Тернистый путь к миру

По сути эта была  военная часть международной операции по принуждению Армении к миру. Этот военный исход конфликта был неизбежен в условиях, когда Армения, вооружившись правом победителя  в войне 1994 года, закрепляла статус независимости Карабаха хотя бы де-факто, с прицелом на де-юре, после того как Азербайджан вынужден будет смириться с потерей этого искусственно  созданного советской Россией анклава в 1921 году.

Но в данной стратегии Армения не учла одного: А нужна ли такая концовка для международных посредников и заинтересованы ли они в этом?  Все без исключения посредники, с условием собственных интересов и целей в регионе, были и есть заинтересованы в сохранении промежуточного состояния, то есть самоопределения в рамках территориальной целостности, так как это дает определенный контроль над самым важными  игроком на Южном Кавказе - Азербайджаном, в силу его энергетических богатств, стратегического местоположения, границы с Ираном, Россией, Каспием, Грузией. Это – географический  транспортный хаб, обрамлённый рукотворными трубопроводами, дорогами, терминалами, портами, построенными в последнее двадцатилетие.       

Это естественно, что все страны члены Минской группы ОБСЕ по урегулированию Нагорно-Карабахского конфликта (НКК) имеют свои интересы  в этой стране и конкурируют друг с другом за влияние в этой центровой точке региона. Мы не будем говорить об интересах транснациональных компаний и ряда государств не входящих в Минскую группу, например, Ирана, Израиля.

Армения на протяжении многих переговорных лет не слышала, а вернее, не хотела слышать, что сохранение статуса -  самоопределение в рамках территориальной целостности Азербайджана, это наиболее удобная и приемлемая форма участия заинтересованных стран в делах региона. Такое завершение конфликта  сохраняет статус «ахиллесовой пяты» для двух враждующих сегодня стран, и в особенности для Азербайджана, и принуждает их к отказу от конфронтации в будущем.   

Если мы посмотрим на товарообороты этих стран, участия их капитала в Азербайджане в сравнении с Арменией, то мы можем прийти пониманию, что где находятся сегодня интересы и кто мешает расширению и утверждению этих интересов сегодня - в преддверии нового мирового экономического бума, который неизбежно последует  за победой над  COVID-19, когда невиданный спрос и обеспечивающее предложение взлетят ввысь после опустошения рынков    пандемией коронавируса. Впрочем, вопрос не столько в коронавирусе, а сколько в цикличности роста и падения температуры мировой экономики.    

Подготовка народов к миру - диагноз

Звонок, прозвеневший в апреле 2016 года, когда трехдневная война Армении и Азербайджана в Карабахе привела в ужас армянский истеблишмент, все ж не  был  проигнорирован  в Ереване. Последующая программа «подготовки народов к миру», выдвинутая Европейским союзом и поддержанная сопредседателями Минской группы,  была призвана прозондировать общественные настроения в Азербайджане и Армении.

«У Карабахского конфликта нет военного решения, есть лишь исключительно политическое урегулирование, основанное на нормах и принципах международного права. Евросоюз полностью продолжает усилия сопредседателей Минской группы, нацеленные на справедливое и долгосрочное решение вопроса, которое должно основываться на основополагающих принципах Хельсинкской декларации»,  заявил 10 июля 2019 года в Баку председатель Евросовета Дональд Туск, сочтя необходимым, однако, особо подчеркнуть, что «Евросоюз поддерживает суверенитет, независимость и территориальную целостность Азербайджана».

Далее он отметил, что Брюссель намерен приложить усилия для подготовки армянского и азербайджанского обществ к мирному урегулированию карабахской проблемы.

В действительности  были проведены серии армяно-азербайджанских встреч в рамках народной дипломатии различного уровня и форматов с участием европейских и американских экспертов. Подобные шаги предпринимала и Россия. Все эти встречи  ставили диагноз о заболевании армянского общества экспансионизмом и не готовностью к компромиссам.  Эта программа ясно продемонстрировала диаметрально противоположные взгляды азербайджанцев и армян. Первые готовы были на все немыслимые компромиссы  и интеграционные модели только при условии де-юре Карабаха в составе Азербайджана, а вторые - только независимость и развитие вне интеграции с Азербайджаном.

Сегодня армянские общественные деятели (российский кинорежиссёр Карен Шахназаров) признают открыто, что Армения выстроила со всеми своим единственными пограничными соседями в лице Азербайджана, Грузии, Ирана и Турции напряженные и враждебные отношения. Притязания и необоснованно завышенная самооценка  армян      сформировали конфликтный узел, который не удавалось развязать  цюрихскими, казанскими, мадридскими и прочими инициативами ОБСЕ и России.

Хирургическое вмешательство более широкого масштаба становилось неизбежным. Дело не в Пашиняне. Он не пришел во власть в результате переворота, он был избран большинством армянского народа, который вручил ему мандат на управление Арменией и в том числе карабахским конфликтом, и более того, ему было передано аккумулированное  народное отношение к конфликту. Катастрофа, произошедшая в Карабахе,  это результат бескомпромиссного общественного видения, желания независимости Карабаха и сохранения претензий ко всем региональным и нерегиональными соседям. Обычно в случаи таких катастроф, народ свергает своих правителей. Но этого не произошло в Армении, потому что Пашинян осуществлял  волю армянского народа и не более. Это коллективная ответственность и после этого коллективная идея поиска места Армении в  будущем.

Россия-Турция - тандем

Россия и Турция, которые успешно решают  мировые вызовы в Передней Азии и других регионах, не случайно оказались в роли модераторов принуждения к миру. Оба государства являются региональными державами и веками конкурируют в регионе Кавказа, впрочем, как и в других точках. В последние годы, с приходом в начале 21 столетия к власти Путина и Эрдогана, обе страны наращивали экономические, торговые и культурные связи, которых не видела история турецко-российских отношений. Страны, так сказать, в    прямом контакте ведут борьбу с терроризмом,  радикальными течениями, успешно взаимодействуют в Сирии и Ливии. Обе стороны строят планы расширения торговли и взаимодействия по поддержанию стабильности на Большом Востоке. Обе страны имеют тесные отношения с Азербайджаном. Турция в рамках идеи «одна нация два государства», а Россия в рамках «постсоветской евразийской интеграции». Россия и Турция также имеют интересы в Армении, главная идея которых заключается в выводе страны  из изоляции и создании пояса стабильности на Южном Кавказе.  В обоих случаях  карабахский конфликт остается основным сковывающим фактором реализации интересов этих двух держав в регионе.

Оба государства являются членами Минской группы ОБСЕ по урегулированию карабахского конфликта.   Россия в ранге одного из трех сопредседателей, а Турция – один из 9 членов Минской группы.

Публичное взаимодействие Турции и России началось с первых дней боевых действий, стартовавших 27 сентября. Тот факт, что переговоры и консультации на уровне президентов, министров иностранных дел и обороны проходили намного чаще, чем переговоры с Азербайджаном, свидетельствует  о том, что они координировали  управление ситуацией, как в политическом, так и в военном отношении. Пресс-секретарь президента РФ Песков открыто заявлял на начальной фазе конфликта, что стороны активно взаимодействуют и консультации с президентом Алиевым могут состояться в случае необходимости.

Российско-турецкий и российско-азербайджанский диалог, собственно, как и российско-армянский по теме карабахского конфликта осуществляется на высоком уровне и на постоянной основе, сказал он 6  октября. 

И в этом контексте мы наблюдали  две линии параллельных контактов:   Москва-Ереван и Анкара-Баку. Москва стала контактировать активно с Баку на уровне президентов на фазе успешного продвижения  азербайджанских войск.  Путин говорил с Алиевым по телефону в первый раз 9 октября, то есть через 2 недели после начала войны, и далее был постоянный контакт.       

Это взаимодействие России и Турции очень напоминает сотрудничество  Сирии и Ливии, и можно сказать мы наблюдаем здесь апробацию такого взаимодействия в армяно-азербайджанском конфликте.

Прощай синдром победителя

Но, как и на арабском Востоке, здесь также переплетаются интересы  двух других сопредседателей Минской группы ОБСЕ  – США и Франции (читай ЕС). Также как и там, так и здесь создается  впечатление, что  эти центры силы самоустранились, иногда напоминая о себе отдельными заявлениями, инициативами миротворческого и конфронтационного характера. Внешне это никак не сочетается с их статусом   интересов в регионе, и в частности, в Азербайджане, где они являются основными инвесторами и участниками крупных проектов в области энергетики, коммуникации и основными торговыми партнерами.

Товарооборот c ЕС, США и Россией в целом за 2018 год, млрд.$

Все это наталкивает на мысль о том, что эти центры силы заинтересованы не олько в   завершении военной фазы конфликта, но и его решения в условиях сложившегося нового статус-кво, когда Армения потеряла такие важные карты в переговорах, как 7 оккупированных районов Азербайджана.  Теперь, когда армянский синдром вечного победителя сломлен и на поле конфликта сложилась ничья – поражение Азербайджана в 1994 году и нынешнее поражение Армении, сторонам ни остается ничего, как прийти к согласию  и окончательному решению вопроса. Особенно в этом нуждается армянская сторона для выхода из региональной изоляции.

Основное значение результатов 40-дневной войны заключается нормализации отношений Армении со всеми своими соседями, разблокировании границ и отказа от политики экспансионизма, которая в последнее столетие была доминантой армянской национальной  идеи «Армения - от моря до моря».

Принуждение к миру, да еще с  участием исторического врага в лице Турции, это очень серьезный повод для переосмысления армянской национальной идеи, в центре которой  ненавистнический взгляд на тюрков.

Готовимся к мирной конфренции

Принуждение  к миру с участием России и Турции надо рассматривать как временный необходимый шаг, за которым должен последовать следующий этап приглашения политиков к миру и затем к следующему этапу - возвращения народов к миру.

Логическим шагом такого процесса должно стать возобновление мирных переговоров в рамках Минской группы, а затем Минской конференции. Возобновление переговоров следует ожидать в феврале следующего года. Это связано со стабилизацией ситуации в зоне конфликта, в Армении, которая находится в стадии переосмысления, вступление в действие нового правительства в США в конце января, начала нового рабочего года.

Одним из вопросов, который должен стать предметом публичного обсуждения статус российских войск в Карабахе, перевод их под эгиду ОБСЕ, как это определено Будапештским саммитом ОБСЕ 1994 года. Саммит тогда принял решение, что  миротворческий контингент в Карабахе будет под эгидой ОБСЕ и ни одна страна в составе миротворческих сил не может иметь более 30% присутствия. Поэтому можем ожидать, что российская группировка будет дополнена миротворцами из других стран, например, скандинавских, о чем говорил помощник президента США по нацбезопасности Роберт О'Брайен перед представителями армянской диаспоры в Лос-Анджелесе 31 октября.                        

«Мы считаем, что обе страны (Армения и Азербайджан) должны принять скандинавских миротворцев, и мы работаем со скандинавскими правительствами над созданием миротворческих сил, которые можно было бы развернуть в регионе для соблюдения режима прекращения огня».

Он подчеркнул недопустимость размещения миротворческих войск стран — сопредседателей Минской группы ОБСЕ (РФ, США, Франция) или соседних стран, в том числе Турции.

Так, что следует ожидать обсуждений на эту тему. Не думается, что Россия будет против такого размывания миротворческих сил, так как она направила в регион войска также для защиты своих интересов. А интересы всех участников Минской группы в регионе совпадают – стабильность, безопасность, предсказуемость и бизнес. С другой стороны, ни Армения, ни Азербайджан не заинтересованы в эксклюзивном присутствии российских войск  в зоне конфликта, чего  бурно выражает политическая элита двух стран. Пожалуй, это единственное, что их сегодня объединяет.