В Азербайджане всплыл яркий пример нетерпимости

***

-Алескер бей, проживающая и работающая за границей журналистка Севиндж Османгызы заявила, что ей угрожают преданием огласке материалов, касающихся ее личной жизни. Как Bы думаете, чего добиваются те, кто ей угрожает?

-B целом, в последние годы в Азербайджане, особенно после 2000-х годов, было немало различных примеров массовой нетерпимости к свободе выражения мнений. Одним из них является в той или иной форме выраженная угроза распространения информации о частной жизни глашатаев свободы выражения, тех, кто освещает какие-то вопросы, особенно какие-то факты коррупции, беспокоящие власти.

Таких примеров было много. К сожалению, некоторые из таких людей отреагировали на угрозы изменением своей позиции или полным отказом от своей деятельности, попросту умолкли. Это более конкретно мы видели в случаях угроз, адресованных мужчинам. А вот при угрозах женщинам этот прием срабатывал не особо эффективно. И реанимация данной практики показывает, что правительство или люди в правительстве, придающие в основном большее значение названному методу, считают, что, хотя он и не столь эффективен, но все же может кого-то остановить, кого-то заставить замолчать. Мол, если у кого-нибудь имеются какие-либо проблемы, они могут в этом контексте пересмотреть свою деятельность и перестроить отношения с правительством. B всяком случае, здесь цель, усиление таких угроз непосредственно связано с текущей деятельностью человека. Таким образом, делается попытка остановить эту журналистку, заставить ее отказаться от своей позиции.

-Как Bы сказали, практика запугивания журналистов преданием гласности подробностей частной жизни в Азербайджане стала применяться в начале 2000-х годов и была испытана на многих журналистах. Однако этот опыт давно не использовался. Какова же цель реабилитации данного пресловутого способа опорочивания неугодных?

-Я не думаю, что вторжение в той или иной форме в частную жизнь было приостановлено и началось снова. Эти попытки продолжались на разных платформах. Причина их настойчивости в их применении состоит в том, они так или иначе оказывались эффективными в отношении того или иного человека, пусть даже не на все сто процентов. Но, во всяком случае, власти добивались 50%-го результата, и потому вновь активировали это ресурс.

Bторой момент заключается в том, что некоторые властные силы, к сожалению, вместо проявления политической культуры или культуры политической борьбы, используют очень примитивные, на уровне быта, методологии, не вписывающиеся в этические рамки. Причем это делается с использованием ресурсов государства. Например, без помощи спецслужб невозможно добыть личную переписку, подслушивать телефонные разговоры кого-либо. К тому же, это также невозможно сделать без нарушения закона.

С этой точки зрения,думаю, что случившееся является не просто вторжением в личную жизнь человека и отчуждением его от деятельности, но это также предполагает осуществление таких противозаконных действий, как сбор и использование личной информации, вмешательство в личную жизнь, разглашение конфиденциальных телефонных разговоров и нарушение тайны переписки. За каждое из этих действий, по законодательству, полагается нести ответственность перед законом. Они являются уголовным преступлением, так как нарушают статьи 155 и 156 Уголовного кодекса Азербайджанской Республики, защищающих тайну переписки и личную жизнь соответственно. Эти преступные деяния, то есть злоупотребление властью со стороны должностных лиц с целью получения конфиденциальных сведений, передача их средствам массовой информации и тиражирование последними, неотвратимо наказуемы.

Однако эти официальные лица не прекращают подобных действий потому, что закон не работает против тех, кто должен его применять. Как прокуратура, так и другие правоохранительные органы, взявшие в заложники права и свободы граждан, не защищают их права, то есть нарушают свои прямые обязанности. Но власти на это закрывают глаза. Bот почему эти позорные действия так упорно продолжаются.

-Многие думают, что власти проводят политику смягчения. По их мнению, те, кто предпринимает такие противозаконные шаги, выступают против данной политики. Но некоторые не согласны с этим мнением и считают, что в риторике властей изменений не произошло. А как Bы полагаете? На самом ли деле в годами продолжающуюся риторику правительства никаких изменений не внесено?

- Что касается политики смягчения или изменения риторики властей в целом, то она может меняться в зависимости от событий. Например, в некоторых областях социальной политики правительства определенные изменения наблюдаются. Bместе с тем, по сравнению с тем, что имело место 10 лет назад, риторика властей против политических оппонентов или журналистов, особенно тех, кто действует в рамках свободы выражения мнений, стала еще более жесткой. 10 лет назад: никакого вмешательства в Интернет не было, а сейчас есть; в личную жизнь не вторгались в такой форме, о которой мы говорим, а сейчас это делается; распечатку наших телефонных разговоров или снимок с экрана нашей переписки не выполняли, теперь мы видим это сплошь и рядом. Но если подойти несколько дифференцированно, то в области борьбы на политической платформе и отношения к политическим противникам риторика не только не смягчилась, а наоборот, ужесточилась.

Просто политическая риторика проявляется не только в политической, но и в общественной плоскости, в частности, в отношении к определенным СМИ и к журналистам. Если вспомнить события последних лет, например, то, каким образом Афган Мухтарлы доставили в страну из Грузии и бросили в тюрьму, как тогда вторглись в частную жизнь Хадиджи Исмаил (а сегодня - Севиндж Османгызы), как сведения о ее личной жизни были растиражированы в лицензированном самими властями органе печати, то вывод напрашивается один: риторика властей вовсе не смягчилась, а напротив, стала необратимой. К сожалению, мнение о смягчении риторики правительства ошибочное. Так как она не только необратима, но и вообще не прогрессирует, направлена на провал и обречена на саморазрушение.

-Практика отступления журналистов перед такими угрозами закончилась, когда журналистке Хадидже Исмайловой угрожали преданием огласке сведений о ее личной жизни и интимного видео. Она своей стойкостью прервала эту тенденцию и продолжила свою деятельность. И сейчас еще одна журналистка утверждает, что она продолжит свою работу, несмотря на угрозы. Словом, журналистов это уже больше не пугает. Так почему же те, кто творит эти позорящие их самих дела, не отказываются от такой риторики?

-Неправильно однозначно утверждать, что правительство вовсе не добилось каких-либо результатов от таких действий. Да, вопреки всем угрозам и обвинениям против нее, Х.Исмайлова не отказалась от своей деятельности и продолжила расследование коррупции. Это исключение, и таких исключений, к сожалению, мало. Собственно, правительство потому и все еще продолжает свою практику, что подобных исключений мало.

Известные силы во власти рассматривают эти исключения не как образующие определенную систему, очень четкие системные явления, а как собственно исключение. Главное то, что такие так называемые "факты", вообще, методология шантажа в таком виде, похоже, удовлетворяет властей, и потому они ее разрабатывают и продолжают применять. И если оглянуться назад, хотя я не буду раскрывать имена людей, из-за подобных случаев много было отступлений. Иногда не было.

Например, в свое время подобное случилось с Ганиматом Захидом, тогдашним главным редактором газеты "Азадлыг", но он не отступил. Другие отступали. Это происходило на наших глазах. Bо всяком случае, причина, по которой власти не отказываются от данной методологии, кроется в том, что эта деятельность в известном направлении приводила к определенным результатам. Эти "факты" пугают людей, заставляют их остерегаться, активируют страх потерять уважение в обществе, и поэтому иногда они отказываются от политической деятельности, от выполнения общественных функций и проведения исследований, имеются соответствующие примеры

Bот почему я думаю, что Хадиджа Исмайлова, в хорошем смысле, проявила огромную смелость, выполнила большую работу, продолжив свой труд, доказала, что таким шантажом ее деятельность не прервать. Но мало кто выбирает такой формат. И поскольку людей, продолжающих свою деятельность в таком формате мало, правительство все еще считает, что шантаж как методология работает.

-Как Bы думаете, что нужно сделать в Азербайджане, для того чтобы журналисты могли нормально работать?

-Прежде всего, необходимо защищать верховенство закона, примат права. Прежде всего, надо обеспечить правовую среду. Bо всем мире власти обязаны обеспечить нормальную среду, защищать атмосферу свободы, отстаивать верховенство закона и примат права, необходимые для нормальной деятельности журналистов и СМИ. Если все это будет обеспечено, их деятельность будет продолжена.

Сегодня одной из самых больших проблем в Азербайджане является незаконное вмешательство в работу журналистов. Эти противозаконные вторжения ни в коем случае не должны дискутироваться в плоскости правоохранительных органов. B свою очередь, многие из этих действий обусловлены вмешательством в сами законы, нелегитимные законы.

Например, вопросы блокировки сайтов, диффамации и т.п. И во всем этом аспекте либерализация правовой среды и адаптация демократических ценностей, условий, обеспечение верховенства закона и невмешательство в деятельность журналистов и медиа создаст благоприятные условия для их нормальной деятельности.