Пол Гобл: Главный урок Второй мировой войны – недопустимо перекраивать границы по этническому принципу

Человечество не извлекло всех необходимых уроков из истории Второй мировой войны, убежден американский политолог Пол Гобл (Paul Goble).

Авторитеный специалист по этническим и национальным вопросам в странах Восточной Европы и Евразии, в прошлом специальный советник Госдепартамента США по национальным проблемам Советского Союза и стран Балтии, он посвятил часть своей карьеры работе в международном вещании США. Ныне он является автором популярного блога Window on Eurasia – о событиях в России и сопредельных странах.

Пол Гобл уверен, что некоторые из уроков Второй мировой сохраняют свое значение и сегодня. Речь идет, в частности, о соотношении двух принципов политического самоопределения – гражданского и этнического. Столкновение которых в Европе конца тридцатых годов приобрело особенно драматический характер.

Алексей Пименов: C 1 сентября 1939-го минуло 77 лет, однако Вторая мировая война по-прежнему – предмет острых дискуссий. Один из самых острых вопросов – причины первоначального успеха гитлеровской Германии. Ваше мнение?

Пол Гобл: Успех Гитлера объяснялся тем, что очень многие в Европе – и особенно в руководстве европейских стран – хорошо помнили, как страшна была первая мировая война. Никто не хотел конфликта, который мог привести к новым боям на Сомме или новому Вердену. Люди готовы были пойти гораздо дальше, чем следовало, чтобы умиротворить того, кто бросал вызов системе. И Гитлер сознавал, что может делать это, не опасаясь, что его остановят. Он знал: его оппоненты не хотят воевать. Между тем сам он ясно давал понять, что ради достижения своих целей готов начать войну, если Париж и Лондон не согласятся на его условия.

А.П.: Помимо военных приготовлений, гитлеровская стратегия включала в себя и широкомасштабную пропагандистскую кампанию. Почему многие в Европе оказались так восприимчивы к нацистской политической демагогии?

П.Г.: Живая память о Первой мировой войне, разрушившей жизнь целого поколения, давала Гитлеру возможность запустить пропагандистский механизм, основанный на риторическом вопросе: «Готовы ли вы умереть за Данциг»? Большинство европейцев ответило: «Нет». Тем временем он приступил к незаконному перевооружению Германии, и к тридцать девятому году третий рейх был, с военной точки зрения, в значительно лучшем положении, чем Франция, Великобритания и Советский Союз.

А.П.: Сегодняшнему поколению, пожалуй, уже непонятен смысл выражения: «умирать за Данциг».

П.Г.: В те времена Данциг (Гданьск) представлял собой немецкий анклав на территории Польши. И, как и Судетскую область в Чехословакии, Гитлер считал необходимым присоединить этот анклав к рейху.Европейцы, полагал он, должны признать, что границы, установленные согласно решениям, принятым в Версале, проведены без учета интересов Германии. И что Германия – разделенная страна, разделенная нация. Используя лозунг: «Готовы ли вы умереть за Данциг?», гитлеровская пропаганда сумела привить очень многим европейцам представление, которое по-другому выразил Невилл Чемберлен, вопрошавший, зачем «рыть окопы и надевать противогазы из-за распрей в далекой стране между людьми, о которых мы ничего не знаем».

А.П.: И все же чем объяснить успех, с которым нацисты использовали эти настроения в своих интересах?

П.Г.: Прежде всего тем, что границы, установленные в Европе после того, как в 1918 году распались европейские империи, действительно не всегда проводились с учетом национального состава населения. И Гитлер сумел сыграть на том, что многие немцы оказались за рубежами своего отечества. При этом он взывал к принципу национального самоопределения, который союзники сами провозгласили после первой мировой войны. И здесь тоже налицо точный расчет. Многие задавались вопросом: почему Судеты или Данциг должны оставаться вне Германии? Ведь это же немецкие земли. Вот только когда дело дошло до войны, стало ясно, что аппетиты Гитлеры не ограничивались Судетами и Данцигом. То, что люди игнорировали – точнее, хотели игнорировать, стало очевидным в сентябре 39-го, когда Германия напала на Польшу, а Великобритания и Франция в ответ объявили войну Германии.

А.П.: Продолжаются дискуссии и о том, какие силы несут ответственность за развязывание Второй мировой войны. Ваше мнение?

П.Г.: Я полагаю, что по окончании предыдущей – Первой мировой – войны союзники поставили Германию в чрезвычайно тяжелые условия. Версальская система провалилась в двух отношениях. Во-первых, союзники не поняли, что условия Версальской системы необходимо пересмотреть – в противном случае Германия станет на путь реванша. Во-вторых, когда стало очевидно, что Берлин игнорирует Версальские ограничения, вводя войска в Рейнскую область (что, напомню, прямо запрещалось Версальским договором), международное сообщество (в первую очередь Великобритания и Франция) ничего не сделало в ответ. А отсутствие реакции показывает нарушителю, что ему сойдут с рук и более крупные нарушения. Поэтому ответственность за то, что Гитлер уверовал в успех, когда развязывал войну, несут западные страны, оказавшиеся неспособными должным образом отреагировать, скажем, на милитаризацию Рура.

Разумеется, ответственность лежит и на других. Германия и Советский Союз сумели заключить договор о ненападении (Пакт Молотова-Риббентропа), и Гитлер в течение определенного времени мог не беспокоиться об опасности войны на два фронта. Было ли бы лучше, если бы уже тогда сложилась «большая коалиция» против Гитлера? Скорее всего, да. Кто виноват в том, что этого не произошло? Полагаю, что виновных можно найти и на той, и на другой стороне – тех, кто, руководствуясь различными соображениями, подобного союза не желал.

Примечательно, однако, что два года спустя те же самые люди обнаружили готовность пойти на союз с СССР во имя борьбы с нацистской Германией. В общем, в данном случае поиски виновных, с одной стороны, и невиновных – с другой едва ли продуктивны. Правильнее будет сказать, что всякий раз, когда международное сообщество попустительствует нарушению правил, базирующихся на международных договорах, и, стало быть, нарушению – с применением силы – международного порядка, когда оно не дает нарушителю серьезный отпор, опасность только растет. И свидетельство тому – не только то, что произошло в 39-м, но, к несчастью, и другие, совсем недавние события.

А.П.: Извлекло ли мировое сообщество все необходимые уроки из истории Второй мировой войны?

П.Г.: Конечно, нет. Международное сообщество уроков не извлекло. Это совершенно ясно. Международное сообщество не сумело понять, что главный, если угодно, новый принцип, главный вывод из уроков Второй мировой войны – в том, что гражданство во всех случаях должно быть приоритетно по отношению к этнической принадлежности. И что любой, кто призывает перекраивать границы по этническому принципу, нарушает международное право, подрывая принцип гражданства. Второе – если то или иное государство угрожает международному порядку, будучи готово применить военную силу, то лучший способ сохранить мир – создание максимально широкого союза против подобных попыток, причем – как можно скорее. А вот надежда – вопреки всему – на переговоры (с нарушителем) зачастую оказывается иллюзорной.

Подчеркну еще раз: когда одна страна оккупирует часть другой, используя как аргумент этнический состав населения, она тем самым выступает против одного из основных принципов международного порядка. И тогда задача всех стран, сознающих свою ответственность за судьбу международного сообщества, – сплотиться, сделать максимум возможного, чтобы не дать конфликту разрастись, и восстановить нормальное положение дел. Подчеркну и другое: это – очень трудный урок. И состоит он, коротко говоря, в том, что неумение противостоять агрессивному национализму приводит, в конечном счете, к большим трагедиям, чем кажется поначалу.