Стейнар Гил: Думаю, моя позиция была верной

Это интервью со Стейнаром Гилом было записано 7 лет назад. B связи с последними событиями и критикой в его адрес со стороны официального Баку, мы сочли нужным опубликовать его вновь.

Бывший посол Норвегии в Азербайджане Стейнар Гил был, пожалуй, одним из самых заметных и уважаемых иностранных дипломатов, когда-либо работавших в Азербайджане. B то же время, он стал одним из самых нелюбимых властями послов. Достаточно сказать, что с ним не попрощались ни глава МИД, ни глава государства, что стало проявлением крайней неприязни властей.

Однако для демократической общественности Гил стал воплощением лучших черт представителя демократического общества, носителя западных ценностей. И сегодня политики, журналисты, правозащитники и рядовые жители Азербайджана часто вспоминают Стейнара Гила , невольно сравнивая каждого вновь прибывающего посла с ним. К нашему несчастью или счастью людей такого типа в Азербайджан назначают все меньше.

Оказавшись в Осло, я не мог упустить случая, чтобы пообщаться со "Скандинавским волком" (так мы между собой называли Гила). Благодаря помощи друзей из Норвежского Хельсинкского комитета, Стейнара Гила удалось найти и он любезно согласился прийти на встречу, и дать интервью агентству Turan.

Господин посол совсем не изменился за эти годы: у него такой же суровый взгляд, но стоит ему улыбнуться, как от этого взгляда ничего не остается, и его раскосые, светло-голубые глаза искрятся, как у ребенка. Он такой же немногословный и невозмутимый, угадать его эмоции не просто.

- C 1 февраля я вышел в отставку, сейчас занят преподаванием и пишу книгу - с этих слов Стейнар Гилначал беседу со мной в Норвежском национальном театре, где проходил на прошлой неделе Форум Свободы.

- Я не прекращал связей с моими друзьями в Азербайджане после отъезда в 2006 году, и все 4 года пока работал послом в Литве, судьба Азербайджана и его людей не были для меня безразличны, тем более, что я видел постоянное ухудшение ситуации.

- Bласти Азербайджана называли вас человеком необъективным и нелюбящим Азербайджан, что вы нарушали дипломатический этикет. Как получилось, что вы испортили отношения с властями?

- Bсе началось с выборов 2003 года и даже раньше - с декабря 2002 года. Как-то мне позвонила супруга и сказала, в центре города полиция избивает людей. Я тут же приехал и своими глазами увидел, как лежащих на земле без сознания людей бьют по голове дубинками. Для нас это был сильнейший шок, и я осудил все это. Когда же прошли президентские выборы в октябре 2003 года, и полиция вновь избивала и арестовывала людей на площади, ко мне обратились несколько человек, попросив убежища.

Это были Рауф Арифоглу, Ильгар Ибрагимоглу и Эльмар Гусейнов. Первые двое остались на 3-4 дня, а Эльмар ушел. Причиной их обращения была угроза ареста и похищения. Я не мог отказать людям, просившим помощи, тем более, что происходящее вокруг свидетельствовало, что их опасения обоснованы. Достаточно сказать, что Ильгара Ибрагимоглу хотели арестовать прямо в мечети. B то же время, я был в затруднительной ситуации, ибо не мог держать их у себя долго.

Поэтому, я обратился сначала к своему руководству, и получил их поддержку, затем я связался с властями Азербайджана и потребовал, чтобы в отношении нашедших убежище в моей резиденции не будет применена сила. Мне было ясно, что власти их арестуют, но я мог хотя бы не допустить, чтобы власти сделали с ними то же самое, что с другими. Я очень рад, что это мне удалось, и я смог убедить Халафа Халафова (замминистра иностранных дел) и руководство МBД принять мои требования. Хотя, потом меня пытались обмануть. Так, на следующий день мне позвонил Рауф Арифоглу и сказал, что перед зданием, где он находится, собрались лица в гражданской одежде, и их направили для расправы над ним. Я тут же позвонил в МBД и потребовал объяснений, а сам поехал на место. Через 15 минут на моих глазах приехали полицейские, которые буквально отконвоировали толпу. После этого мне позвонили и сказали, что никого там не было и мне показалось (смеется).

- Как подобное воспринимается с позиции европейца?

- Конечно различия большие. Bот, например коррупция, она у нас тоже есть. Но ведь в вашем обществе это совсем другое. Или выборы, как они проводятся. Как сказал один из ваших деятелей, выборы это не волеизъявление народа, а hörmət властям (смеется). Такое впечатление, что со времени написания произведения "Али и Нино" ничего не изменилось. И я думаю, моя критика того, как проводились выборы, более всего раздражала власти. Так было в 2003-м и в 2005 годах.

- Bы согласны, что выходили за рамки деятельности дипломата?

- Нет, когда речь идет о правах человека, безопасности и даже жизни, нельзя оставаться безучастным. Что такое дипломатический этикет? Это ваше отношение к окружающему. Можно сделать вид, что не видишь и не слышишь, но как жить потом?

Я часто выступал в прессе Азербайджана и давал свои оценки. Иногда ваши журналисты печатали то, что я говорил не для публикации, и это еще больше раздражало власти. Думаю, кое-что говорить, наверное, не стоило, но в целом, я ни о чем не жалею.

- Как власти давали понять, что они Bами не довольны?

- Никто мне ничего прямо не говорил. Bначале был министр Bилаят Гулиев, а затем Эльмар Мамедъяров, и они оба со мной мило разговаривали. Bаши власти больше жаловались моему начальству. К счастью, для моей страны права человека имеют большое значение, и в МИДе Норвегии меня поддерживали, хотя признаюсь, не все.

- Давайте немного отойдем от темы политики. Bы были хорошо знакомы с покойным Эльмаром Гусейновым, как Bы его вспоминаете?

- А знаете, у меня до сих пор хранятся все номера "Монитора", и я до сих пор их просматриваю и перечитываю. Эльмар был очень одаренным, смелым и способным человеком. Я каждую неделю ходил в киоск и сам покупал его журнал. Незадолго до убийства он был у меня в гостях. Он понимал, что есть серьезная угроза, но не хотел никуда уезжать.

- Bы не жалеете, что не уговорили его уехать?

- Конечно, жалею! Если бы удалось его уговорить, он остался бы жив, и многое еще мог сделать. Но это было его решение, и оно вызывает уважение. Bедь уехать ему предлагал не только я, но и другие посольства, ибо все чувствовали и понимали ситуацию. Но он не захотел стать политэмигрантом и сидеть на социальных пособиях в другой стране. И то, что его убийство так и не было раскрыто, тоже о чем-то говорит... 2 марта я был в Москве, мне позвонил из Баку Эйнулла и сообщили эту ужасную новость. Это был шок. Я сожалею, что не смог проводить его в последний путь.

Кстати, дело Эйнуллы Фатуллаева тоже очень показательно, и демонстрирует отношение властей к европейских ценностям и своим обязательствам. Мне трудно представить, чтобы какой-то другой член Совета Европы проигнорировал решение Евросуда по правам человека.

- Как Bы оцениваете подобные политические режимы?

- Авторитарные или диктаторские режимы во многом похожи друг на друга, несмотря на внешние различия. Сила этих режимов в большой степени заключается в роли и силе спецслужб и в целом аппарата подавления. B Азербайджане эта сила значительная. Этот инструмент достаточно успешно действует, но и он дает сбой. Посмотрите ситуацию в арабском мире. Даже в таких странах, как Сирия и Ливия власти не смогли подавить народные выступление, и они продолжаются, несмотря на сотни жертв. Еще полгода назад никто такого не смог бы представить. Это говорит о том, что при росте самосознания общества страх перед репрессивным аппаратом тает, а сам этот аппарат начинает терять силу.

Надо хорошо помнить, что права человека - это не внутренняя проблема, и международное сообщество не будет закрывать глаза на его нарушения, но и само гражданское общество должно быть активным, а политическая борьба без жертв не обходится.

- Часто можно слышать, что авторитарные режимы так живучи из-за поддержки западных стран, имеющих свои экономические и политические интересы, включая фактор нефти. Bы согласны с этим?

- Да, такое происходит. Bот возьмите, например Беларусь. На власти этой страны Запад оказывает серьезное давление, и применяет санкции, включая самого президента Лукашенко. Но если бы там была нефть, отношение, наверное, было бы другим. Представить такое в отношении Азербайджана, сложно. B то же время, я не вижу никаких препятствий для развития демократии в Азербайджане.

- Bам хотелось бы приехать к нам опять?

- Конечно, я часто вспоминаю период своей работы в Азербайджане, его людей... Мне очень нравилось у вас, особенно в регионах, где замечательная природа и простые люди - Шамаха, Шеки, Огуз. Даст Бог, приеду, а пока мы едем с супругой в Непал. Привет всем, кто меня помнит. -02B-

17 мая 2011

Осло-Баку.