Сотрудничество армянских лидеров с младотурками было неоспоримым, как и предательство первых

***

- Теймур, насколько соответствует истине высказывание М. Геворкян?

- Пассаж М. Геворкян вызывает, мягко говоря, непонимание, т. к. с началом движения, именуемого «младотурецким», его лидеры тесно взаимодействовали с армянским населением Османской империи. Прежде всего, отмечу, что к концу XIX века в Османской империи активизировалась оппозиционная султану партия «Единение и прогресс» («Иттихад ве терегги»). Первый комитет этой организации, основанный в 1889 г. в Стамбуле студентами военно-медицинского училища, был разгромлен властями. Но в 1894 г. возник новый, объединивший видных представителей турецкой интеллигенции. Сторонников партии, лидерами которой стали Энвер-бей, Талаат-бей и др., европейцы именовали «младотурками». Последние (чиновничество, офицерство и учащаяся военная молодежь) ратовали за превращение султаната в буржуазно-демократическое государство.

Манифест, обнародованный съездом младотурок в Париже в 1907 г., провозглашал сохранность всех оригинальных черт «нашей восточной цивилизации», при заимствовании с Запада только общих результатов «его научного развития», необходимых «для просвещения и освобождения нашего народа». Параллельно манифест призывал к реформам во всей империи, которые затронут «евреев, христиан, мусульман». Советник представительства МИД России во Франции Анатолий Неклюдов сообщал о заключении на съезде союза между младотурецким движением и «армянскими революционными сообществами, «Дашнакцутюн» и другими», что привело к сближению «младотурецких комитетов с революционными комитетами армянскими».

- Насколько известно, революция, получившая название «младотурецкой», началась в Македонии

 - Да. Так и есть. Интересно на сей счет высказался один из лидеров российской партии кадетов Павел Милюков. По его словам, в 1908 г.  «больной человек, которого привыкла опекать Европа, вдруг ожил». Но в лице не правительства, а «самого турецкого народа». Сказанное как раз можно отнести к «младотуркам» Македонии, где развитие получило движение за независимость от Болгарии. Причем «македонские болгары» утверждали об отсутствии у Македонии нужды «ни в России, ни вообще в Европе», т. к. получить свободу она может только благодаря «своим собственным силам в единении с младотурками».

В своих донесениях управляющий гражданским агентством в Македонии Александр Петряев отмечал, что революционное движение охватило «почти всех офицеров, резко критикующих существующий режим и требующих введения конституции». 3 июля в македонском Ресене началось восстание, через несколько дней поддержанное большинством находившихся в Македонии подразделений турецкой армии. В меморандуме партии «Единение и прогресс» выражалась надежда встретить «у политических деятелей Европы благожелательное отношение» к намерению осуществления «своих справедливых» стремлений. Документ закреплял «гарантию жизни, чести и имущества всех народов» Османской империи, «без различия национальности и религии». Восставшие вошли в Салоники и другие города, где «образовались временные правительства из военных и штатских чинов, захватившие в свои руки фактическую власть».

Как следствие, 24 июля 1908 г. султан был вынужден объявить восстановление конституции. По свидетельству российского военного агента в Стамбуле Ивана Хольмсена, постепенно комитеты «Единения и прогресса» приступили к успешному исполнению «функции властей, поддерживая в стране примерный порядок». Согласно драгоману русского посольства в Стамбуле Владимиру Майкову, «строгая выдержка всех революционных действий младотурецкой партии» показывает, что переворот в государстве осуществлен «опытной рукой», предоставившей «и средства к осуществлению задачи» - ведь нужного количества денег у младотурецкого кабинета не было. На этом фоне началась «череда англофильских демонстраций», что есть не что иное, как «удачное действие Англии». По убеждению В Майкова, Лондон стремился использовать недовольство населения Османской империи «для подрыва ее правительства», которое было «настолько забрано в руки Германией, что Турция» находилась «накануне заключения с ней союза. Теперь Англия заступает на место Германии, выведенной «из сферы влияния» на Империю».

- А как шло развитие отношений «младотурков» с армянами?

- Члены «Дашнакцутюн» получили несколько депутатских мест на прошедших выборах в парламент. Современный армянский исследователь Карен Микаелян отмечает, что дальновидные и реально мыслящие армяне предлагали стратегический путь национального развития, долгий, трудный, но более безопасный и ответственный, заключавшийся «в реформировании и преобразовании всей Османской империи, первым шагом к чему явилась младотурецкая революция (пусть со всеми пороками)», в которой активное участие принимали армяне. Этот путь развития предлагали консервативные представители армянской национальной элиты, такие как Константинопольский патриарх Магакия Орманян и другие, чьи имена и дела, к сожалению, мало известны современному поколению.

В этом же ряду - фигура идеолога партии «Дашнакцутюн» Микаела Варандяна. По определению армянского эксперта О. Григорян, взятый на вооружение М. Варандяном дискурс является «классическим примером неколонизированного дискурса, а, следовательно, – некризисного мышления». Постоянное ознакомление с популярными в то время современными ему теоретическими мыслями и мыслителями «подготовило в итоге европейски мыслящего ученого, одновременно до безумия любящего свою страну, но не страдающего шовинизмом, вульгарным этноцентризмом или восточным заштампованным мышлением», воспитав в нем «поразительное качество вполне здорового сочетания европейской мысли и армянской реальности».

По словам одного из видных большевистских лидеров Льва Троцкого, в тот период «искреннее желание армян работать рука об руку с турками дошло до того», что «Дашнакцутюн» заключила «формальный договор» с младотурками в целях поддержания «конституционного режима и осуществления местного самоуправления, дальнейшее развитие которого должно было привести к культурно-национальной автономии».

Вскоре по настоянию дашнаков правительство Османской империи «решилось привлечь к отбытию воинской повинности» христиан, а в конце 1909 г. Министерство иностранных дел  выработало проект закона о вилайетах, должного «осуществить административную децентрализацию и создать при генерал-губернаторах советы с участием представителей от населения».

Один из основателей и руководителей «Дашнакцутюн» Ростом Зорьян заверял в Лондоне  своего товарища: «Армянское население Турецкой Армении после 1909 г. никогда не имело такой спокойной и безопасной жизни, как при новом режиме. Я пожил в стране и убедился в этом». В мае 1910 г. на собрании дашнаков Тарона в церкви Аракелоц главари Гармен и Симон Заварян высказались против вооружения и восстания армян против младотурецкого строя.

- Да, приведенные Вами данные уж точно сложно определить, как проявление антиармянских настроений лидеров «младотурок»

- Из истории слов не выкинешь. Если, конечно, не преследовать данную цель. Наверняка, в случае изучения этой страницы истории г-жа Геворкян поняла бы, насколько сближение осман и армян было реальным. Другое дело, что  антигосударственная линия армян – граждан Османской империи - ряда османских вилайетов в период Первой мировой войны, нарушила этот баланс.

- Что Вы имеете в виду?

- Дело в том, что, начиная с 1912 г., Россия поставила перед Стамбулом вопрос о проведении реформ в армянонаселенных регионах Османской империи. По словам тогдашнего российского министра иностранных дел Сергея Сазонова, в «целях ослабления» Османской империи Россия «считала государственной своей задачей поддержку армян в Турции» [1]. Но для озвучивания перед Стамбулом проблемы «нерешенности армянских реформ», должны были иметь место определенные обоснования, как, например, традиционные «просьбы с мест». Никаких проблем. В депеше на имя С. Сазонова российский посол в Османской империи Михаил Гирс ссылался на призыв католикоса всех армян к России, как «к исконной защитнице христианских народов на Востоке», «Именем Бога» умоляющего «взять под свое покровительство многострадальный армянский народ, живущий в Турецкой Армении». Тут же армянская печать Османской империи стала пропагандировать необходимость организации извне помощи «беззащитным армянам», с последующим вводом войск и освобождением их от «османского ига». Затем «Дашнакцутюн» заявил об окончательном разрыве с младотурками, а в опубликованном в 1913 г. в Париже воззвании армянской партии «Гнчак» правительства и народы европейских стран призывались «предоставить возможность армянскому народу взять в свои руки политическую судьбу страны».

Дальше – больше. Летом 1914 г. совещание в Кавказском наместничестве приняло решение об организации подразделений из османских армян, должных влиться в русскую Кавказскую армию. Как результат, в Кавказскую армию вошли четыре добровольческие армянские дружины, сформированные из османоподданных армян.

В этой связи один из лидеров «Дашнакцутюна», будущий военный министр Республики Армения Рубен Тер-Минасян вспоминал, что в августе 1914 г. в Эрзуруме активисты младотурок пытались «выяснить позицию армян в случае русско-турецкого столкновения», желая «склонить» их на сторону Османской империи. «Удача наших действий на Кавказе находится всецело в ваших руках, – призывали они, – и в случае вашего согласия стать во главе кавказского антирусского движения достаточно будет двинуть на Кавказ войско в 200–300 тыс. человек, чтобы отбросить русских за Кавказский хребет». После изгнания русских предполагалось образовать «в центральной части» автономную Армению «из Эриванской, Карсской и западной части Елизаветпольской губерний, с присоединением к ним прилегающих частей Эрзрумского, Ванского и Битлисского вилайетов». Однако, по свидетельству Р. Тер-Минасяна, «армяне категорически отклонили все предложения турок. Уходя с совещания, турецкие делегаты заявили армянам: «На Кавказе армяне явно выступили на стороне России и являются помехой стремлениям Турции: ответственность за турецкие неуспехи всецело ляжет на вас, армян».

Потому нет ничего спонтанного в том, что в дни Первой Мировой войны, 1 апреля 1915 г., как о том пишет в своих воспоминаниях участник войны, хорунжий 1-го Кавказского полка, будущий командующий Корниловским полком (1917 г.) Федор Елисеев, в османском Ване «вспыхнуло армянское восстание. Армяне разбили небольшой гарнизон турок и полностью захватили власть в городе». Потому без особых усилий 27 апреля русские войска «заняли небольшой армянский городок Джаник на берегу Ванского озера», а уже 6 мая в Ване, за накрытым «по-восточному» столом, Арам-паша подготовил телеграмму на имя царя России Николая II: «Желая величия и победы России, мы, представители национальной Армении, просим принять и нас под Ваше покровительство». Вскоре этот самый Арам Манукян стал губернатором Ванской области (уже не вилайета).

Вполне естественно, что османские власти были обеспокоены действиями их армянских подданных. Как отмечается, по данной причине «правительство 24 апреля 1915 г. закрыло армянские комитеты вследствие их подрывной деятельности и арестовало их руководителей. Эта дата, называемая армянами днем геноцида, является датой ареста в Стамбуле 235 армянских активистов». В свете чего австралийский журналист, историк Алан Мурхед отмечал, что «все-таки были у турок основания считать армян пятой колонной внутри страны». А Уинстон Черчилль осветил этот аспект с типично британским дипломатическим подходом: проживавших в османских «восточных вилайетах» армян турки «обвиняли» в действиях «в качестве шпионов и агентов России» и нападениях на «турецкие линии сообщения. По всей вероятности, эти обвинения были справедливы».

- Наверняка, никакое правительство не поощрило бы предательство своего народа 

- Безусловно. Поэтому не удивительно, что не смолчало и османское правительство, в мае 1915 г. издавшее декрет о депортации армян прифронтовой полосы. По этому поводу посол Германии в Османской империи в 1912–1915 гг. Ганс Вангенгейм писал, что в целях пресечения шпионажа армян и предотвращения новых массовых восстаний османский военный министр Энвер-паша планировал «закрыть значительное число армянских школ, армянские газеты», обеспечив переселение «из недавно охваченных восстанием армянских центров в Месопотамию всех тех семей, которые считаются не совсем благонадежными». Конечно, подчеркивал он, эти меры вызовут серьезные волнения во всем враждебном нам мире и будут использованы против нас, т. к. создадут огромные тяготы для армянского населения, но, умеряя характер предпринимаемых мер, в основном желательно не препятствовать им. «Подрывные действия армян, которые пользуются поддержкой России, – резюмировал Г. Вангенгейм, – приняли такие масштабы, что они угрожают существованию Турции».

Здесь важно иметь в виду, что депортации было подвергнуто не все армянское население империи: она не коснулась жителей Стамбула, Измира и некоторых других регионов. Таким образом, даже столь кратчайший экскурс в историю того периода однозначно демонстрирует, что применение по отношению к «младотуркам» определения «идеологи геноцида» является неисторичным, то есть данный тезис М. Геворкян не соответствует исторической действительности.