Как уханьская летучая мышь державу подрывает

«2020» должен был стать для Кремля годом триумфа. Годом легитимации пожизненной власти. Для любого ее персонификатора.

2020 — стал для президента Путина годом Ватерлоо. Полетели в мусорную корзину планы на личное будущее. Закачались скрепляющие государство опоры. Система, построенная, как боевой линкор, который должен сдерживать врага и победоносно завоевывать пространство, вошла в ступор, столкнувшись с новой и невидимой для нее угрозой. Коронавирус стал той неожиданной дрянью, которая оказалась губительной не только для человека, но и для конструкции, созданной для другого времени. Авторитарное правление вдруг продемонстрировало неспособность реагировать на угрозу авторитарными методами!

Российское государство, ориентированное на великодержавный статус через милитаризацию, экспансию и ядерный кулак, выглядит беспомощным в защите человеческой жизни— даже жизни правящего класса.

Президентская вертикаль дребезжит, получая сверху хаотические указания. Сам лидер ломает свою вертикаль: центр отказался от ответственности, а низы не могут ее взять, не имея средств и воли. Отказ Кремля от директивного принятия решений — это подрыв государства, скроенного, как пирамида. Сейчас эта угроза не ощущается, ибо у региональной элиты нет мужества поднять голос. Но что если она не захочет брать вину за провалы центра, когда столкнется с отчаявшимся населением?

Самодержавие предполагает одиночество лидера, вознесенного над народом. Но лидер должен присутствовать на передовой, консолидируя нацию мужеством и вселяя уверенность своим видением. Лидер теряет магнетизм и силу, когда скрывается за кулисами, что воспринимается, как бегство. Всесилие превращается в бессилие.

Избранный Кремлем формат связи Путина с народом — через видео общение с галереей бубнящих голов — выглядит карикатурой. Кремль никак не может нащупать, как говорить со своим народом в момент экзистенциального кризиса. Одинокий пожилой человек, принимающий 9 мая парад караула на пустом кремлевском подворье, — это картинка, которую могли создать только те, кто запланировал обвалить путинский рейтинг.

В своей борьбе с эпидемией, Кремль отказался от понимания России как «социального государства», которое должно обеспечивать равенство и справедливость в распределении экономических благ (ст. 7 Конституции РФ.) Власть разрушила новый контракт между Путиным и обществом: я вам социальные гарантии, а вы мне пожизненное правление. Подачки, обещанные президентом 11 мая, не могут изменить очевидного: спасение утопающих признано делом самих утопающих.

Падение цены на нефть стало еще одним ударом, начав процесс упадка России, как энергетической сверхдержавы. Разрушается не только имперский хребет страны, но и источник финансирования системы.

Как склеить рассыпающуюся ткань? Возвратиться к идее «Россия— Крепость»? Но непонятно, как в таком случае использовать финансовые и технологические ресурсы врага.

Власти нужна победа над коронавирусом. Незамедлительно! Власть понимает, что политика «ни работы— ни денег» провоцирует и обвал, и взрыв. Отсюда решение объявить эпидемию завершенной, когда она еще далека от пика. Но Кремль должен остаться чист: ответственность за завершение (и его последствия!) будут принимать регионы. А если не удастся сыграть в победу — что тогда?

Понятно, почему они так спешат: нужно срочно — пока страна лежит в параличе — легитимировать голосованием пожизненное правление. Но вот вам ловушка: отказ от цели равносилен политическому самоубийству, а продление беспомощного правления может ускорить его конец.

Мировой пейзаж еще одна головная боль. Вроде бы радость — Америка уползает в свою раковину. Значит, исчезает повод для нытья по поводу американского гегемонизма. Но где взять нового врага, который нам категорически нужен! Поляки с украинцами в этой роли – слишком унизительно для державной гордыни.

Вакуум провоцирует Китай попробовать свои мускулы. Но китайцы не американцы. У Китая своя вековая потребность ответить на исторические унижения. Соседство стареющего медведя и помолодевшего дракона рано или поздно продемонстрирует их несовместимость.

Еще недавно Россия радовалась, что мир последовал по ее пути и осознал ценности суверенности. Но мир будет защищать свой суверенитет и от России. А как Россия будет дышать, лишившись ресурсов развитых стран? Самой же России уже не от кого защищаться— мы мало кого интересуем и мало кто хочет учить нас демократии.

Российская мечта о многополярном мире, в котором у каждого уважающего себя государства есть своя галактика, выглядит, как будущая головная боль. Каковы наши шансы на то, чтобы стать полюсом при оглушающей асимметрии потенциала с Западом и Китаем? Где гарантия, что кандидаты на роль сателлитов в нашей галактике согласятся быть подтанцовкой? Взгляните, как Минск выделывает независимые кренделя. Правда, есть шанс стать полюсом во втором эшелоне государств. Но как тогда с державным самолюбием?

Кто мог вообразить, что летучая мышь в далеком Ухане вызовет такие потрясения и такой обвал честолюбивых планов! Наш дредноут продолжает плыть. Капитан покинул мостик. Команда не внушает доверия. Неясно, куда плывем. Но ясно, что в недавнее благодушное прошлое уже не вернуться.

Ах эта гадкая летучая мышь…