Новый старый омбудсмен

  ***

-Ялчын бей, Милли меджлис назначил нового Омбудсмена. По-вашему, можно назвать это назначение удачным?

-Назначение это удачным не считаю. Во-первых, неизвестно, есть ли у вновь назначенного омбудсмена опыт в правозащитной деятельности, и какой вклад она внесла в эту деятельность. Согласно требованию закона об уполномоченном по правам человека (омбудсмен), кандидат на должность уполномоченного должен иметь опыт в области защиты прав человека.  О Сабине Алиевой известно лишь  то, что по специальности она юрист, работала одно время заместителем руководителя аппарата Конституционного суда, является доктором философии в области права. Хотя неясно, в какой области права она специализировалась.  Это вопрос, связанный с личными качествами. Самый важный вопрос – это отношение самой  политической власти к правам  человека. Правящая линия построена на однозначном отрицании  любых нарушений фундаментальных прав человека. С другой стороны, большинство нарушений прав человека носят систематический характер, происхождение этих нарушений связано непосредственно с нынешней политической властью. В такой атмосфере личность назначенного на должность омбудсмена особой роли не играет и не определяет успех.

-Что изменится с этим назначение в  деятельности омбудсмена?     

-Речи о каких-то особых, фундаментальных изменениях быть не может. Возможно, будут какие-то мелкие, технического характера изменения.  Допустим, завтра аппарат омбудсмена или региональные центры будут лучше оснащены, отремонтированы, могут переехать в большие светлые, отремонтированные  здания, может  повыситься  социальное и материальное положение сотрудников и другое обеспечение. Однако в основной деятельности  уполномоченного – будь то    пресечение нарушения прав человека со стороны госорганов и чиновников  или  восстановление нарушенных прав, каких-то важных изменений я не жду, это исключено. Там, где в иерархии неважных, наименьших  проблем занимаются вопросами, стоящими на последнем месте, значит, там нет права заниматься основной проблемой, «вход воспрещен».

- Как вы оцениваете деятельность предыдущего  омбудсмена  Эльмиры  Сулеймановой?

-Я не могу оценивать деятельность Эльмиры Сулеймановой.  Чтобы ее оценивать, надо, чтобы эта деятельность  была. Изначально ее назначение было ошибочным. Назначение  человека в возрасте, не имеющего отношение к  правам человека и вообще к  праву  на должность, требующую  оперативности, смелости, чувствительности, является типичным показателем властей к  правам человека. Если обратить внимание на ее годовые отчеты, то можете видеть в них явное тому свидетельство. В этих отчетах невозможно встретить серьезную информацию о пытках, расшатывающих и угрожающих судебно-правовой системе  страны.  Хотя  особенно в последние годы, как находящиеся под арестом, так и их родственники, а также их адвокаты жалуются  на постоянные  жестокие  пытки, бесчеловечные или унижающие  достоинство виды  обращения в полицейских изоляторах временного содержания, местах предварительного заключения и пенитенциарных учреждениях. При этом в жалобах указываются имена,  фамилии, должности,  виды  пыток и т. д.  Эльмира ханум не запомнилась какими-то периодическими заявлениями или значимыми статьями по этой теме, не говоря уже о каких-то специализированных докладах.  Ее общие и тематические заявления касаются в основном Карабахского конфликта (Ходжалинский геноцид, годовщины оккупации Шуши и пр.).  Все остальные чисто теоретические, не вызывающие какого-либо раздражения темы (к примеру, права детей).  А опубликованные в периодической печати статьи просто трагедия.  К примеру, в этом году в  Национальный День прав человека 18 июля Эльмира ханум опубликовала в газете «Республика»  объемную статью под названием «Реформы в области прав человека успешно продолжаются».  В дополнительном комментарии необходимости нет. Потеряны все 17, а может и чуть более лет. 

-До сих пор Аппарат  омбудсмена  хотя бы на запросы отвечал. При обращении решали вопросы о пытках, встрече с адвокатом.  Однако существует  мнение, что ситуация осложнится из-за того, что вновь назначенный омбудсмен  является супругой заместителя исполнительного секретаря правящей партии, депутата Сиявуша Новрузова.  Супруга функционера ПЕА не выступит против своего мужа и будет пытаться скрыть ситуацию с правами человека. Насколько это может быть обоснованным?  

-Это высказывания явно не беспочвенны.  Согласно требованию закона об уполномоченном  по правам человека (омбудсмен), он должен быть  политически беспристрастным, беспартийным. Супруга  одной из главных фигур партии Ени Азербайджан Сиявуша Новрузова  Сабина Алиева с чисто формальной точки зрения не может отвечать этим требованиям.

Однако политический имидж человека, с которым она состоит в  браке и семейных узах, а также негативное реакционное отношение к правам человека в стране, порождают вопросы и ставят под сомнение  политический нейтралитет, независимость и беспристрастность нового уполномоченного.  Сабина Алиева в этом смысле обладает тяжелым наследием. Она столкнется с необходимостью хотя бы периодически демонстрировать  свою независимость и то, что не находится под влиянием представляемого ею политического   лагеря.  

-По-вашему, кто в Азербайджане достоин  должности омбудсмена?

-Таких не мало. Но мой основной кандидат – это правозащитник  Октай Гюльалыев.  В последние 3-4 года Октай бей является может единственным работающим правозащитником.  Он далек от основной болезни правозащитников – поездок.  Он не бегал от одного мероприятия к другому, не летал из одной страны в другую.  Это правозащитник, крепко стоящий на земле. Однако  он не был и правозащитником домоседом. Он целыми днями был в судах, встречался с людьми, искал могилу совершившего в заключении суицид блогера, готовил пространные отчеты относительно каждого правонарушения, презентовал  их, проводил мероприятия, связанные с пытками. Самой отличительной его чертой было то, что он не ставил разницу между жертвами, шел с ними на прямой контакт. Есть много так называемых правозащитников, которые ставят разницу между жертвами по политическому, религиозному, социальному признаку, проявляют явную дискриминацию, нетерпимость, и принимают решение о поддержке, исходя из своего  отношения к конкретному человеку или  группе. Хотя в основе правозащитной деятельности заложено отношение «не к человеку, а к нарушению».  Гюльалыев работал именно на основе этого последнего  принципа. Именно в результате работы в последние годы этого самоотверженного человека общественность Азербайджана узнала о тотальном беззаконии, имевших место в важных уголовных делах, о  немыслимых нарушениях прав человека.   Это дела под условным названием «Нардаранское дело»,  «Гянджинское дело», «Тертерское дело».  Работа омбудсмена это версия работы правозащитника, но более широкая и с  большим охватом. Поэтому, считаю, что Гюльалыев справился бы с ней, безусловно, достойно. Я очень надеюсь, что Октай выздоровеет и продолжит  свою славную деятельность.

-По-вашему, в чем  необходимость для нормальной и четкой деятельности аппарата омбудсмена?

-Считаю, что соответствующий закон не  обеспечивает полностью независимую деятельность аппарата омбудсмена. В особенности это касается выдвижения президентом кандидатур омбудсменов. Согласно действующему закону, Милли меджлис выбирает одну из трех представленных президентом кандидатур. Положим, что полномочия выдвижения кандидатур на должность омбудсмена будут отняты у президента и переданы структурам гражданского общества. Необходимы также широкие общественные обсуждения пригодности кандидатур на эту деятельность.  Из закона должна быть также изъята норма о досрочном прекращении  полномочий  омбудсмена на основе представления президента. То есть из закона должен быть изъят факт зависимости омбудсмена от президента.

Другой вопрос, о котором хотелось бы сказать, это уточнение механизма доставки омбудсмену жалоб лиц, находящихся под арестом и под контролем (учреждения по отбыванию наказания,  следизоляторы, места временного содержания).  Согласно существующему закону, эти жалобы должны быть доставлены омбудсмену в течение суток без прохождения цензуры. Однако в реальности скажу, как человек сведущий, эта норма  не работает. Полагаю, что в законе должен быть отражен механизм прямой связи содержащихся в закрытых учреждениях заявителей с Аппаратом Омбудсмена.  В этом смысле необходимо расширение прав Национальной превентивной группы. К тому же должны быть уменьшены сроки рассмотрения жалоб и приведены в более эффективный вид. В нынешнем законе этот срок – 30 дней. Если впоследствии возникает необходимость в  дополнительной проверке, то срок рассмотрения обращения вновь может быть продлен. Неопределенность срока рассмотрения жалобы в реальности становится причиной волокиты и злоупотребления.

В общем же для эффективной деятельности аппарата омбудсмена, должна быть изменена природа нынешней политической системы.