАР, например, упали за три квартала на 17,8%, в то время как его расходы выросли на 72,5%. Фактически мы наблюдаем, нарастающее проедание нефтяных доходов, и доходы от размещения средств лишь незначительно компенсируют их.

Экономика, видимо, пришла к определенному застою, и не только из-за снижения добычи нефти. Отметим, например, что предшествующее десятилетие было отмечено созданием новых институтов развития (АИК, АИФ), технологическими новинками в отраслях. Теперь остановились и эти процессы, хотя вызовов в экономике стало больше и на них надо отвечать. Нового бизнеса не видно даже на горизонте – все поле экономики заняли крупные игроки. Законодатели лишь подтверждают эту атмосферу застоя, даже если оставить в сторону бесконечные пролонгации вокруг кодекса конкуренции, то и текущие законы принимаются крайне не оперативно. Назовем, например, закон о ценных бумагах, принятия которого с нетерпением ждет ГКЦБ, закон об оценочной деятельности или поправки в законодательство, касающиеся исламского банкинга. Событием можно было бы назвать принятие Градостроительного кодекса. Но под ним нет пока нормативных актов. А население уже в панике. Какой-то чиновник раньше срока успел заявить, что скоро начнется снос “хрущевок” в микрорайонах и даже назвал первый объект, на месте которого будут возведены многоэтажки, 3-ий микрорайон столицы.