Все, кто сильнее Украины, России уже не по зубам

Если верить турецким данным, счет солдат армии президента Башара Асада, погибших за несколько последних дней в сирийской провинции Идлиб, идет уже на сотни человек. В боестолкновениях погибли также 14 турецких военных. Однако накал противостояния турецкой и сирийской армий не снижается. Турция за последние несколько дней дополнительно перебросила в северную Сирию около полутора тысяч танков, другой бронетехники и тысячи своих военнослужащих.

На наших глазах в Идлибе разворачиваются все более масштабные бои между турецкой и сирийской армиями. Причем последняя начала в этой провинции довольно широкое наступление. При этом за спиной Башара Асада стоят Иран и Россия.

Между тем Москва и Анкара находятся все это время в постоянном диалоге, что называется, «на прямом проводе», в том числе, и на самом высоком уровне. Президенты РФ и Турции Владимир Путин и Реджеп Эрдоган уже дважды за последние дни обсуждали по телефону ситуацию в Идлибе, однако, судя по скупым отчетам об этих переговорах, их позиции на сегодняшний день противоположны. Эрдоган, как и его министр иностранных дел Мевлют Чавушоглу, в ультимативной форме требуют отвести соединения армии Асада на позиции, оговоренные на переговорах между Путиным и Эрдоганом в Сочи в сентябре 2018 года. Москва на это односложно повторяет слова о необходимости добить террористов, окопавшихся в «зоне деэскалации» в провинции Идлиб.

Ситуация на данный момент тупиковая. Однако Эрдоган, похоже, готов разрубить этот гордиев узел, действуя силовым путем. «Открыто заявляю, что при малейшем ущербе турецким военным, ВС Турции будут повсеместно наносить удары по силам режима Башара Асада», — заявил турецкий президент.

Эксперты, собравшиеся в четверг на очередное заседание Политклуба «Росбалта» в московском пресс-центре информагентства, обсудили возможные варианты выхода из нынешней ситуации в Идлибе и попытались ответить на главный вопрос: выльется ли это нарастающее российско-турецкое противостояние в Сирии в полномасштабную войну, или главные стороны нынешнего конфликта — Москва и Анкара — все же сумеют договориться на тех или иных условиях?

Главный научный сотрудник института Европы РАН, руководитель Центра Европа-Ближний Восток Института Европы РАН Александр Шумилин констатировал, что на данный момент Эрдоган «массированно вводит свои войска на территорию Сирии, с тем, чтобы изгнать армию Асада из Идлиба за те линии, которые определены сочинскими соглашениями». В связи с этим эксперт полагает, что «надо готовиться к серьезным боевым действиям, потому что коса (армия Асада) нашла на камень (турецкую армию)».

По его мнению, «Россия в этой ситуации оказалась в весьма неприглядном и некомфортном положении, поскольку отказать Асаду в правильности его установок и конкретных действий она не решается, и на политическом уровне поддерживает его наступление».

«Некомфортность» российской позиции по Сирии, по словам Шумилина, сейчас состоит в том, что уже несколько лет главным экономическим и политическим партнером здесь для Москвы стала Анкара, а не Дамаск. В стратегическом плане Турция важна для Кремля «в том, что касается „подрыва единства Североатлантического блока на южном фланге“. Это стратегическое партнерство в политической области подкрепляется также и экономической заинтересованностью России в сотрудничестве с Турцией.

„Турецкий поток“, — это то направление экспорта российского газа в Европу, которое становится все более значимым, особенно на фоне того, что происходит вокруг „Северного потока“ 1 и 2», — отметил эксперт. Таким образом, продолжил он, «Эрдоган (для РФ) — главное, а Асад — вторичное, но и им Кремль пожертвовать не может, а решать проблему с Идлибом тоже надо».

В то же время, говорит Шумилин, «Асад поставил Кремль в тупиковую ситуацию, которую надо решать только дипломатическими средствами». Между тем в Сирии, полагает он, «может произойти вынужденное столкновение России с такими серьезными противниками, как Турция и США». Столкновение России с Соединенными Штатами в Сирии сегодня становится менее вероятным, но «с Турцией напряженность возрастает, и только личные контакты Путина и Эрдогана могут ее минимизировать», — считает эксперт.

Арабист, доктор исторических наук Елена Галкина напомнила, что никакие договоренности, достигнутые, в частности, в Астане между Россией, Турцией и Ираном не заставили Башара Асада уйти с ранее захваченных позиций. В то же время, «Турцию до определенного момента все устраивало, однако сейчас ей важно сохранить лицо и показать тем людям, которые сражались в этой войне на стороне умеренной оппозиции, что они могут на нее рассчитывать», — говорит эксперт. По мнению Галкиной, «если Россия и другие участники этого конфликта не будут наступать на жизненно важные интересы Турции, то у них всегда будет возможность договориться».

Эксперт считает, что есть много общего в поведении России в Сирии и на Донбассе. В первом случае, полагает Галкина, со стороны Москвы речь идет о восстановлении статуса великой, а во втором — региональной державы. В обоих случаях Москва на словах выступает в качестве посредника между конфликтующими сторонами. При этом, эксперт отметила, что действия России в Сирии противоречат друг другу. «С одной стороны, стремление к восстановлению имперского величия, которое в Кремле не мыслят без военных баз за рубежом, в частности, Тартуса и базы Хмеймим в Сирии, а с другой, утрата доверия к себе как к посреднику в различных международных делах», — отмечает Галкина.

В то же время, полагает историк, заинтересованность Москвы в больших экономических проектах с Анкарой, вкупе со стремлением оторвать ее от НАТО, ведут к тому, что большая война между и Россией и Турцией сегодня маловероятна.

Эксперт по Ближнему Востоку Михаил Магид также отметил двусмысленность позиции Москвы во всей этой истории. «С одной стороны, для России исключительно важно партнерство с Турцией — и как способ экономической интеграции с ней, и как способ вбить клин между членами НАТО, а с другой, поскольку Россия выступает в Сирии в качестве партнера Ирана и на стороне режима Асада, де-факто противостоя Турции, быть чистым посредником у нее не получается», — говорит он.

Несмотря на это, Магид констатировал, что Россия сегодня «избегает вступать в конфликты с кем-либо сильнее Украины». В качестве иллюстрации этого утверждения он привел три случая, произошедшие в ходе сирийской войны, когда Кремль отказался от вооруженного ответа на действия другой серьезной державы в свой адрес или в адрес прокремлевских сил: уничтожение турецким истребителем в 2015 году российского Су-24 над турецко-сирийской границей, разгром американской авиацией и артиллерией колонны сирийцев и вагнеровцев под Дейр-эз-Зоррм 7—8 февраля 2018 года, а также инцидент того же года, когда сирийская ПВО сбила российский самолет-разведчик Ил-20М, как заявили в Минобороны РФ, по вине израильского истребителя. Во всех этих случаях, Кремль отказался от военного ответа, констатировал Магид.

Другие участники Политклуба при этом отметили, что Москва сегодня не хочет вступать в серьезный военный конфликт и с весьма усилившейся в последние годы в военном отношении Украиной.

«Для России военный конфликт с такой мощной державой как Турция — очень опасная идея, которая могла бы обернуться новой Цусимой (имеется в виду разгром российского флота в ходе войны с Японией в 1905 году, — „Росбалт“). Понимая это, Москва будет всеми силами избегать такого конфликта и прилагать все усилия для того, чтобы „разрулить“ его с Эрдоганом. В свою очередь турецкий президент также будет пытаться избежать войны с ядерной державой», — полагает Магид. По его мнению, нынешние российско-турецкие противоречия могут быть решены за счет третьей стороны, которой могут оказаться проживающие на севере Сирии курды.

Помимо этого, на Политклубе было отмечено, что такой «третьей стороной», за счет которой Москва и Анкара могут попытаться решить этот конфликт, может стать президент Сирии Башар Асад, которому в этом случае придется согласиться с неизбежностью потери части своей территории, оккупированной сегодня Турцией.

Впрочем, в ходе дискуссии отмечалось, что неопределенность на севере Сирии все еще очень велика. Эрдогана гонят вперед его военные и избиратели, поддерживающие операцию турецкой армии в Идлибе, а на Путина, в свою очередь, давит часть российских военных, недовольных слишком, по их мнению, пассивной тактикой России в этом конфликте.

Александр Желенин