Сергей Лавров: главная задача - не допустить нового всплеска насилия в Нагорном Карабахе

В преддверии трехсторонней встречи с главами МИД Азербайджана и Ирана глава МИД РФ Сергей Лавров в эксклюзивном интервью первому заместителю генерального директора ТАСС Михаилу Гусману рассказал, как изменилась повестка трехсторонних переговоров в связи с событиями в Нагорном Карабахе.

- Сергей Викторович, сегодня пройдет трехсторонняя встреча России, Ирана и Азербайджана. Это новый формат. Поскольку события в Нагорном Карабахе поменяли повестку дня, вчера вы встретились с президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым. Осмелюсь предположить, что ситуация в Нагорном Карабахе была основной темой вашего разговора. О чем была ваша беседа с президентом Азербайджана и в чем вы видите выход из этой ситуации?

- К тому времени, когда мы встречались с Ильхамом Гейдаровичем Алиевым, сразу по приезде, ситуация, можно сказать, уже стабилизировалась. Вы знаете, что президент России Владимир Путин общался по телефону со своими коллегами в Азербайджане и Армении. Премьер-министр, председатель правительства Дмитрий Медведев сегодня прибывает в Ереван и завтра будет в Баку. И на уровне начальников генеральных штабов Азербайджана, Армении и России мы посредничали в этом вопросе, была достигнута договоренность о прекращении боевых действий и прекращении огня, которое было объявлено, оно сейчас в целом соблюдается. Мы следим за ситуацией. Главное, чтобы обе стороны подтвердили свою приверженность этому режиму.

Сегодня у нас продолжится разговор на уровне министров иностранных дел. Помимо трехсторонней встречи, будет двусторонняя встреча с Эльмаром Мамедъяровым, министром иностранных дел Азербайджана. Завтра тоже, кстати, давно запланированная встреча с министром иностранных дел Армении в Москве, где будет проходить заседание Совета министров иностранных дел СНГ и будет двусторонняя встреча с Эдвардом Налбандяном.

Сейчас главная задача – не допустить нового всплеска насилия. Очень важно вернуться к тем идеям, которые были закреплены в совместных заявлениях России, Азербайджана и Армении еще 3-4 года назад, когда проходили встречи с участием президентов наших стран. Помимо усилий на треке политического урегулирования, поиска договоренностей о том, как быть с разблокированием всей этой ситуации в принципе, обсуждались и вопросы, связанные с мерами доверия на линии соприкосновения. Имея в виду, что есть убитые - давно были случаи, которые заканчивались жертвами с обеих сторон, надо обменяться телами, были люди, которые были взяты в плен.

- То есть какими-то конкретными шагами?

- Да. Потом была идея развести снайперов на линии соприкосновения. Очень рискованно, когда люди смотрят в прицел и видят друг друга каждый час, каждую минуту – у кого-то нервы не выдерживают. Такие шаги, которые давно были запланированы, и, кстати, по договоренности президентов Азербайджана, Армении и России, ОБСЕ вместе с сопредседателями Минской группы (Россия, Франция, США) занималась подготовкой конкретных шагов. Это еще не одобренный до конца документ, но он есть, над ним работают уже несколько лет. Думаю, что нынешняя ситуация подстегнет всех нас и заставит поскорее эти меры одобрить и ввести в действие. Я затрагивал этот вопрос вчера на встрече с Ильхамом Гейдаровичем Алиевым. Он поддержал такой подход. Конечно, при понимании, что мы эти меры будем вводить не для того, чтобы увековечить статус-кво, этого никто не хочет, а для того, чтобы сейчас создать более благоприятную атмосферу для политического процесса, в рамках которого Россия, помимо усилий трех сопредседателей (Минской группы), предпринимает и собственные инициативы. Президент Путин, а до него президент Медведев активно продвигали различные идеи, которые позволят разблокировать ситуацию через освобождение районов вокруг Карабаха при одновременном решении вопроса о статусе Карабаха. Не буду вдаваться в детали, но несколько вариантов на столе переговоров остаются, мы вчера этого тоже касались на встрече с президентом Азербайджана. Будем наши усилия продолжать.

- Хочу вернуться к совещанию, которое вы будете проводить с министрами иностранных дел Ирана и Азербайджана. Какого результата вы ждете от этой встречи? И не станет ли эта встреча предтечей встречи лидеров этих стран?

- Мы и с Азербайджаном и Ираном имеем давние, тесные и дружественные отношения, отношения стратегического партнерства. Повестка дня наших двусторонних отношений и с Баку, и с Тегераном охватывает экономику, политические вопросы и безопасность, борьбу с терроризмом, наркотрафиком, сотрудничество на Каспии, инфраструктурные проекты.

В ходе недавних контактов по телефону президентов Азербайджана и России Алиев предложил Путину собрать такой трехсторонний формат и посмотреть, как мы можем втроем обсудить взаимоперекликающиеся темы. Было решено, что в принципе идея саммита одобрена, а для подготовки его министры соберутся и обсудят основные сферы, в которых наши три страны могут дополнять свои контакты трехсторонним взаимодействием.

Уже ясно, что это будут вопросы безопасности в регионе, сотрудничества в пресечении трафика боевиков-террористов, трафика, который осуществляют наркодельцы, безопасность в общем плане, борьба с огрпреступностью, сотрудничество на Каспии, где мы работаем над пятисторонней конвенцией прибрежных государств.

Кстати, накануне эксперты в Баку встречались и продолжали работу над конвенцией. Но, помимо пятистороннего процесса работы над юридическим документом о статусе Каспия, у нас есть взаимные проекты и с Азербайджаном и Ираном. В частности, это может быть более интенсивное использование портов. Продвижение туризма и инфраструктурные проекты давно обсуждаются в контексте международного коридора "Север - Юг", в котором заинтересованы пара десятков стран - от Индии и до Скандинавии.

Железнодорожники России, Ирана и Азербайджана работают над участком Решт - Астара, в основном он проходит по иранской территории. В случае его создания железнодорожный путь Север - Юг обретет очертания завершенности и будет выгодно использоваться многими странами. Мы заинтересованы проработать возможности нашего участия - и это тоже будем сегодня обсуждать, а затем уже подключатся специалисты из министерств транспорта, таможенных органов, железнодорожники, разумеется. Еще один большой блок - гуманитарные, культурные связи, связи между регионами России, Азербайджана и Ирана. Они осуществляются давно и интенсивно, по двусторонним каналам, но есть очевидный интерес к тому, чтобы сотрудничество дополнялось и трехсторонними мероприятиями. По итогам сегодняшней встречи, надеюсь, мы примем итоговое коммюнике и будем докладывать наши соображения нашим руководителям, имея в виду их интерес, который они уже обозначили. Президенты будут принимать решение. Цель саммита поставлена.

- Вы коснулись каспийской тематики. Россия, Азербайджан и Иран - каспийские государства. Есть пятисторонний формат - ожидается саммит в Казахстане, вы говорили о том, что эксперты сейчас готовят документы. Как вы оцениваете перспективы подписания всеобъемлющего долгожданного документа по Каспию на предстоящем саммите в Казахстане?

- Перспективы обозначены президентами на предыдущем саммите пяти каспийских государств в Астрахани полтора года назад. Следующий саммит состоится в Астане. Взят прицел на то, чтобы к этому саммиту завершить многолетнюю работу над конвенцией по правовому статусу Каспия. Прогресс налицо, где-то с полдюжины вопросов, остававшихся спорными долгие годы, сейчас закрыты на уровне экспертов. Остаются два-три главных вопроса, не буду вдаваться в детали, но состоится еще не одна экспертная встреча. Летом будет встреча министров иностранных дел каспийской "пятерки", и на ней мы уже сможем понять, о каких сроках созыва саммита и подписания конвенции может идти речь. Прицел взят на то, чтобы созывать саммит, когда будет поставлена точка по всем проблемным аспектам этого документа. Повторю: там еще остаются два-три проблемных вопроса.

- Вы упомянули предстоящую встречу Совета министров иностранных дел стран СНГ. Недавно МИД России четко сформулировал свою позицию относительно реформ СНГ - речь идет не о выхолащивании самой сути Содружества Независимых Государств, а об определенных изменениях, корректировках деятельности тех или иных институтов СНГ. Какова позиция России именно в аспекте развития СНГ?

- Никакие формы сотрудничества не бывают застывшими. Любая организация, если она дееспособная, если она активно работает, - это живой организм, понимающий, что конкретно на данном этапе необходимо сделать для более эффективной деятельности. Это в полной мере относится и к СНГ. Мы видим реформу не как какой-то лист бумаги, на котором будет написано: "создать новый орган, упразднить старый орган". Это гораздо более тонкая настройка.

На постсоветском пространстве много структур, это верно. Появился Евразийский экономический союз (ЕАЭС), очень эффективно и активно действует ОДКБ. Многие наши коллеги говорят: "Может, не стоит дублировать экономическое сотрудничество в ЕврАзЭС и в СНГ? Зачем обсуждать в СНГ вопросы безопасности, когда есть ОДКБ?" Но дело в том, что в эти продвинутые интеграционные объединения в сфере экономики и в сфере безопасности включены не все страны СНГ - например, Азербайджан не входит ни в ЕАЭС, ни в ОДКБ. Надеюсь, что эта ситуация может измениться.

В СНГ есть зона свободной торговли, в которую входят не пять, как в ЕАЭС, а девять стран, и потерять которую было бы неправильным. Это нанесло бы ущерб интересам стран, которые входят в эту зону свободной торговли, включая РФ. В СНГ есть структуры, которые занимаются совместной борьбой с общими угрозами, например Совет командующих пограничными войсками. Если брать формальную логику, то в рамках ОДКБ все вопросы безопасности нужно сконцентрировать, а вот такие структуры, как министры внутренних дел СНГ, пограничники, - они занимаются очень конкретными вещами. Здесь дело не в том, что это какая-то искусственная конструкция, - нет. Угон автомобилей, которые по всему бывшему СССР надо искать, наркотрафик, просто перемещение лиц, которые в розыске. Это все очень предметные вещи. О них мало кто знает, потому что это будничная работа этих людей из соответствующих министерств. Но это очень важная составляющая нормального функционирования всех наших государств. Поэтому, конечно же, мы будем смотреть и на штаты Секретариата СНГ, и на структуру органов. Какие-то органы наверняка можно собирать пореже или объединить с какими-то другими. Но это все должно строиться по принципу "чтобы ребенка не выплеснуть с лишней водой". Я надеюсь, что мы будем именно на это ориентироваться, в том числе и когда эти вопросы будут рассматриваться в Москве на заседании СМИД СНГ.

- Несколько часов назад были опубликованы результаты референдума, который прошел в Нидерландах по отношению жителей этой страны к соглашению об ассоциации Украины с ЕС. Как показывает подсчет голосов, референдум признан состоявшимся, 32% голландцев приняли участие, более 60% проголосовали против ассоциации Украины с ЕС. Насколько ожидаемы были такие результаты, как вы их оцениваете? Мне кажется, это некий юридический тупик Нидерландов.

- Это, конечно, внутреннее дело Нидерландов. Референдум - это механизм демократии. Нидерланды его организовали в соответствии со своими законами, когда поступило определенное количество подписей граждан, предложивших провести такой референдум. Результаты референдума - это результаты для голландского правительства. Он не имеет обязательного характера, но я видел сегодня выступление министра иностранных дел Нидерландов, сказавшего, что правительство будет делать выводы о дальнейших шагах в отношениях между Нидерландами, Евросоюзом и Украиной.

Мы не вмешиваемся в эти процессы. Нас пытались обвинять, когда референдум готовился, что мы кого-то агитируем голосовать против. На самом деле там была колоссальная кампания и со стороны официальных киевских властей, и со стороны очень многих западных покровителей украинской власти. Мы вообще ни сном ни духом не касались этой проблематики, потому что были уверены, что не надо вмешиваться в демократические процессы.

Я не знаю, как Евросоюз будет дальше действовать, это не наш вопрос. У нас всегда была очень простая позиция в отношении связей наших соседей и Евросоюза: каждая страна развивает социальные, экономические и прочие контакты со своими зарубежными партнерами, исходя из своих интересов. Единственное, в тех случаях, когда вырабатываемые с третьими странами договоренности затрагивают обязательства, имеющиеся между нашим соседом и Россией, надо приводить в гармонию все вопросы. Так было в ситуации, когда Украина готовила соглашение об Ассоциации (с Евросоюзом - прим. ТАСС). Президент Янукович видел, что обязательства в рамках зоны свободной торговли СНГ вступают в противоречие с частью обязательств, которые Украине придется на себя взять после подписания соглашения об Ассоциации. Ровно для того, чтобы эти обязательства примирить и снять эти противоречия, он взял паузу, что привело к удавшимся попыткам осуществления государственного переворота. Спекулировали на том, что Янукович предал европейские идеалы, подорвал мечту украинского народа. Это демагогия.

Впоследствии Петр Порошенко вместе с немцами, с французами, с руководством Еврокомиссии договорился с нами, что будет специальный процесс, нацеленный на гармонизацию обязательств Украины в рамках зоны свободной торговли СНГ, и о том, что ей надо делать, раскрывая рынки для товаров стран Евросоюза. К сожалению, это ничем не закончилось. Мы к этому относимся философски. Мы ввели защитные меры, которые имеем право вводить согласно принципам ВТО. Наши торговые отношения с Украиной подверглись риску из-за принятия Украиной и Европейским союзом несогласованных решений.

Но нашей конечной целью остается продвижение идеи общеевропейского экономического, гуманитарного, социального пространства. Прошлой осенью Евразийская экономическая комиссия через коллегию ЕАЭС направила предложения в Европейскую комиссию. Недавно председатель Еврокомиссии Жан Клод Юнкер ответил, что он поддерживает развитие контактов между Евразийским экономическим союзом и Европейским союзом. Окончательной ясности здесь нет, но концептуально идея поддержана, и мы ей остаемся верны. В русле гармонизации интеграционных процессов на Западе и на Евразийском пространстве мы можем решить вопросы выгодно для всех участников.

- Спасибо большое, Сергей Викторович.